Заглядывая в будущее

Китай сейчас более активно стремится дополнить свою торговлю энергоносителями с Ближним Востоком более надежными коммерческими связями. Это направлено на выравнивание положительного сальдо торгового баланса Китая и создание новых инвестиционных возможностей для китайских компаний на Ближнем Востоке, особенно в свете того, что Пекин стремится продвигать свою программу «Один пояс, один путь». Во время саммита с арабскими лидерами в Пекине в июне 2014 года Пекин объявил о своей цели увеличить китайские нефинансовые инвестиции в арабские государства с 10 млрд долларов в 2013 году до 60 млрд долларов в ближайшее десятилетие. Пекин надеется расширить сотрудничество в области атомной энергетики, аэрокосмических технологий и новой энергетики.

Стремится ли Китай заполнить «геополитический вакуум», который может возникнуть в результате частичного ухода США с Ближнего Востока в будущем? Вопрос, на самом деле, умозрительный. Изменения в участии США в делах Ближнего Востока относительны (например, объявленное изменение баланса в сторону Азии) и подлежат интерпретации. С точки зрения глубины прошлого вмешательства, нет никакой перспективы того, что Китай «сместит» Соединенные Штаты на Ближнем Востоке. Более того, США никогда не были настолько зависимы от импорта нефти и газа с Ближнего Востока, как это обычно изображают. Таким образом, предположения о том, что Китай конкурирует с Соединенными Штатами за влияние на политические события на Ближнем Востоке, чтобы обеспечить свои собственные поставки энергоносителей, имеют слабую основу.

Для энергетической безопасности Китая наиболее важным вопросом является то, позволит ли геополитическая ситуация в странах-производителях и регионах поддерживать поступление из них нефти и газа. Пока ситуация позволяет, бизнес-сети, построенные в прошлом, будут продолжать хорошо служить интересам китайской энергетической отрасли. Кроме того, поскольку технологические и управленческие возможности китайских энергетических и финансовых институтов становятся более конкурентоспособными на международном уровне, для них будет естественным стремиться расширить свое проникновение на энергетические рынки Ближнего Востока в секторах от производства до обслуживания.

В заключение отметим, что уже имеются предварительные признаки изменения отношения Китая к Ближнему Востоку из-за происходящих изменений на мировых нефтяных рынках и более активной внешней политики Пекина с момента прихода к власти Си Цзиньпина. Это привело к углублению дипломатических отношений, а также попыткам продвинуть соглашение о свободной торговле со странами Персидского залива. Однако более мощное военное присутствие в регионе остаётся на последнем месте в списке стратегических приоритетов Китая. Главные дипломатические проблемы китайских лидеров по-прежнему будут касаться регионов, географически более близких к дому, по самым разным вопросам: от морских споров в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях до потенциальной нестабильности в Центральной Азии (особенно в Афганистане) и меняющейся динамики в Северо-Восточной Азии.

Выводы по исследованию

– падение мировых цен на нефть из-за роста поставок и замедления спроса стало экономическим благом для Китая. Затраты на импорт крупнейшего в мире покупателя сырой нефти за год сократились более чем вдвое. В то же время, учитывая замедление внутреннего роста спроса на нефть, Пекин смог покупать больше нефти по более низким ценам, чтобы увеличить свои стратегические нефтяные запасы;

– в свете снижения потребности Соединенных Штатов в импорте нефти, благодаря революции «сланцевой нефти», все больше производителей из Западной Африки и Латинской Америки конкурируют с традиционными ближневосточными поставщиками Китая за долю рынка. Даже в Персидском заливе Ирак и Иран, которые постепенно наращивают объемы производства, бросают вызов доминированию Саудовской Аравии в качестве поставщика на китайский рынок;

– руководители, принимающие решения в Китае, по-прежнему рассматривают высокую зависимость страны от импорта нефти как источник уязвимости. Нестабильность в Персидском заливе, который обеспечивает половину китайского импорта, является постоянной проблемой для Пекина. В то же время снижающаяся потребность Соединенных Штатов в ближневосточной нефти поднимает вопросы о более широком участии Вашингтона в регионе и его готовности стабилизировать добычу нефти там;

– изменения в энергетической и геополитической динамике побуждают лиц, принимающих решения в Китае, пересмотреть участие своей страны на Ближнем Востоке. Увеличение импорта нефти в сочетании с амбициозными внешнеполитическими планами Пекина открывают путь к более глубокому коммерческому и дипломатическому взаимодействию. Производители Персидского залива также все чаще обращают внимание на восток для расширения своего экспорта, поскольку они стремятся извлечь выгоду, в частности, из экономического и геополитического подъема Китая;

– хотя Китай продолжит расширять свое коммерческое присутствие на Ближнем Востоке, его стремление к более глубокому участию в сфере безопасности остается ограниченным. Вопреки многим описаниям зарождающихся отношений Китая с Ближним Востоком, Пекин поддерживает связи с регионом, начиная с времен Мао Цзэдуна. Поэтому Пекин осознает политические сложности и сложности в области безопасности в регионе и хочет держать такие проблемы на расстоянии вытянутой руки.