Ведущее англоязычное турецкое издание Турции, газета Daily Sabah опубликовала материал посвященные первому периоду пребывания на должности министра иностранных дел страны Хакана Фидана, который сменил на этом посту Мевлюта Чавушоглу. Напомним, что Хакан Фидан – (теперь уже) бывший глава Национальной разведывательной организации Турции, при котором данная структура нарастила свое влияние как внутри страны, так и за её пределами. Что, в частности, проявилось в ряде трансграничных операций турецкой разведки, включая государства Центральной Азии.
Мы не раз уже писали о том, что Хакан Фидан смотрится не как министр иностранных дел мирного времени, но как министр, как минимум, глобальных перемен и катаклизмов. Если отталкиваться от одного из лозунгов турецкого МИДа – «Одинаково сильная Турция за столом переговоров и на земле» — то получится, что назначение Хакана Фидана министром иностранных дел, как раз, усиливает вторую, не дипломатическую, а силовую компоненту. Обратимся, вслед за турецким изданием, к первым итогам работы Хакана Фидана.
Как пишет Daily Sabah, прошло 107 дней с тех пор, как «бывший начальник шпионской сети» Хакан Фидан занял пост министра иностранных дел Турции, и за это время Анкара, не теряя времени, модернизировала свою внешнюю политику до более активной стратегии. Эта трансформация согласуется с более широкой тенденцией дипломатической нормализации, которую Турция активно реализует в последние годы. Усилия страны выходят за пределы ее непосредственных соседей, охватывая регионы, находящиеся за тысячи миль, в стремлении улучшить отношения с международными партнерами. Турция придерживается знаменитой «Оси Турции» (концепция была сформулирована президентом Турции Р.Т.Эрдоганом на этапе выборов – 2023 – И.С.), точки зрения, которая отдает приоритет внешней политике Турции, в то же время включая местные и национальные элементы, и избегает самоизоляции, как неоднократно подчеркивали турецкие официальные лица.
Стратегическая перекалибровка Турции, как отмечается Daily Sabah, вызвала широкий спектр мнений: от критики до восхищения. Эта новообретенная напористость позиционирует страну как активного участника практически за каждым дипломатическим столом, оставляя значительный след в мировых делах.
Главный дипломат Турции на момент написания данной публикации находится в Нью-Йорке, сопровождая президента Реджепа Тайипа Эрдогана перед ежегодным саммитом ООН. По прибытии он провел встречи со своими коллегами из Ирландии и Германии. Планируется, что за этим последуют и другие.
В сентябре 2023, как напоминает Daily Sabah, Фидан провел встречу со своим британским коллегой в столице Анкаре, где оба высоко оценили сотрудничество после серии сторонних переговоров в Нью-Дели, где Хакан Фидан присутствовал на важной ежегодной встрече «Большой двадцатки». Визит состоялся сразу после того, как он принял своего алжирского коллегу в Турции, чтобы высоко оценить отношения с африканским партнером на «беспрецедентном уровне».
Примечательно, что только в первой половине сентября дипломатические встречи Фидана включали прием комиссара Европейского союза по вопросам соседства и расширения, министра иностранных дел Греции, главнокомандующего армией Пакистана, делегации Совета мусульманских организаций США (USCMO) и министра из Косовской демократической турецкой партии (КДТП). Одновременно он совершил визиты в пять стратегических столиц, включая Москву, Тегеран, Сочи, Нью-Дели и Астану, для проведения обсуждений на высоком уровне, оставив позади столь же напряженный августовский график. Заместители Фидана на протяжении всего этого периода принимали активное участие в многочисленных диалогах среднего уровня.
Издание «Daily Sabah» приводит карту стран, где министр иностранных дел Хакан Фидан участвовал в дипломатических встречах, некоторые из которых проходили в этих странах, а другие — в Турции, в первой половине сентября 2023 года.
На карте мира показаны страны, где министр иностранных дел Хакан Фидан участвовал в дипломатических встречах, некоторые из которых проходили в этих странах, а другие — в Турции, в первой половине сентября 2023 года. (Инфографика Бюшры Озтюрк)
Как отмечает турецкое издание, одна из точек зрения на внешнеполитический активизм Турции предполагает, что внешняя стратегия Турции определяется экономическими императивами.
Страна в настоящее время борется с насущными экономическими проблемами, включая растущую инфляцию и высокую стоимость жизни. В ответ Турция, похоже, активно добивается иностранных инвестиций по дипломатическим каналам, стремясь укрепить свою внутреннюю экономическую ситуацию при первой же возможности (отметим, в этой связи, в частности, встречу министра казначейства и финансов Турции Мехмета Шимшека на полях 78-й ГА ООН с крупнейшими западными инвесторами – И.С.).
Отвечая на вопросы Daily Sabah, известный политолог Сами Хамди сказал: «Основные мотивы усилий Турции по нормализации отношений двояки. Во-первых, это экономический фактор».
При этом Хамди считает, что «экономические трудности» являются основной причиной, по которой страна «решает неотложные внутренние проблемы, связанные с инфляцией и ростом стоимости жизни», но добавляет, что «вторая причина связана с сохранением значительных внешнеполитических успехов Турции по сравнению с прошлым годом на различных аренах».
Ибрагим Улаби, журналист из Стамбула, поддержал Хамди, подчеркнув, что «Анкара стремится восстановить свой коммерческий импульс со странами, особенно со странами Ближнего Востока, которые ухудшились после арабской весны, в качестве основного двигателя своей экономики». ». Однако, по мнению Улаби, за нормализацией стоит вторая важная причина: политика «повышения региональной и глобальной роли».
Помимо экономического аспекта, как указывает Daily Sabah, другие указывают на хорошо продуманную дорожную карту, которая началась в последние годы во время пребывания в должности министра иностранных дел Мевлюта Чавушоглу и теперь активируется и продвигается благодаря амбициям и навыкам Фидана. По их словам, это связано с одержимостью Эрдогана школой прагматизма и реализма во внешней политике.
Этот аргумент основан на том факте, что Эрдоган неоднократно выражал готовность вести переговоры с любым лидером, который открыт для взаимовыгодного соглашения, способствующего региональной стабильности, безопасности и миру, в то время как «экспансионистский послужной список» Чавушоглу в МИДе доступен в открытых источниках.
Однако, как пишет издание, по мнению некоторых экспертов, это просто происходит в соответствии с меняющимся обликом международных отношений, поскольку страны теперь участвуют во всех видах дипломатических инициатив и переговорах со странами всех уровней власти, независимо от региона, экономического потенциала, блока или альянс.
Согласно этой точке зрения, Турция просто стремится поддерживать баланс сил, как она делала с первых дней существования республики. Этот подход коренится в исторической роли страны как преемницы Османской империи и ее положении на перекрестке Европы, Азии и Ближнего Востока.
Будь то ранняя кемалистская эпоха, холодная война, кипрский конфликт или период после холодной войны с ее стремлениями вступить в ЕС, основная причина была адаптирована к меняющейся динамике и защите национальных интересов. Некоторые наблюдатели не могут не вспомнить знаменитое заявление покойного премьер-министра Исмета Иненю, который в ответ на заявление президента Линдона Джонсона от 1964 года, в котором он угрожал Анкаре по поводу возможной операции на Кипре, утверждал: «Новый мировой порядок будет установлен с участием Турции».
Юсуф Эрим, ведущий эксперт по внешней политике (обозреватель государственной телерадиовещательной компании TRT World, один из ведущих интервьюеров страны, нередко – закадровый голос президента Эрдогана – И.С.), является одним из тех экспертов, которые связывают стратегию Турции со «стратегической перестройкой», которую проходит регион. По мнению Эрима, «это ясно видно из одновременных инициатив по нормализации, которые осуществляются другими региональными игроками».
«Турция читает события так же, как Израиль, Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Египет и Катар», — сказал он и отметил, что «одновременный характер» того, что он называет «великой конвергенцией», «не является совпадением».
Юсуф Эрим подчеркнул динамичный характер дипломатии, которая находится в состоянии постоянного изменения, эволюции и адаптации в ответ на региональные реалии. По его мнению, регион, в котором расположена Турция, в настоящее время переживает такие трансформации, что побуждает Турцию соответствующим образом скорректировать свой дипломатический подход.
Несмотря на различные анализы и точки зрения, как пишет издание, эксперты, однако, сходятся во мнении, что Турция вступила в фазу прочной нормализации с целью исправить свои ранее проблемные отношения с партнерами в различных регионах, включая даже Башара Асада в Сирии.
Вышеупомянутый журналист Улаби делит страны, с которыми турецкое правительство взаимодействует, на три категории: те, которые «отвечают положительно», те, которые «дают неполные ответы» и «Сирия».
«По первой категории двусторонние отношения заметно улучшились, особенно в сфере торгово-экономического партнёрства», — сказал он. «Эти страны — это в основном Саудовская Аравия, ОАЭ и Израиль».
Сами Хамди добавляет: «Примирение с ОАЭ было относительно легким, учитывая совпадающие интересы на нескольких аренах, включая Африканский Рог и Ливию», в то время как «примирение с Саудовской Аравией также было сложным, поскольку Эр-Рияд больше фокусируется на соглашениях о безопасности и покупке дронов Bayraktar, а не экономических инвестициях в национальную (турецкую – И.С.) промышленность, которых ищет Турция».
В августе прошлого года, после визита Эрдогана в столицу Саудовской Аравии, Эр-Рияд и турецкий пионер в производстве беспилотников «Байкар» подписали стратегическое соглашение о локализации производства беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) в королевстве и передаче технологий. Стороны приветствовали «исторические шаги, предпринятые для региональной и глобальной стабильности».
Журналист Юсуф Эрим ожидает, что «Турция будет играть гораздо большую роль в обеспечении безопасности в Персидском заливе. Большая роль означает не просто продажу оружия, но и часть архитектуры региональной безопасности».
«Я не удивлюсь, если Турцию пригласят открыть еще одну военную базу в регионе. Я прогнозирую, что ОАЭ станут подходящим партнером для этого начинания», — подчеркнул он.
«У стран второй категории есть уникальные причины, влияющие на их решения», — указывает журналист Улаби. По мнению журналиста, в эту категорию входят Ирак, Египет, США и ЕС. И далее: «Сомнения и определенная степень недоверия все еще преобладают в этих странах, несмотря на достижение взаимопонимания по нерешенным вопросам».
В беседе с Диденуром Даштаном из Daily Sabah эксперты недавно заявили: «Твердое недоверие подрывает любые пробные попытки добиться прогресса в турецко-американских отношениях. связи, которые уже стали хрупкими из-за множества неразрешенных разногласий, и даже потенциальной смены руководства в Вашингтоне будет недостаточно, чтобы перевернуть чашу весов».
На фронте ЕС, как раз в тот момент, когда ожидалось улучшение ситуации, противоречивый доклад Европейского парламента выявил атмосферу недоверия, которая столкнулась с негативной реакцией со стороны Эрдогана, который сказал по дороге в Нью-Йорк в субботу, что Анкара может разорвать связи с ЕС. ЕС, если это будет сочтено необходимым. В указанном докладе утверждается, что присоединение страны к блоку из 27 членов не может быть осуществлено в нынешних обстоятельствах, и содержится призыв к членам действовать против этого.
Применительно к Ираку, прозвучала следующая оценка: «Например, Ирак ведет переговоры с Турцией по нескольким спорным вопросам, представляющим взаимный интерес, таким как терроризм, экспорт воды и нефти из северного Ирака», — сказал он и добавил: «У Ирака есть свои особые требования по этим вопросам, и обе стороны имеют еще не достигли конкретного соглашения».
В августе, как напоминает издания, между сторонами состоялись визиты на высоком уровне в Анкару и Багдад для решения нерешенных вопросов между двумя странами. Стороны искали решения, и, несмотря на осторожный оптимизм во время встреч, о каких-либо ощутимых результатах не сообщалось.
По словам Хамди, которого цитирует турецкое издание, «процесс нормализации отношений с Египтом осложняется из-за оговорок Каира по поводу расширения влияния Турции в таких регионах, как Ливия, которые она считает своим задним двором. Там, где ОАЭ видят возможности для сотрудничества, Каир опасается экономической конкуренции, которую приносит Турция, которая встревожила даже европейские державы, такие как Франция, а также опасается народного резонанса, который Эрдоган продолжает вызывать среди населения, на которое Каир хочет оказать влияние».
Журналист Улаби сказал: «Что касается Египта, то он, похоже, более заинтересован, чем Ирак, в разрешении прошлых споров с Турцией, но его реакция на инициативы Турции медленнее». «Это может быть связано со сложностью переговоров и нежеланием Каира поспешно решать эти споры после почти 10 лет отчуждения и напряженности», — добавил он.
Говоря о третьей категории стран, журналист отметил: «Третья категория включает Сирию, в частности сирийский режим, который продемонстрировал очень ограниченную реакцию на призывы к нормализации», — сказал он. «Асад ожидает, что Турция первой выведет войска с сирийской территории», — сказал он, в то время как «Анкара считает это условие обструкционным».
Он добавил: «Считается, что этим следует заняться после обеспечения стабильности в регионе и достижения политического урегулирования в Сирии, гарантирующего невозвращение террористических организаций в район, прилегающий к турецкой границе».
Как указывает издание, в последние годы Турция и Сирия предприняли шаги по нормализации отношений, сигнализируя о потенциальном сдвиге в их исторически напряженных отношениях. Эти усилия обусловлены сочетанием прагматических соображений, региональной динамики и острой необходимости решения общих проблем.
Несмотря на то, что остаются значительные препятствия, включая кризис беженцев и войну с терроризмом, развивающаяся ситуация дает проблеск надежды на улучшение отношений на нестабильном Ближнем Востоке.
Турция граничит с восемью странами, а именно с Грецией, Болгарией, Грузией, Арменией, Азербайджаном, Ираном, Ираком и Сирией. Как указывается изданием, все они недавно пострадали или продолжают страдать от конфликтов. Эти беспорядки легли геополитическим бременем на плечи Турции, страны, управляемой лидером, который, несмотря на давление и призывы внутренней оппозиции, никогда не проводил политику изоляции во внешней политике, даже в те моменты, когда это было очевидно. ему, что он теряет общественную поддержку дома.
Эксперты и аналитики прогнозируют, что приверженность Турции тенденции нормализации ее внешних отношений, как ожидается, сохранится, что подчеркивает признание страной своей жизненно важной роли в регионе и за его пределами.
Итак, подводя черту под изложенным выше в публикации Daily Sabah относительно деятельности Хакана Фидана, заметим, что первые три месяца его работы знаменовали достаточно активную передачу дел и установление контактов уже в новом качестве. Это не подразумевало вхождение турецкого министра в курс дела, но перенастройку на новую специфику его работу.
Как справедливо заметили собеседники турецкого издания, императивом для Турции является поиск внешнего финансирования и инвестиций для поправления экономической ситуации в стране, которую можно охарактеризовать как крайне опасный дисбаланс, ставящий страну в уязвимое положение, который стабилизировать пока не удалось. При этом обращаем внимание на ремарку относительно готовности турецкого руководства к диалогу с «любым лидером» ради взаимовыгодных соглашений. Экономическая уязвимость Турции, заметим, пришлась на крайне неудачный период в международных отношениях – тектонических сдвигов, когда на первый план будут выходить новые игроки. И открытым остается вопрос, удастся ли Турции вернуть себе экономический баланс и воспользоваться возможностями или же нет? Если нет, то второй вопрос звучит так: в условиях экономических потрясений, сможет ли Турция занять место в первой десятке ведущих мировых держав – не по экономическому потенциалу, но по политическому влиянию, к чему, очевидно, стремится страна? Сможет ли турецкая напористость, квалификация и синхронная работа компенсировать экономическую уязвимость?