Основные события ноября произошли в сахарских провинциях Марокко, где Рабат был вынужден прибегнуть к силе, чтобы пресечь выступления сахарцев — сторонников сепаратистского Фронта ПОЛИСАРИО.
Ноябрьский конфликт зародился еще в октябре. Тогда были заложены основы проблемы, которая месяц спустя привела к резкому обострению обстановки в сахарских провинциях и многочисленным жертвам силового решения, к которому был вынужден прибегнуть Рабат.
Все началось 19 октября, когда несколько тысяч сахарцев устроили палаточный лагерь под названием «Гдим изык» в 13 км от административного центра сахарских провинций города Эль-Аюн в знак протеста против «ухудшения условий их жизни». Они выдвигали требования о предоставлении им «работы и жилья», а также добивались встречи с представителем короля Мохаммеда VI. Руководство лагерем взял на себя некий «координационный комитет». Он, судя по всему, имел достаточно средств, поскольку порядок в лагере поддерживали молодые люди, имевшие в их распоряжении внедорожники и средства связи. Однако вскоре организаторы лагеря столкнулись с проблемой нехватки воды, которую стали решать марокканские власти.Автор этих строк месяц назад упоминал, что в свое время наверно первым из граждан СССР побывал в Эль-Аюне. В результате этих поездок сложилось впечатление, что проживавшие в этом городе сахарцы в ожидании планировавшегося тогда референдума о будущем сахарских провинций фактически паразитировали на различных субсидиях и льготах, выделявшихся им марокканскими властями. Однако времена изменились. Марокко отказалось от идеи проведения референдума. Грянул экономический кризис. И, судя по всему, государство не смогло больше удовлетворять потребности сахарцев в той мере, в которой им хотелось бы. Не стоит сбрасывать со счета и пропаганду среди сахарцев, ведущуюся сепаратистами из базирующегося в Алжире Фронта ПОЛИСАРИО.
Как пояснил один из обитателей лагеря, главной целью его устроителей было передать символическое послание марокканским властям о том, что сахарцам надоело жить в нищете при том, что регион их проживания богат природными ресурсами. Поэтому они в знак протеста решили вернуться к своим корням и жить как бедуины в палатках, отказавшись от жизни в городе, власти которого пренебрегают их чаяниями.
За неделю существования лагеря число его обитателей увеличилось с 5 до 10 тысяч. 25 октября был зафиксирован первый инцидент, когда военнослужащие из королевской жандармерии воспрепятствовали группе сахарской молодежи, которая попыталась пополнить число жителей лагеря. В результате столкновения погиб 14-летний подросток, пятеро человек получили ранения. По официальным данным, молодые люди передвигались в сторону лагеря на двух машинах, когда из одной из них прозвучал выстрел в сторону жандармов. Они открыли ответный огонь. Уже тогда было понятно, что добром история с лагерем сахарцев не завершится, поскольку обе стороны были настроены самым решительным образом.
Развязка наступила 8 ноября, когда марокканские силы безопасности уничтожили лагерь с использованием водометов, столкнувшись при этом с ожесточенным сопротивлением его обитателей, которых к тому времени насчитывалось до 15 тысяч. По официальным данным Рабата, в результате этой операции погибли 13 человек, в том числе 11 сотрудников сил безопасности, 163 человека были арестованы. Фронт ПОЛИСАРИО со своей стороны подтвердил число погибших в 11 человек. По его данным, 723 человека получили ранения, 159 числятся как пропавшие без вести.
По официальной версии, целью операции было «рассеять банду, которая удерживала в лагере лиц, получивших помощь государства». Судя по всему, в данном случае речь шла о некоторых категориях сахарцев — вдовах, семьях потерявших кормильца, лицах преклонного возраста — которым в начале ноября власти начали выделять в собственность участки земли. Понятно, что эти запоздалые меры не могли удовлетворить обитателей лагеря. Перед началом операции была прервана мобильная связь.
Затем столкновения переместились в Эль-Аюн, где сахарцы подожгли несколько зданий администрации.
Событиям в сахарских провинциях предшествовало 6 ноября резкое заявление короля Марокко Мохаммеда V1, обрушившегося с резкой критикой на принимающий лагеря Фронта ПОЛИСАРИО Алжир. В своем выступлении он призвал международное сообщество пресечь «репрессии», которым подвергаются обитатели лагерей сахарских беженцев близ Тиндуфа. Рабат считает, что обитатели лагерей — по данным Фронта ПОЛИСАРИО их насчитывается 160 тысяч — являются марокканскими подданными.
10 ноября лидер сепаратистов Мохаммед Абдельазиз назвал силовое решение проблемы лагеря сахарцев «самоубийственным» для Марокко, отражающим «политический провал» Рабата в части, касающейся его тезиса о «марокканской принадлежности Западной Сахары». По его версии, Марокко «спланировало эту атаку накануне 3-го раунда неформальных переговоров между Рабатом и Фронтом ПОЛИСАРИО с целью вынудить сахарцев покинуть стол переговоров и представить перед всем миром дело так, что они не хотят мира».
Едва ли можно назвать достижением марокканских властей определенные ограничения, которые они сразу после 8 ноября ввели для неудобных для них марокканских и иностранных журналистов. Как представляется, их задачей было иным образом убедить даже отдельных враждебно настроенных по отношению к Марокко иностранных журналистов в правоте своих аргументов.
События 8 ноября вызвали в целом негативную реакцию в мире. 9 ноября глава МИД Франции Бернар Кушнер назвал в выступлении перед Национальной ассамблеей события в сахарских провинциях как «очень серьезные» при том, что Париж традиционно поддерживал Рабат в западносахарском вопросе. Тем не менее позднее Париж воспрепятствовал скорейшей отправке в Марокко комиссии ООН по расследованию событий в сахарских провинциях. Да и Рабат отказался принять подобную миссию.
12 ноября Мадрид потребовал от Рабата «срочных разъяснений» относительно того, что произошло в сахарских провинциях, некогда принадлежавших Испании. Формальным поводом для такого требования послужило то, что в ходе событий 8 ноября погиб испанский подданный Баби Хамади Буэйма, судя по имени — сахарского происхождения. Как утверждал его брат, тот погиб в машине, которую раздавил марокканский бронетранспортер.
13 ноября в Рабате было объявлено о привлечении к уголовной ответственности 60 человек — участников столкновений в сахарских провинциях. 6 из них предстали перед военным трибуналом. Всем им предъявлены обвинения в «противодействии силам правопорядка и уничтожении государственного и частного имущества». Позднее число привлеченных к уголовной ответственности выросло до 96 человек.
В тот же день не без указаний руководства Фронта ПОЛИСАРИО была организована манифестация сахарцев в лагерях близ Тиндуфа, в ходе которой ее участники потребовали от руководства Фронта возобновить боевые действия против Марокко. Таким образом руководство сепаратистов заручилось формальным одобрением своих возможных силовых операций.
15 ноября с разъяснением происшедших в сахарских провинциях событий выступил глава МВД Марокко Тайеб Шеркауи. По его версии, действия марокканских сил безопасности при уничтожении лагеря были «мирными», при этом они столкнулись с «дикими методами» и «варварскими действиями» обитателей лагеря. В частности, на его пресс-конференции была продемонстрирована видеозапись того, как вооруженный ножом сахарец обезглавил двух полицейских — одного в самом лагере, второго — в Эль-Аюне. При этом утверждалось, что эта видеозапись была заснята марокканскими полицейскими.
29 ноября Палата представителей /нижняя палата марокканского парламента/ «напугала» всех в Марокко, решив учредить парламентскую комиссию по расследованию событий 8 ноября. Одновременно ей было предложено заняться расследованием «актов насилия, совершенных недавно в Эль-Аюне». Как заметил депутат от исламистской Партии справедливости и развития Саадэддин Османи /он был назначен вице-президентом комиссии/, «впервые парламентская комиссия будет работать в Сахаре /Западной/, всего же это шестой случай в истории Марокко, когда такая комиссия создана». В состав комиссии вошли 11 депутатов, в том числе 4 — от оппозиции. По внутреннему уставу Палаты представителей, комиссия должна представить свои выводы в шестимесячный срок.
Приходится заметить, что подавляющее большинство обитателей лагеря были молодые люди. Можно констатировать, что поскольку они никак не могли застать завершившийся аж в 1991 году «горячий» период противостояния Марокко и сепаратистов, значит, они были заражены вирусом сепаратизма совсем недавно, в то время как марокканская администрация сахарских провинций жила под влиянием уже не раз не оправдавшего себя лозунга «марокканцы /читай — администрация/ всегда правы». Этот «аргумент» — как и следовало ожидать — оказался явно неубедительным для молодых сахарцев. По всей видимости, они ожидали от Рабата чего-то другого. Похоже, это так или иначе понял и марокканский монарх. 26 ноября он назначил на пост губернатора провинции Эль-Аюн бывшего активиста Фронта ПОЛИСАРИО сахарц а по происхождению Халиля Дхиля.
На фоне событий в сахарским провинциях практически незамеченной осталась смерть Абрахама Серфати — самого известного марокканского оппозиционера режиму Хасана П. Серфати получил известность в связи с тем, что он — коммунист по убеждениям, марокканский еврей по происхождению — оказался вторым после Нельсона Манделы политзаключенным по времени нахождения в тюрьме, где он провел 17 лет. После освобождения в 1991г. он на 8 лет покинул Марокко. После смерти Хасана П ему было разрешено вернуться на родину. Приняв первоначально короля Мохаммеда VI, он затем превратился в его последовательного критика.