Заявление о публичном сожжении Корана, сделанное американским пастором Терри Джонсом вызвал в Тегеране предсказуемую бурную реакцию негодования. Особую пикантность ситуации создает тот факт, что несколькими неделями ранее Верховный руководитель ИРИ А. Хаменеи, выступая в день начала священного месяца «Рамадан» изрядно пофилософствовал на тему значимости Корана в повседневной жизни иранцев, особенно молодежи. В частности, иранский лидер делал упор на образовательно-просветительских функциях этой религиозной книги в плане формирования национального самосознания.
Вышеозначенное, безусловно, случайное совпадение, по-видимому, еще более обострило и без того негативную реакцию иранской власти на осквернение Корана. На этот раз с резким осуждением американского пастора выступили единым фронтом представители различных политических фракций, экспертное сообщество и студенческая молодежь, а также национальные меньшинства ИРИ.
При этом, как представляется, данное событие имело двоякий эффект. Первое – вбит новый клин вражды в историю сложнейших ирано-американских взаимоотношений. По крайней мере, появился дополнительный раздражитель, причем идеологический, в хрупком переговорном процессе, который начал было налаживаться с приходом администрации президента Б.Обамы. Второе – создан новый фактор сплочения иранских внутриполитических сил, трения между которыми в последние месяцы заметно усилились. Рассмотрим два этих аспекта по отдельности.
Что касается негативного воздействия «эпизода с Кораном» на отношения между Тегераном и Вашингтоном, то наглядным подтверждением тому является новый виток антиамериканской риторики в иранской политической элите. Верховный лидер ИРИ выступил с жестких позиций, заявив, что за этим актом стоят те, кому выгодно «распространять исламофобию, проводить антимусульманскую политику и создавать конфликт между исламом и христианством». В унисон ему выступили и другие видные клерикалы. Советник лидера по внешнеполитическим вопросам, бывший кандидат в президенты ИРИ А.Велаяти заявил, что «группа христианских и сионистских экстремистов», провалив затею сеяния вражды между суннитами и шиитами, теперь пытается настроить весь мир против ислама. Руководитель парламентской комиссии по национальной безопасности и внешней политики А.Боруджерди обвинил официальный Вашингтон в бездействии и назвал администрацию Б.Обамы «главным лузером» в сложившейся ситуации. Один из ведущих шиитских клерикалов великий аятолла Гольпаегани, который призывал американские власти «арестовать пастора Джонса», высказался в том духе, что сожжение священной книги противоречит общемировым гуманитарным ценностям и в равной степени направлено против всех святынь и проповедников, включая христианских.
Более сдержанно, но не менее дружно выступила президентская команда. М.Ахмадинежад сделал резкое осуждающее заявление в ходе ирано-африканского саммита, а ряд членов его кабинета министров высказались отдельно. Глава МИД Ирана М.Моттаки назвал акт сожжения «провокационным шагом» и обратился с призывом к США дать исламскому миру четкую интерпретацию и свою оценку совершенного пастором поступка. Министр обороны Ирана акцентировал «долгоиграющие и глубокие последствия» этого недружественного шага и заявил, что прямая ответственность лежит на Белом доме.
Таким образом, официальная реакция Тегерана оказалась предсказуемой и единодушной: сожжение Корана – не индивидуальный поступок пастора, а подготовленная руководством США провокация, целью которой является нагнетание религиозной вражды между исламом и христианством. Примечательно, что эта позиция нашла полную поддержку среди иранской общественности и национальных меньшинств. В частности, депутат парламента от армянского меньшинства Р.Бигларян, заявил буквально, что сожжение Корана «является осквернением христианских святых — Иисуса и девы Марии» и призвал христиан осудить этот акт. С протестными заявлениями выступило местное студенчество, организовав митинг у посольства Швейцарии, которое представляет в ИРИ американские интересы.
В рассуждениях иранского экспертного сообщества сквозят очевидные намеки на возможное раскручивание новой волны религиозной вражды по вектору ислам-христианство. В частности, местными политологами уже формулируются и распространяются идеи: дескать, данный акт показал настрой лидеров всех мировых держав противостоять исламу и стал «очередным этапом плана, разработанного мировым сионизмом и американским режимом против ислама». Кроме того, считают иранские эксперты, сожжение Корана, явно руководимое сверху, ставило цель отвлечь внимание мусульман от основных проблем и вопросов, волнующих исламский мир, в том числе ситуации в Афганистане и Ираке. Готовилось сожжение Корана специальными центрами, пропагандирующими исламофобию и пытающимися натравить друг на друга христиан и мусульман. И, наконец, главный вывод из всего сказанного: ислам в последние десятилетия набирает силу, поэтому Запад не может бездействовать.
Суммируя реакцию иранского руководства и общественности, иранские эксперты в своих комментариях приходят к следующим выводам. Сожжение Корана в США стало новым фактором внутриполитической жизни и внешнеполитической линии иранских властей. От властей исходят достаточно тревожные сигналы, допускающие возможность реанимации успевших позабыться идеологических установок исламской революции. Прежде всего, речь идет о распространении идей исламской революции в мире, но в современном контексте – за счет расширения экономического, научно-технологического влияния. В частности, в последние месяцы Верховный лидер ИРИ в своих заявлениях неоднократно использует новые концептуальный термин — «технологический джихад» — т.е. достижение превосходства над остальными странами за счет современных технологий. Несмотря на смену инструментов (ранее, в 80-е гг. во главу угла ставилось распространение культурного, идеологического влияния) главная цель этой политики сохраняется: наращивать исламское влияние в мире, обретая все больше сторонников в христианской среде. Об этом откровенно рассуждает близкая к консервативным кругам газета «Кейхан». В частности, эксперты газеты отмечают, что вследствие «привлекательности и логики ислама» многие нации обращаются к этой религии, а их «гегемонистские лидеры» не в состоянии сдержать этот порыв, поэтому они вынуждены прибегать к таким крайним мерам, как сожжение Корана.
В целом, с сожалением отмечает либеральная пресса Ирана, наблюдается полный откат от внешнеполитической стратегии бывшего президента С.М.Хатами, во главу угла которой была поставлена одобренная ООН концепция «Диалога между цивилизациями». Нынешнее же руководство, наоборот, стремится играть на религиозных противоречиях между исламом и христианством и таким образом стимулировать национальную идею сплочения, отвлекая население от растущих социально-экономических проблем.