Вопрос о характере развития иранской ядерной программы продолжает оставаться одним из острейших проблем современности. Курс, избранный в 2005 г. нынешним иранским президентом Махмудом Ахмадинежадом, постоянно уклонявшимся от открытого сотрудничества с МАГАТЭ и скрывавшего факты строительства не заявленных ранее ядерных объектов, привел Иран к острому противостоянию с постоянными членами Совета Безопасности ООН.
Результатом отсутствие желания со стороны иранского политического руководства, дипломатическим путем решить спорный вопрос по обогащению урана, уже стали три раунда санкций этой международной организации против Ирана.
В отличие от прежних лет, когда Иран максимально использовал имевшиеся расхождения между постоянными членами Совета Безопасности ООН о путях решения своей ядерной проблемы для выхолащивания смысла принимавшихся экономических санкций, в настоящее время сложилась такая ситуация внутри группы стран – пяти постоянных членов СБ ООН и Германии, когда все ее члены пришли к консенсусу. Характерная особенность последнего состоит в том, что Россия и Китай, которые до последней минуты были сторонниками дипломатического решения иранской ядерной проблемы, теперь согласились в принципе с необходимостью введения новых санкций против Ирана.
Отвергнув еще в прошлом году, как говориться — с порога, предложение международного сообщества о дальнейшем обогащении всего количества низкообогащенного иранского урана (3,5%) до уровня 20 % на территории России, с дальнейшим изготовлением во Франции топливных стержней для Тегеранского реактора, используемого для медицинских целей, Иран встал перед реальной угрозой применения против него жестких международных санкций.
Осознав всю опасность конфронтации с шестеркой стран, политическое руководство страны стало искать наименее болезненный выход из ядерного тупика. По причине ужесточения подхода этих стран к вопросу об обогащении урана на территории Ирана, как считает иранская газета «Хамшахри», Тегеран в дальнейшем не может рассчитывать на поддержку России и Китая в ядерном вопросе, и, следовательно, не может считать их своими стратегическими партнерами.
Раз так, иранскому политическому руководству следовало найти альтернативу России и Китаю. Логика событий последних дней подсказывает, что такую замену Иран нашел в лице двух политических игроков современной международной политики и непостоянных членов СБ ООН – Бразилии и Турции.
Иран отводит большое место политико-экономическому сотрудничеству с этими странами, открывающему кислородный клапан стране. Как известно, Бразилия, по своим экономическим показателям входит в число стремительно развивающихся стран Западного полушария, отчего ее политический вес в мировой политике соразмерно растет. Выход на Бразилию в частности, и латиноамериканские страны в целом, открывает реальные возможности перед иранской экономикой уйти от экономических санкций США. В этом и состоит основная цель сближения Ирана с Бразилией.
Интерес Ирана к Турции вызван многими факторами, среди которых, на наш взгляд, центральное место также занимает экономический фактор. Поскольку Турция, благодаря своему выгодному географическому расположению, по уже сложившейся исторической традиции служит для Ирана «окном» на Запад, то ей иранские власти все больше отводят роль посредника в будущих поставках энергоресурсов в Европу. Кроме того в этом сближении двух стран немалую роль играет стремление Турции играть ведущую роль в исламском мире, и в частности роль международного посредника в решении иранской ядерной проблемы.
Посредничество бразильского и турецкого президентов Луиса Инасио Лула да Сильвы и Реджепа Таипа Эрдогана, принявших участие в заседании 15 развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки в Тегеране по вопросам развития экономики, в то же время было нацелено на решение одного из спорных вопросов иранской ядерной программы — вопроса о месте и условиях обогащения иранского урана.
Можно предположить, что основные моменты соглашения, которое было достигнуто еще на встрече министров иностранных дел трех Бразилии, Турции и Ирана, были сформулированы заранее во время предыдущих контактов сторон. После завершения встречи 17 мая 2010 г. министр иностранных дел Ирана Манучехр Моттаки заявил о подписании соглашения о готовности Ирана отправить низкообогащенный уран (НОУ) на территорию Турции с дальнейшим его обменом на высокообогащенный уран (ВОУ)
Как становится ясно из заявления пресс-атташе министерства иностранных дел Ирана Рамина Мехманпараста, данного информационному агентству «Парс», переговоры между подписантами соглашения велись в течение нескольких месяцев.
На основании достигнутого соглашения, в обмен на отправляемого в Турцию 1200 кг низкообогащенного урана (НОУ) Иран получит 120 кг высокообогащенного урана (ВОУ) (до уровня 20 % обогащения).
Согласно предварительной информации, опубликованной в иранской прессе, соглашение состоит из десяти пунктов. Судя по содержанию первого пункта, стороны берут на себя обязательство по нераспространению ядерного оружия, но в тоже время они, включая Иран, сохраняют за собой право в области исследований и развития ядерной программы, а также…полного цикла обогащения урана!
Согласно главному, пятому пункту контракта, отправляемый в Турцию ядерный материал будет хранится там под гарантией этой страны и под контролем Ирана и МАГАТЭ.
Шестой пункт подразумевает передачу Ираном МАГАТЭ инофрмации о подписанном соглашении в течение одной недели. Он также предусматривает более подробное изложение пункта об обмене низкообогащенного урана на топливные стрержни, предназначенные для Тегеранского исследовательского ядерного реактора. В случае согласия «Венской тройки», в составе США, России и Франции, а также МАГАТЭ, с шестым пунктом соглашения, Иран объявит о своей готовности по отправке ядерного материала в Турцию.
Восьмой пункт гласит, что в случае несогласия «Венской группы» с соглашением, ядерный материал будет возвращен в Иран. Девятый пунктсоглашения предоставляет Ирану возможность вести переговоры с шестеркой стран (5+1) на территории Турции или Бразилии.
Подписание тройнственного соглашения, как и ожидалось не осталось без реакции со стороны членов «Венской группы». Так, касаясь вопроса об отправке ядерного топлива в Турцию, президент Франции Николя Саркози подчеркнул необходимость осуществления отправки ядерного топлива под контролем инспекторов МАГАТЭ. Следует заметить, что и канцлер Германии А.Меркель придерживается аналогичного взгляда по данному вопросу. Вместе с тем в Берлине выразили осторожность в оценке подписанного соглашения. Пока что никто из «Венской группы» не видел текст соглашения, поэтому говорить о ее позиции в отношении тройнственного соглашения рановато. В этой связи характерна и оценка российским президентом Д.Медведевым шансов на успех визита бразильского президента в Иран. Тогда российский президент, видимо не без основания, оценил эти шансы не высоко – 30%.
Как можно судить по содержанию соглашения, оно в принципе не дает окончательного ответа на два вопроса:
1.Носит ли соглашение одноразовый характер, то есть связано оно с конкретной операцией по обмену ядерным материалом.
2.Намерен ли Иран и в будущем соблюдать пункты троинственного соглашения. Как бы то ни было, судя по соглашению, вопрос о производстве ядерного материала вынесен за его рамки.
Во всяком случае, подписанное соглашение не может считаться окончательным решением иранского ядерного вопроса. Подписанное соглашение можно считать лишь промежуточным этапом на пути решения этой проблемы.