Что показал теракт в Лахоре против секты Ахмадийя? Некоторые соображения после события

Две недели назад в городе Лахоре, столице провинции Пенджаб, произошел самый крупный в Пакистане за последние три года террористический акт, не считая захвата Красной мечети в столице страны, г. Исламабаде, в июле 2007 года, который стоил бывшему президенту Пакистана генералу Первезу Мушаррафу его политической карьеры как президента страны. На сей раз 29 мая террористы, взявшие на себя ответственность за теракт в двух мечетях секты ахмадийя, представители которой в Пакистане с 70-х годов прошлого века не считаются правоверными мусульманами и фактически представляют собой религиозное меньшинство в стране со 170-миллионным преимущественно суннитским населением, представляли, как сообщалось, радикальное движение «Тэхрике Талибан Пенджаб».

На самом деле, эта ранее малоизвестная группировка является пенджабской ветвью пакистанского движения талибов «Тэхрике Талибан Пакистан» (ТТП), лидеры которого находятся в Вазиристане, СЗПП, а боевики-талибы действуют и на Территории племен федерального управления (ТПФУ). В результате этого беспрецедентного теракта погибли более 90 человек, а более 1500 верующих, находившихся на службе в мечетях, были на некоторое время взяты террористами в заложники. До сих пор кровавые стычки в Пакистане происходили между двумя основными группами в исламе — суннитами и шиитами. Между ними время от времени возникают насильственные «выяснения отношений», но представители религиозных меньшинств, таких как секта ахмадийя, находились в стороне от волны насилия и террора, особенно обострившегося после начала активной фазы операций пакистанской армии и спецназа против ТТП.

Так что же показал этот кровавый теракт и что ожидает Пакистан в ближайшем будущем? Попытаемся ответить на эти и другие вопросы, возникающие при анализе этого теракта.

Как могло случиться, что представители секты ахмадийя стали жертвами террористов-талибов, да еще в Пенджабе (а не в СЗПП или ТПФУ — основных зонах террористической деятельности исламских радикалов в Пакистане), самом развитой в экономическом отношении провинции страны? Провинции, которая все годы существования независимого Пакистана являлась и является кузницей кадров для пакистанской армии, особенно для высшего командного состава ВС Пакистана. Провинция, в которой у власти находится администрация главной оппозиционной партии Пакистана — Пакистанской мусульманской лиги – Наваз (ПМЛ-Н – PML-N). Здесь напрашиваются следующие версии, которые, кстати, активно обсуждались сразу после совершения теракта пакистанскими аналитиками на страницах авторитетного пакистанского издания «Пакистан Спектейтор» (Pakistan Spectator).

Версия первая (наименее реалистичная): боевики-талибы в качестве очередной жертвы выбрали на сей раз религиозное меньшинство — секту ахмадийя в силу ее особой незащищенности официальными властями страны, для того чтобы, во-первых, показать правительству президента Али Асифа Зардари и премьер-министра Юсуфа Раза Гилани, что они способны отвечать на антитеррористические операции правительственных войск и спецназа Пакистана за многие сотни и даже тысячи километров от района их базирования (СЗПП и ТПФУ), и продемонстрировать, что радикальные исламисты готовы проводить террористические операции против всех «неверных». А секта ахмадийя, как уже было отмечено, является наименее защищенной из так называемых неверных мусульман, поскольку сами ахмадийя считают себя мусульманами, отличие которых от суннитов и шиитов состоит в том, что их учение предполагает, что пророк Мухаммед не был последним пророком в исламе. Кроме того, эта версия предполагает, на наш взгляд, что исламистские радикалы продемонстрировали этим терактом не только слабость нынешнего правительства страны, принадлежащего к Пакистанской народной партии (ПНП – PPP) бывшего премьер-министра Пакистана Беназир Бхутто, убитой радикалами в декабре 2007 года, но и слабость правящей в Пенджабе партии также бывшего премьер-министра Пакистана Наваза Шарифа, находящегося, как уже было отмечено, в оппозиции нынешнему режиму президента Зардари. То есть, во-вторых, пакистанские талибы как бы подчеркнули этим терактом, что никакая власть в стране — будь то правящая партия или оппозиция, находящаяся у власти в одной провинции, да еще центральной, неспособна остановить террор и насилие и что теракты будут продолжаться и далее (что, кстати, и произошло буквально через несколько дней после теракта в Лахоре против двух мечетей секты ахмадийя: в том же Пенджабе террористы-талибы расстреляли пациентов госпиталя).

Версия вторая (наиболее реалистичная). Как уже мы отмечали, представители Пенджаба традиционно составляли и составляют костяк пакистанской армии, ее высшего офицерства (которое несколько десятилетий назад начинало в рядах младших офицеров армии Пакистана). Теперь ситуация несколько иная. Среди младших офицеров пакистанской армии и разведки (ISI) много выходцев из других провинций — Синда, Белуджистана и этнических пакистанских пуштунов, многие из которых симпатизируют радикальным исламистам (как тут не вспомнить бывшего президента Первеза Мушаррафа, который начал, но не успел довести до конца чистки в армии и разведке страны среди офицеров и рядовых, симпатизировавших радикальным исламистам!) На наш взгляд, вполне возможна такая ситуация, что высшему офицерству пакистанской армии подобные теракты, да еще и в Пенджабе — их традиционной кузнице кадров для ВС страны, только на руку: этот теракт в очередной раз продемонстрировал слабость гражданского демократически избранного правительства президента Зардари, не способного эффективно бороться с захлестнувшей Пакистан новой волной террора и насилия, в то время как пакистанские военные заявляют о победоносном завершении крупной операции против талибов в Вазиристане и уничтожении третьего по рангу человека в иерархии «Аль-Каиды» (хотя это скорее заслуга американцев, продолжающих наносить удары по террористам с помощью беспилотников-дронов).

Автор этой статьи не является сторонником теорий заговоров и не собирается утверждать, что пакистанские военные и в особенности могущественная разведка на сей раз вступили в сговор с боевиками-талибами и те, выбрав секту ахмадийя, осуществили чудовищный теракт, а пакистанские военные тем самым показали, что только военные в стране могут успешно бороться с радикальными исламистами и защищать любые конфессии в Пакистане. Таким образом, напрашивается вывод, что гражданская администрация страны настолько слаба, что в скором времени уступит бразды правления военным и Пакистан снова будет жить с военным режимом, будь то режим, возглавляемый начальником штаба сухопутных войск генералом Ашфаком Парвезом Каяни или любым другим «сильным» генералом.

И здесь мы подошли к прогнозу будущего Пакистана как государства и участника международных отношений. Как нам представляется, существует два основных сценария не столь отдаленного будущего Пакистана. Первый — крайне негативный сценарий. Он предполагает, что в условиях дальнейшего нарастания террора и насилия в стране и неспособности гражданского режима справиться с ними военные берут власть в свои руки, но уже происходит процесс дезинтеграции Пакистана как государства — фактически он распадается на квазигосударственные образования, основу составят только провинции Синд и Пенджаб, а СЗПП, ТПФУ входят в «исламский эмират», состоящий из этих провинций, а также той части Афганистана, которая представляет собой афгано-пакистанское приграничье и южные провинции Афганистана. При этом пакистанский Белуджистан также становится мини-государством, находящимся под сильным влиянием Ирана и тяготеющим к иранской провинции Систан и Белуджистан. Причем при таком сценарии власть в этих квазигосударственных образованиях скорее всего будет находиться у исламистов, не обязательно радикальных (СЗПП, FATA и часть Афганистана под управлением талибов), но и умеренных исламистов (Белуджистан). При этом необходимо подчеркнуть, что такой негативный сценарий является гипотетическим, хотя и вероятным, но в то же время он не устраивает основных игроков в регионе Южной Азии и Среднего Востока — Индию, КНР, США, Россию и Иран, а также растущую в своем политическом влиянии на процессы в этих регионах Турцию. Так что эти игроки будут всячески препятствовать такому развитию ситуации в Пакистане и стремиться к тому, чтобы в качестве основного сценария ближайшего будущего Пакистана был благоприятный сценарий.

Этот второй сценарий, на наш взгляд, предполагает, что Пакистан ожидает новый военный режим, который сцементирует центробежные тенденции в развитии внутренней обстановки в стране и сумеет, опираясь на поддержку прежде всего США и Китая, более или менее нейтрализовать волны террора и насилия со стороны радикальных исламистов и предотвратить распад страны. При этом не исключено, что Пакистан пройдет еще через одну фазу острой конфронтации с Индией (наподобие военного противостояния в 2001-2002 гг.) как фактора, объединяющего пакистанскую нацию, но эта конфронтация не перейдет, однако, в полномасштабный вооруженный конфликт этих двух региональных антагонистов с применением ядерного оружия. Такое развитие событий вокруг Пакистана может вероятнее всего иметь место в 2012–2015 гг.

И еще одно соображение, подмеченное нами у пакистанских аналитиков. Сейчас в стране наблюдается острая нехватка национального лидера с развитой харизмой, каким был, на наш взгляд, бывший президент Первез Мушарраф, к сожалению «сданный» американцами в пользу гражданского правительства, которое, однако, против их же ожиданий оказалось слабым. В стране есть сильные фигуры наподобие того же генерала Каяни, но у него нет харизмы действительного сильного лидера, способного повести за собой нацию в безопасное для страны будущее. Он может стать еще одним военным диктатором Пакистана в случае, если это устроит США (при полном провале внутренней политики гражданского правительства президента Зардари). Но вот следующего поколения молодых харизматических политиков (каким в свое время был З.А. Бхутто) на пакистанском политическом горизонте пока не наблюдается. И в этом — одна из главных серьезных проблем страны.

Поводя итог вышесказанному, отметим, что теракт против представителей секты ахмадийя в Лахоре высветил, на наш взгляд, еще одну основную проблему Пакистана, с которой он сталкивается в настоящее время: отсутствие межконфессионального мира и единства, религиозная нетерпимость и вражда, которые являются благодатной почвой для роста радикального исламизма в Пакистане и жизнеспособности террористических группировок, таких как ТТП. На наш взгляд, пакистанским правящим лидерам потребуется еще немало времени и сил, а также политической поддержки внутри страны, чтобы так или иначе обуздать обстановку хаоса и насилия и попытаться построить более стабильный Пакистан на пороге его 65-летия.

62.84MB | MySQL:102 | 0,604sec