Апрельская вспышка насилия в Южном Судане является прекрасной иллюстрацией начала реализации самого пессимистичного сценария. Еще толком не успевшее сформироваться новое африканское государство упорно демонстрирует всему миру, что все политические процессы на континенте имеют одну природу и развиваются по одному и тому же сценарию.
Напомним, что в настоящее время на территории Южного Судана действуют уже три полномасштабные повстанческие группировки, зоной действия которых являются штаты Верхний, Джонглей и Центральный. Это группа под руководством бывшего генерала Суданской народно-освободительной армии (СНОА) Д.Атора, который контролирует до двух тысяч активных бойцов. Попытки правительственной армии решит вопрос чисто силовым путем успеха не принес, поскольку генерал действует на территории штата Джонглей и пользуется поддержкой местного населения. Эта группа возникла после проведения всеобщих выборов в апреле прошлого года, когда Атор не попал в партийные списки СНОД и остался «за бортом». Противостояние здесь носит ярко выраженный внутриэтнический характер, так как и Атор и его ярый антагонист, генеральный секретарь СНОД Паган Амум принадлежат к племенной группе шиллук.
Вторая группа образовалась около трех недель назад. Она получила название Армия освобождения Южного Судана (АОЮС) и фактически является вооруженным крылом оппозиционной СНОД партии бывшего министра иностранных дел и активного участника процесса Всеобъемлющего мирного соглашения (ВМС) Лам Аколя. Последний активно оппонировал на прошедших выборах С.Кииру, правда безуспешно. Про некоторым данным, он может контролировать около 7% голосов избирателей. Этого недостаточно для получения мест в парламенте, зато более чем достаточно для того, чтобы создать устойчивую оппозиционную группу. Около двух месяцев назад вокруг Л.Аколя начали концентрироваться высокопоставленные военные из СНОА, которых возглавил бригадный генерал и бывший заместитель начальника генерального штаба Бол Кол. Группа располагает порядка 3 тыс. бойцов и уверенно контролирует стратегический пункт Манкейн (Объединенный штат), где располагался 4 командный центр СНОА. В АОЮС входят в основном этнических динка, как и большинство членов правящей на юге СНОД. Это является самым тревожным симптомом для Джубы, поскольку затрагивает «основной стержень» правящей партии.
Все попытки СНОА решить проблему мятежников из этой группы чисто силовым путем неделю назад опять закончилось фиаско, несмотря на все победные реляции командования южан. При этом СНОА потеряло убитыми порядка 100 бойцов, включая нескольких высших командиров.
Третья группа мятежников под руководством бывшего бригадного генерала Тангиния активно начала действовать несколько дней назад. Официальные версии произошедшего у мятежников и генерала разные. При этом предпочтительней выглядит трактовка произошедшего у мятежников, которые утверждают, что силы СНОА неожиданно атаковали штаб группировки Тангании в Калдаке (Верхний штат). Это очень похоже на правду, поскольку там в это время проходило совещание всего руководства группировки, и южносуданские военные решили обезглавить мятежников всех сразу. Эта тактика СНОА вообще является классической. Сначала объявляется перемирие и амнистия, затем назначается дата и место переговоров, а затем происходит неожиданное нападение лояльных Джубе сил. Так было в случае и генералом Атором, и с АОЮС, а теперь с Тангиния.
Сразу заметим, что указанная тактика всегда выходит южносуданским военным «боком». В случае с атакой группировки в Калдаке они потеряли убитыми порядка 200 человек. Отряды Тангинии вообще считаются наиболее боеспособными из всех описанных выше. Их численность около 5 тыс. человек, которые имеют очень приличный боевой опыт. Это динка, что тоже не добавляет оптимизма в Джубе. Причем динка, которые воевали всю гражданскую войну против южносуданцев.
В результате всего происходящего можно сделать следующие выводы.
1. В Южном Судана начался активный процесс расслоения некогда монолитной СНОА, что обусловлено борьбой за власть не только между разными племенами и этносами, но и разногласиями внутри «титульной» группы СНОД – динка.
2. СНОА не имеет боевого потенциала для борьбы с мятежниками на их «родной территории». Южносуданская армия представляет собой разложившееся и небоеспособное формирование, которое обусловлено в добавление к слабой дисциплине и плохо продуманной системе демобилизации и реабилитации бывших военнослужащих, борьбой в армейской верхушке.
3. Очень настораживающим является то, что воинские части в штатах действуют в ряде случаев как сила, подчиненная местным губернаторам. Это говорит об утере Джубой некой вертикали власти и ослаблении контроля по линии центр — периферия.
4. Имеется явный тренд к попыткам объединения усилий всех трех основных групп мятежников при одновременных попытках расширить свое военное присутствие не только в штатах «постоянного базирования», но и захвате ключевых городов, а в перспективе и Джубы. Об этом в частности заявил генерал Тангиния. Чем чревата такая тактика, понятно. Скорее всего, это перерастет в вялотекущую войну, так как потенциала для захвата Джубы и нанесения военного поражения СНОД у мятежников сейчас нет.
5. Очень многое в Южном Судане будет зависеть от позиции Хартума, чья «невидимая рука» стоит за активизацией южносуданских мятежников. Все три группы очень тесно связаны с Хартумом, и именно через них суданское руководство будет в состоянии довольно серьезно влиять на ситуацию у своего южного соседа. Любая нестабильность подрубает инвестиционный климат на Юге, что для него является жизненно важным моментом.
Такая позиция суданских властей, а вернее ее корректировка, будет напрямую зависеть от прогресса на переговорах о будущем статусе Абъея и пересмотра условий раздела доходов от нефти. Немаловажным будет и достижение каких-либо внятных результатов на переговорах с повстанцами из Дарфура, которых поддерживает Джуба. 28 апреля с.г. в Дохе медиаторы из Смешанной группы обещают некий прорыв в этом направлении. Если не обманут, то это будет означать некую корреляцию позиции южан на фоне нынешнего прессинга