Получение опыта в экспедиционных операциях

В настоящее время китайская военная стратегия не предусматривает проведения крупных боевых операций за пределами непосредственной периферии Китая, однако военные операции, не связанные с войной (ВНО), в отдаленных регионах (например на Ближнем Востоке) рассматриваются как одна из основных функций НОАК[i]. В начале 2000-х гг. в связи с расширением глобальных экономических интересов Китая и увеличением числа китайских граждан, проживающих за рубежом, все большее значение приобретали пункты материально-технического обеспечения (ПМТО), борьба с пиратством, оказание помощи в случае чрезвычайных ситуаций и эвакуация небоевых групп. В 2004 г. Ху Цзиньтао призвал НОАК готовиться к «новым историческим миссиям»[ii]. Эвакуация более 35 тыс. китайских граждан из Ливии в начале 2011 г. высветила масштаб и сложность защиты китайских интересов за рубежом[iii]. Несмотря на то, что в морских операциях участвуют многие службы, наиболее заметную роль играют ВМС: в «Белой книге по обороне» Китая 2015 г. говорится, что ВМС должны найти баланс между традиционной ориентацией на «оборону близлежащих вод» и большим акцентом на «защиту дальних морей», включая защиту морских путей[iv]. Тем не менее, способность НОАК выполнять такие задачи сдерживается ограниченными возможностями проецирования силы, недостаточным знанием ближневосточного региона и отсутствием опыта ведения деятельности за пределами национальной территории.

Практика показывает, что участие сухопутной и морской компонент НОАК в операциях в акватории Красного моря позволило к настоящему времени устранить некоторые из этих недостатков:

– миротворческие операции ООН, такие как операции в Судане и Южном Судане, дали возможность сухопутным подразделениям оттачивать свои навыки планирования, управления и обеспечения развертывания в отдаленных регионах;

– наиболее плодотворной стала работа китайских военных в рамках миссий ЮНАМИД[v] (в части касающейся обслуживания вертолетной эскадрильи) и МООНЮС[vi] (поддержка развернутого пехотного батальона). Эти миссии дали возможность китайским военнослужащим научиться координировать свои действия с внешними субъектами (включая бюрократию ООН и другие страны, предоставляющие войска), а также приобрести определенную культурную остроту и знание иностранных языков, что может пригодиться для решения других задач;

– опасные условия Южного Судана, в частности, дали возможность представителям НОАК оценить готовность армейских подразделений к действиям в аналогичных условиях в других странах и решить проблемы, связанные с морально-психологическим состоянием и денежным обеспечением  китайских миротворцев[vii].

Операции по борьбе с пиратством также подтолкнули ВМС НОАК к совершенствованию своей способности действовать в дальних морях. Соответствующие уроки, полученные в ходе патрулирования удаленных акваторий, включают в себя:

– переход к «портовой структуре дозаправки», заменяющей прежнюю чрезмерную зависимость Китая от судов обеспечения;

– большую способность адаптироваться к «специфическим деталям миссии, а не следовать унифицированным моделям» при проведении операций по сопровождению судов[viii].

Эти уроки могут оказаться полезными, если ВМС НОАК будут призваны защищать морские пути в других регионах, например, в Юго-Восточной Азии или Гвинейском заливе[ix]. Дополнительные уроки были получены в ходе эвакуации около 800 китайских и иностранных граждан из Йемена в марте 2015 г., которая потребовала от китайских фрегатов отхода из Аденского залива и адаптации действий к быстро ухудшающейся ситуации[x]. Этот опыт может стать основой для планирования ВМС при проведении эвакуации небоевых групп в будущем. Участие в патрулировании также позволяет китайским офицерам и экипажам ознакомиться с оперативной обстановкой в регионе благодаря заходам в порты и двусторонним учениям.

Опыт НОАК в Джибути дает Китаю возможность ознакомиться с механизмами управления передовыми военными базами. Это включает в себя:

– переговоры с правительством принимающей страны о заключении соглашения о статусе сил в стране предназначения;

– поддержание продуктивных отношений с местным населением;

– привлечение местных компаний для оказания услуг по контракту;

– работу в рамках действующего законодательства и культурных норм.

Успех в этих областях предполагает наличие в НОАК достаточного опыта работы за рубежом, а также эффективную координацию действий НОАК и других соответствующих китайских структур, включая МИД и посольство КНР. Опыт Джибути также требует от НОАК научиться безопасному управлению отношениями с иностранными силами, одним из примеров чего является урегулирования военного воздушного движения. Учитывая близость к другим базам – лагерь Леммонье находится менее чем в 10 милях – Джибути также предоставляет НОАК возможность наблюдать за тем, как другие военные планируют и проводят передовые операции. Не имея опыта решения этих вопросов, Пекин может столкнуться с проблемой чрезмерной сложности процесса обучения[xi]. Однако уроки, полученные в Джибути, могут оказаться полезными при проведении переговоров, планировании и эксплуатации будущих баз в регионе и за его пределами.

[i] Fan Gaoyue and James Char, Introduction to China’s Military Operations Other Than War (Singapore: RSIS, 2019), 4–6.

[ii] Daniel M. Hartnett, «The ‘New Historic Missions’: Reflections on Hu Jintao’s Military Legacy», in Roy Kamphausen, David Lai, and Travis Tanner, Assessing the People’s Liberation Army in the Hu Jintao Era (Carl- isle, PA: Strategic Studies Institute, 2014), 81–128.

[iii] Mathieu Duchâtel, Oliver Bräuner, and Zhou Hang, Protecting China’s Overseas Interests (Stockholm: SIPRI, 2014), 48–51.

[iv] China’s Military Strategy (Beijing: State Council Information Office, 2015), <http://english .www.gov.cn/archive/white_paper/2015/05/27/content_281475115610833.htm>.

[v] Организации Объединенных Наций в Дарфуре, обозначаемая сокращением ЮНАМИД, была учреждена 31 июля 2007 года после принятия резолюции 1769 Совета Безопасности. Основной мандат ЮНАМИД связан с защитой гражданского населения, однако ее задачи также включают обеспечение безопасности в ходе операций по оказанию гуманитарной помощи, контроль и проверку выполнения соглашений, содействие открытому для участия всех сторон политическому процессу, содействие обеспечению прав человека и верховенства закона, а также наблюдение за ситуацией на границах с Чадом и Центральноафриканской Республикой (ЦАР) и представление соответствующих докладов.

[vi] Совет Безопасности определил, что ситуация, с которой сталкивается Южный Судан, продолжает создавать угрозу международному миру и безопасности в регионе, и учредил Миссию Организации Объединенных Наций в Республике Южный Судан (МООНЮС) для упрочения мира и безопасности и оказания помощи в создании условий для развития.

[vii] «Letter Dated 1 November 2016 from the Secretary-General Addressed to the President of the Security Council», US Security Council, November 1, 2016.

[viii] Erickson and Strange, Six Years at Sea . . . and Counting, 196–197.

[ix]«Nigeria, China, France, Portugal Navies Combat Piracy in the Gulf of Guinea», China Military Online, June 4, 2018, <http://eng— lish.chinamil.com.cn/view/2018-06/04/content_8051363.htm>.

[x] James T. Areddy, «China Evacuates Citizens from Yemen», Wall Street Journal, March 30, 2015, <https://www.wsj.com/ articles/china-evacuating-citizens-from-yemen-1427689845>.

[xi] Eric Kiss, «The Three Enablers: Managing and Assuring Access for People’s Liberation Army Bases and Overseas Operations», paper presented at the NBR–Army War College–U.S. Indo-Pacific Command Conference on the People’s Liberation Army, October 19–21, 2018.