Бурные события февраля в Египте наделали много шума, но их исход был вполне предсказуем — египетские военные вмешались в них точно тогда, когда это стало необходимым, что позволило бывшему президенту страны Хосни Мубараку отказаться от власти, в целом сохранив лицо, равно как при этом страна сохранила основные внутри- и внешнеполитические приоритеты. Мубарак, ставший неудобным для американцев из-за того, что он перестал прислушиваться к отдельным советам заокеанских «учителей демократии» относительно соблюдения прав человека в Египте, был заменен на военных — верных ставленников прежнего режима. При этом несколькими выступлениями отметился главный «учитель демократии» — президент Обама, оказавший беспрецедентное давление на Мубарака сразу после начала массовых протестных выступлений 25 января. Наряду с США немедленной отставки Мубарака потребовали и другие радетели демократических ценностей — Великобритания и Франция.
При этом, похоже, в Вашингтоне не сразу решили, на кого сделать ставку в дальнейшем — на новоиспеченного вице-президента страны, бывшего начальника Службы общей разведки генерала Омара Сулеймана или на председателя Высшего совета ВС АРЕ, министра обороны маршала Мохаммеда Хусейна Тантауи. В итоге в результате рокировки был выбран последний, возможно, потому, что Сулейман 3 февраля в одном из интервью в присутствии Мубарака заявил, что армейские подразделения, направленные в города страны, «никогда» не применят силу в отношении населения.
Такие же «очки» старался набрать и министр обороны, который первым из официальных лиц выбрался 4 февраля на площадь «Ат-Тахрир». Как заметил в этой связи политолог из Центра стратегических исследований Аль-Ахрам Имад Гад, «армия не желала производить впечатление того, что она намерена вмешаться в события, поскольку она сама хотела придти к власти». «Она ожидала, чтобы ее об этом попросили, чтобы предстать в образе спасителя», — утверждал он.
Армия, взявшая на себя роль арбитра, который не атаковал участников протестных выступлений, но и не препятствовал сторонникам Мубарака нападать на них, с начала февраля стала все чаще использоваться для наведения порядка на улицах больших городов. В этих усилиях ее поддержала полиция, которая первоначально самоустранилась от поддержания правопорядка. Вмешательство военных дало свои плоды: уже 4 февраля было объявлено о сокращении времени действия комендантского часа в трех самых крупных городах страны /Каир, Александрия и Суэц/ — с того дня он действовал с 19 часов вечера до 6 часов утра.
В любом случае, считает французский специалист по Египту Тауфик Аклимандос, в Египте налицо игра в плохого — доброго полицейского. Роль первого играли спецслужбы, второго — армия, «принявшая имидж нейтральной с тем, чтобы выиграть время».
Свое истинное лицо она впервые показала 3 февраля, когда были арестованы семеро молодых людей — лидеров разных оппозиционных движений. Одновременно оппозиционеров осудил вице-президент Сулейман, заявивший, что призывы к уходу Мубарака являются «призывами к хаосу». По его оценке, прошедшие в Каире столкновения между сторонниками и противниками Мубарака стали следствием «заговора», нити которого ведут не только в Египет, но и за его пределы.
Как бы там ни было, давление изнутри и извне привело к тому, что 11 февраля Мубарак передал свои прерогативы вице-президенту. Этому событию предшествовали 18 дней протестных выступлений, в которых погибли по меньшей мере 365 человек.
Одновременно Мубарак предложил изменить пять статей конституции / 76, 77, 88, 93 и 189/, а также аннулировать одну / 179/. Статья 76 в ее существующем виде устанавливает очень жесткие ограничения для кандидатов на участие в президентских выборах. Статья 77 допускает неограниченное число раз баллотироваться в качестве кандидата в президенты. Статья 88 определяет порядок наблюдения за выборами. Статья 93 ограничивает возможности оспаривания итогов выборов. Статья 189 определяет, что только президент и председатель парламента могут предлагать внесение изменений в конституцию. Статья 179 позволяет президенту передавать дела о терроризме, возбужденные в отношении гражданских лиц, в ведение военных судов. За день до этого подал голос Высший совет Вооруженных сил Египта во главе с министром обороны маршалом Тантауи. Эта структура, в состав которой входят до 20 генералов, начала вести дела с помощью заявлений. Первое из них появилось 10 февраля. Для его трансляции национальное телевидение прервало свои программы. В нем объявлялось, что Высший совет переходит на режим непрерывной работы с тем, чтобы «изучить решения, которые могут быть приняты с целью защиты нации и ее граждан, достижений великого народа Египта». Ранее такой режим работы Высшего совета ВС АРЕ отмечался только в ходе двух войн — 1967 и 1973гг.
В коммюнике 2 от 11 февраля армия объявила себя гарантом реформ, обещанных Мубараком. Она призвала к возвращению к нормальной жизни и предостерегла от любых попыток покушения на безопасность Египта. После этого коммюнике военные приступили к расчистке площади «Ат-Тахрир».
В коммюнике 4 от 12 февраля армия пообещала, что переход к гражданской власти будет мирным, и что Египет будет уважать все международные соглашения, подписанные ранее. Последнее послание явно предназначалось для того, чтобы успокоить США и Израиль.
В заявлении 5 от 13 февраля Высший совет ВС АРЕ распустил парламент страны, приостановил действие конституции, объявив, что переходный период, когда он будет осуществлять правление в стране, «будет длиться либо 6 месяцев, либо вплоть до проведения президентских и парламентских выборов». По оценкам экспертов, осуществление всей полноты власти Высшим советом ВС АРЕ не соответствует положениям конституции, действие которой, впрочем, приостановлено. В тот же день премьер-министр Египта Ахмад Шафик заявил, что главным приоритетом правительства является восстановление безопасности и возвращение к нормальной жизни.
Следующим шагом военных по «закручиванию гаек» стало объявление 14 февраля о запрете на проведение акций протеста. Одновременно они призвали социальные движения, возникшие на волне протестных акций, приостановить забастовки с тем, чтобы не подрывать экономику страны.
15 февраля военные назначили юридическую комиссию, призванную подготовить изменения в конституцию страны. На эту работу юристам отвели всего 10 дней. Комиссию из 8 человек возглавил бывший председатель Госсовета Тарик эль-Бешри. Далее в течение двух месяцев предполагается провести референдум для одобрения этих изменений. Против этой комиссии тут же выступила коптская община, которой не понравилось то, что в ее состав был включен бывший депутат парламента от «Братьев-мусульман» Собхи Салех при том, что в нее не попали представители египетских христиан.
17 февраля военные сделали очередной шаг, направленный на успокоение общества. Они подтвердили увеличение с 1 апреля 2011г. на 15 проц. зарплат госчиновников и пенсионных пособий, о чем Мубарак объявил 10 днями ранее.
18 февраля военные выступили с самым серьезным коммюнике, предупредив, что они не потерпят манифестаций, которые подрывают экономику страны.
Еще 4 февраля, впервые после начала массовых выступлений заговорил верховный лидер «Братьев-мусульман» Мохаммед Бади. Он заявил о готовности основной оппозиционной силы Египта к переговорам с вице-президентом Сулейманом, однако отметил, что они возможны лишь после ухода с поста президента Хосни Мубарака. Одновременно он призвал к установлению в Египте «переходного периода, в течение которого страной будет руководить вице-президент, наделенный всеми необходимыми полномочиями». Диалог между Сулейманом и «Братьями» начался 5 февраля.
15 февраля «Братья» объявили о намерении сформировать на базе их движения политическую партию. Спецслужбы США во главе с ЦРУ уже подверглись резкой критике за то, что несмотря на громадный бюджет /80 млрд долларов в 2010г./ они оказались не в состоянии прогнозировать что-либо в том, что касается «Братьев».
5 февраля ушло в отставку Исполнительное бюро Национал-демократической партии /НДП/, бывшей оплотом режима Хосни Мубарака. Одновременно «как глава НДП президент Хосни Мубарак решил назначить Хоссама Бадрави на пост генсека партии», сообщило национальное телевидение, опровергнув тем самым слухи об отставке Мубарака с поста лидера НДП. Бадрави занял и пост председателя политического комитета НДП, который ранее занимал сын президента Гамаль Мубарак. Одним из мотивов этих назначений, судя по всему, было то, что Бадрави известен своими хорошими отношениями с оппозицией.
За событиями в Египте внимательно следили не только в Вашингтоне, но и в Тегеране. Еще 4 февраля духовный лидер Ирана Али Хаменеи призвал к установлению исламского режима в Египте. Он же призвал египетское духовенство поддержать участников выступлений, а армию — «присоединиться к народу». «Главный противник /египетской/ армии — сионистский режим, а не народ», — утверждал он в ходе пятничной молитвы в тегеранском университете.
11 февраля, сразу после передачи полномочий президента Сулейману, Иран заявил, что египтяне «одержали большую победу». В свою очередь президент ИРИ Ахмадинежад предсказал, что «скоро мы увидим новый Ближний Восток без американцев и без сионистского режима, где больше не будет никакого угнетения».
Со своей стороны участников массовых выступлений поддержал один из основателей египетской радикальной исламистской организации «Исламский джихад» Сарват Салах Шехата. «Появились признаки победы. Продолжайте вашу борьбу до конца. Не довольствуйтесь реформами сверху, уменьшением цен, ростом зарплаты, то есть всем тем, к чему прибегает оказавшийся на краю гибели диктаторский режим. Фараон и его презренная партия должны уйти», — писал он в коммюнике, распространенном в Интернете. Сам Шехата выехал из Египта в Афганистан еще в 1981г. У себя на родине он заочно приговорен к смертной казни за участие в попытке покушения на бывшего премьер-министра АРЕ Атефа Сидки.
Похоже, очень долго в Вашингтоне не могли решить, что делать с Мубараком. Так, личный представитель Барака Обамы по Египту, бывший американский посол в Каире Фрэнк Виснер заявил о «жизненной необходимости» того, чтобы Мубарак оставался у власти для организации переходного процесса. Его тут же поправили окриком из Вашингтона, дистанцировавшись от этого заявления.
Однако уже вскоре поступили данные, что американская администрация, испугавшись за будущее своих союзников на Ближнем Востоке, решила изменить свою стратегию. Теперь США будут не сдавать, а поддерживать режимы своих давних союзников, если те согласятся на проведение реформ институтов власти /напомним, именно это отказывался делать Мубарак/. Теперь вместо того, чтобы призывать к уходу в отставку /как это было в случаях Египта и Туниса/ американская администрация будет предлагать протестующим от Марокко до Омана сотрудничать с властями в деле продвижения реформ. Очевидно, что такое изменение позиции США произошло не без давления Израиля и Саудовской Аравии. Последняя еще 10 февраля категорически осудила «вмешательство некоторых стран» в Египте. Что касается Израиля, то министр обороны этой страны Эхуд Барак 13 февраля заявил, что протестное движение в Египте, приведшее к отставке Мубарака, было «спонтанным», и оно никоим образом «не напоминает иранскую революцию 1979г.».
Как представляется, сделав первоначально ставку на поддержку протестных движений, американцы рассчитывали, что аналогичное движение может возникнуть и в Иране. Но их расчет оказался неверным.
События в Египте выявили еще одно — насколько арабские режимы ненавидят друг друга. Многие арабские страны /Судан, Сирия и пр./ приветствовали уход Мубарака при том, что никто не может гарантировать, что аналогичные протестные движения могут возникнуть и в них самих.
Кто из политической элиты Египта может принять участие в назначенных на сентябрь президентских выборах? Это, во-первых, очевидный выходец из прежнего режима, ныне — генеральный секретарь Лиги арабских государств /ЛАГ/ Амр Муса. Бывший глава МИД АРЕ /1991-2001гг./ достаточно популярен в своей стране, в частности, из-за критических высказываний в адрес США и Израиля. Ему 74 года. В свое время его удаление на пост генсека ЛАГ было расценено как стремление устранить этого популярного политика из внутренней жизни страны.
Показательный случай: в феврале 2006г. 100 тысяч египтян встретили бурными овациями его появление на трибуне одного из каирских стадионов, где сборная Египта должна была играть в финале Кубка Африки по футболу. Чтобы не произошло конфуза и президент АРЕ получил хотя бы такую же долю оваций, устроители мероприятия были вынуждены организовать одновременное появление «фараонов» на поле и президента Мубарака на трибуне. Еще один факт, представляющийся неслучайным: единственная дочь Мусы замужем за внуком Гамаля Абдель Насера.
Во-вторых, о своих президентских амбициях уже заявил признанный лидер оппозиции прежнему режиму, бывший глава МАГАТЭ Мохаммед эль-Барадеи. Тем не менее это будет невозможно, если выборы будут проводиться на основании положений действующей конституции. К тому же западные страны смотрят на перспективы Эль-Барадеи с большой долей скепсиса, полагая, что он давно оторвался от египетских реалий.
В-третьих, упоминавшаяся выше рокировка позволит в случае необходимости выставить свою кандидатуру и 74-летнему генералу Сулейману. Среди козырей выпускника американского военного училища сил спецназначения в Форт-Брэге — поддержка со стороны США и Израиля. Он также запомнился жестким подавлением радикальных исламистских движений в Египте в 90-е годы прошлого столетия. Именно он убедил Мубарака сесть 22 июня 1995г. в бронированный автомобиль при визите в Аддис-Абебу, что спасло им обоим жизнь при покушении исламистов. По данным сайта «Викиликс», Сулейман — самый предпочтительный кандидат в президенты с точки зрения Израиля.
В-четвертых, внезапно может возникнуть еще одна «военная» фигура — начальник Генштаба египетской армии генерал Сами Анан. Его также очень хорошо знают в Вашингтоне.
Относительно политических перспектив маршала Тантауи. Как заявил 28 февраля министр обороны Израиля Эхуд Барак, у этого 75-летнего выпускника советской военной академии им.Фрунзе «нет амбиций стать следующим лидером /Египта/». Пост министра обороны АРЕ он занимает с 1991г.
В любом случае, правящая — и в первую очередь военная — элита сделает все необходимое, чтобы «чужие» не попали в число кандидатов на избрание. Ведь со времени свержения монархии в 1952г. все президенты АРЕ были выходцами из армии — Мохаммед Нагиб, Гамаль Абдель Насер, Анвар Садат и Хосни Мубарак. Да и в отличие от спецслужб армия сохранила уважение со стороны населения.