Госсекретарь США Х.Клинтон вновь рассыпалась в любезностях в отношении Пакистана. Был высоко оценен вклад этой страны «в дело борьбы с терроризмом», а «также отмечены усилия Исламабада в области обеспечения двухстороннего партнерства». Под конец было объявлено о выделении пакистанской стороне очередного финансового «пряника» в размере 2 млрд долларов США (в дополнение к уже выделенным ранее 7,5 млрд) на вооружение пакистанской армии и силовых структур новейшими образцами военной техники и для обучения пакистанских военных в Cоединенных Штатах.

Все это происходит спустя две недели после, пожалуй, самого публичного и резкого скандала, который потряс старые союзнические отношения. Речь идет об угрозах Исламабада блокировать каналы поставок военно-материального снабжения американских войск в Афганистане в ответ на «дружественные удары» ВВС США по территории Пакистана, в результате которых погибли пакистанские военнослужащие. Напомним, что сразу же после публичного объявления об этом, таинственные боевики, которые до этого себя никак не проявляли, сожгли 127 бензовозов в время их прохождения по территории страны. Сам по себе этот момент отчетливо показал «кто в стране хозяин», и фактически сорвал американское наступление в Кандагаре. Жизнедеятельность и боеготовность американского экспедиционного корпуса на 90% зависит от именно пакистанских логистических коридоров, что в такой жизнерадостной форме и признала Х.Клинтон своим последним заявлением. Кстати, и ударов беспилотников по целям в Пакистане в последнее время стало меньше.

Если суммировать все произошедшее, то выходит очень безрадостная картина. Вашингтон в его нынешнем качестве резко теряет свой авторитет в странах «третьего мира», которые все более и более позиционируют себя в качестве равноправного партнера. Собственно это публично признал Б.Обама в начале своего президентства. Применительно к Афганистану это означает, что картина будущего этой страны сейчас рисуется больше в пакистанском Генеральном штабе, чем Госдепартаменте США. Нынешнее поведение Вашингтона есть не поведение страны, которая рассматривает Афганистан в качестве своей стратегической задачи, а исключительно в качестве «отбывания номера» в заранее отведенные для этого краткие сроки. В свою очередь из этого со всей определенностью следует вывод о том, что приход к власти в Афганистане талибов – это вопрос только времени, ибо никакой другой альтернативы этому в лице Х.Карзая в Исламабаде не видят или не хотят видеть. Кстати, такой же позиции придерживается и Эр-Рияд. Вопрос только в том, в каком формате это произойдет, и извлекут ли талибы уроки из своего прошлого вызывающего и непродуманного поведения. Можно рассмотреть несколько вариантов такого сценария. По нашей оценке, скорее всего возвращение талибов будет плавным с постепенным захватыванием властных рычагов в стране, что совершенно не исключает возобновление их неприемлемой для цивилизованного мира риторики и действий.

А пока надо говорить о том, что у Пентагона больше фактически не осталось рычагов влияния на ситуацию в «зоне племен», где собственно и находится основной костяк того, что называется «Аль-Каидой». Раньше еще как-то ситуацию «исправляло» использование беспилотников, теперь, судя по всему, американцы будут вынуждены отказаться и от этого.

Последняя история, сначала со ссорой, а потом с примирением на «пакистанских условиях» знаменует собой очень важный этап. Пакистан окончательно «отрывается» от американской плотной опеки и начинает играть ключевую роль в регионе с выработкой своей собственной стратегии. Это совершенно не означает, что Пакистан теперь абсолютно не зависит от помощи США. Естественно, американская что помощь по линии ВТС является для пакистанских военных определяющим условием их «живучести». Хотя и здесь не все так однозначно: например, Франция уже вовсю обсуждают возможность расширения своего участия в поставках вооружений Пакистану. В частности, уже заключен контракт по покупке французкой подводной лодки и ведутся консультации по вопросу закупки военных вертолетов.

Но дело даже не в конкуренции в рамках ВТС, американцам пока здесь равных нет. Речь идет о жестком отстаивании Пакистаном тех моментов своей национальной безопасности, которые он считает незыблемыми. Здесь и полное неприятие присутствия американских войск на своей территории; свое видение будущего Афганистана; самостоятельная позиция по выстраиванию отношений с Ираном, особенно с учетом очень непростой ситуации с шиитами в Пакистане. США, которые ранее взаимодействовали с Пакистаном в некотором роде дистанцированно, при первой же серьезной попытке проведения «реальной политики» в регионе с удивлением поняли, что их союзник абсолютно не готов полностью выполнять все их директивы. Особенно в той части, которая связана с выстраиванием стратегии в чувствительных зонах внутри их страны. Та же «зона племен», которая живет по своим законам, является одной из самых чувствительных точек системы «сдержек и противовесов» современного Пакистана, и естественно Исламабад не собирается в угоду американцам нарушать ее в силу борьбы с «Аль-Каидой».

Как представляется, Пакистан прошел ту «точку возврата» к прежней системе отношений с США, в которой последние, безусловно, доминировали. Предоставив возможность Пакистану обзавестись собственной ядерной бомбой, Вашингтон теперь не в состоянии каким-либо эффективным способом влиять на политику этой страны. Любой диктат или санкции в отношении ядерной страны невозможен по определению, это чревато серьезными осложнениями и попаданием ядерного оружия в руки исламистских радикалов. А это является самой страшной угрозой для США, и для того, чтобы это предотвратить, Ваштнгтон готов прощать сожженные бензовозы и невразумительную политику в отношении Афганистана и талибов. Этим во многом объясняется и стремление того же Тегерана обзавестись собственной ядерной «игрушкой», ибо это сразу смягчает тон в его отношении и делает невозможным даже намек на агрессию.

Примерно те же процессы происходят сейчас и во внешней политике Турции. Все эти безусловные в прошлом американские «вассалы» стремятся и становятся безусловными равноправными игроками в региональном масштабе, и обойтись Вашингтону без них для решения узловых региональных проблем и кризисов не представляется возможным в принципе.

А что касается пассивности тех же Пакистана или КСА на фронте борьбы с «Аль-Каидой», то ответ здесь очевиден. Исламский радикализм используется правящими режимами эих государств как форма борьбы за политическую самостоятельность и метод убеждения Запада в своей исключительности на пути решения этой проблемы. И он (радикализм) будет непобедим, пока в нем существует нужда нарождающихся политических элит мусульманского мира. Что собственно Пакистан недавно очень грамотно и продемонстрировал.