В Судане подвели официальные итоги состоявшегося в январе с.г. референдума о самоопределении Юга. 98.83% проголосовавших высказались за независимость и образование нового государства. Цифры, которые обычно скептически воспринимаются международными наблюдателями и организациями, в данном случае адекватно приняты абсолютно всеми. Разница в процентах в данном конкретном случае не имеет никакого значения, так как итоги референдума были обусловлены всей логикой развития событий уже давно и не для кого не являлись секретом. Основные опасения были по вопросу реакции суданского руководства. Как мы и предсказывали ранее, Хартум официально и без колебаний эти итоги признал, что зафиксировал президент страны О.аль-Башир своим официальным декретом по итогам референдума. «Мы поддерживаем выбор южносуданских избирателей и прочный мир между югом и севером. Мы пообещали дать народу Южного Судана право выбрать свое будущее, и теперь настало время это обещание сдержать», — заявил О.аль-Башир. Он также отметил, что «процедура голосования состоялась в прозрачной и честной манере».

Все эти речи произносились на совместной торжественной процедуре в Хартуме, на которой присутствовал и президент Южного Судана С.Киир. Естественно, что были произнесены и заверения о том, что «референдум – это лишь начало пути и теперь необходимо выстраивать новую дружескую систему отношений». Прямо скажем, что основной вопрос, который может серьезно осложнить эту дружбу пока только один: это Абъей с его нефтяными запасами. Вокруг него и развернется основная борьба эмоций и обмен демонстративными громкими заявлениями в т.н. «переходный период». Все остальное: столкновенияк между племенами или мятеж какого-нибудь полуавтономного южносуданского генерала, который не желает сдавать оружие, серьезно рассматривать не стоит. Это было в суданской истории всегда, и видимо еще очень долго будет, но никакого отношения к глобальным вещам, прежде всего образованию нового государства, не имеет.

Повторим высказанное нами ранее соображение о перспективах этого диалога о разделе территории и имущества. Несмотря на все кажущиеся непреодолимые разногласия, а стороны будут делать все возможное, чтобы драматизировать ситуацию во время консультаций по тому же Абъею, компромисс предопределен. Трудно сказать сейчас, кто больше пострадает, или вернее, уступит в результате этого торга, но то, что войны по этому поводу не будет – это определенно. Логика достижения консенсуса именно мирным путем лежит, прежде всего, в сфере получения выручки от экспорта углеводородов. В этом вопросе Север и Юг скреплены общей пуповиной в виде единственного нефтепровода, а альтернативы в ближайшие лет пять-семь не предвидится. Отсюда все эти признания в верной дружбе и добрососедстве, этим же объясняется и безоговорочное признание итогов референдума.

На фоне общемирового признания обнародованных результатов волеизъявления, а об этом заявили все основные международные игроки, стороны просто вынуждены выдерживать предложенный им темп. Для этого у международного сообщества есть «увесистая дубина» и для Джубы, и для Хартума в виде различных экономических ограничений и санкций. Сейчас основное внимание должно быть приковано к динамике выполнения США своих обещаний о смягчении режима санкций в отношении Хартума и удаления Судана из списка «стран-спонсоров терроризма». Уже появились сомнения в том, что на этом пути «появятся технические сложности». Об этом заявляют, пока неофициально, ряд лиц в Госдепартаменте США. Если эти «сложности» затянутся, то есть все основания полагать, что ситуация может обостриться. Суданцы почувствуют себя обманутыми и могут предпринять ряд демаршей. При этом отметим, что они не затронут основного вопроса, о котором мы упоминали ранее: бесперебойной работы нефтепровода. Если такой вариант «затяжек» все-таки произойдет, то помимо репутационных рисков для американской дипломатии (к чему ей не привыкать), это может вызвать серьезные осложнения для функционирования в Судане многочисленных гуманитарных и общественных организаций, а также крайне негативно отразится на эффективности миссии ООН. Статус и мандат последней в настоящее время находится в стадии обсуждения. После вывода ЮНАМИС на Юг, в Джубу, в планах расширить мандат ЮНАМИД (помимо собственно самого Дарфура) и на мониторинг обстановки на границе будущего южносуданского государства. Хартум пока не очень охотно идет на обсуждение этой темы, что сильно волнует в первую голову руководство Африканского союза и США. Пожалуй, обсуждение статуса этой гибридной миссии является на сегодняшний день основным оружием Хартума для давления на американцев.

Тем не менее, специальный представитель США по Судану С.Грейшен пока излучает оптимизм. 4-5 февраля с.г. он совершил двухдневный вояж по востоку Судана, явно зондируя ситуацию на предмет возникновения новых очагов сепаратизма. Несмотря на то, что официально было заявлено о том, что С.Грейшен не встречался с представителями повстанцев, есть все основания предполагать, что его интерес к этому региону связан именно с этим. В этом районе давно, но не очень активно действует повстанческая группа Конгресс Беджа, которая выступает за отделение от Судана штата Красного Моря. Совместно еще с двумя группировками «Свободные львы» и «Арабы Рашидии» эта группа заключила в 2006 году Восточносуданское мирное соглашение. Из-за событий на Юге и возникшего прецедента есть все основания полагать, что ситуация может здесь обостриться в самое ближайшее время. Связано это, прежде всего с тем, что члены всех трех указанных групп тесно этнически и политически связаны с руководством Эритреи. Асмара в принципе и выступила основным посредником при заключении мирного соглашения в 2006 году. Сейчас наметившееся судано-эфиопское сближение может вызвать неадекватную реакцию с ее стороны. Этого боятся в Вашингтоне, так как район Красного Моря является стратегической точкой на карте, что связано с тем же самым единственным нефтеопроводом. Такая ситуация потенциально выводит Эритрею в ряд одних из ключевых игроков в регионе Африканского Рога.

Возникновение новых сепаратистских очагов – это еще одна перспектива, которая может серьезно повлиять на налаживание добрососедских отношений между Джубой и Хартумом. Как ни парадоксально, но все локальные и на первый взгляд не связанные между собой конфликты в Судане имеют одну природу «экономической неудовлетворенности местных элит» при наличии влиятельных покровителей в лице тех или иных соседних стран. Последнее обусловлено прежде всего этнической общностью.

Но пока ВМС демонстрирует свою эффективность как модель разрешения экономических споров, несмотря на все издержки и рецидивы.