В первые дни мая марокканская пресса продолжала расследование обстоятельств теракта, совершенного 28 апреля в Марракеше и унесшего жизни 17-ти человек, в том числе 8-ми французов. Как сообщил газете «Ожурд`уи ле Марок» близкий к властям марокканский политолог Мохаммед Дариф, «есть по меньшей мере 4 версии происшедшего, причем две из них связаны с «Аль-Каидой». Третью версию он связывает с «определенными силами внутри страны или вне ее, которые хотели бы блокировать развертываемый в настоящее время процесс строительства правового государства в Марокко». Четвертая версия, считает Дариф, может быть связана с сепаратистами из Фронта ПОЛИСАРИО, которые этим актом хотели бы показать, что Марокко «не в состоянии обеспечить стабильность на своей территории».
Третьей версии в той или иной форме придерживаются и многие активисты «Движения 20 февраля», которые утверждают, что теракт якобы был организован марокканскими спецслужбами с тем, чтобы блокировать процесс демократических преобразований.
Тем временем марокканские спецслужбы приступили к допросам главного подозреваемого в совершении теракта в Марракеше некоего Адиля аль-Атмани. 25-летний житель марокканского города Сафи взял всю вину на себя, заявив 11 мая, что ставил своей целью убийство иностранцев и что тщательно выбирал место теракта. Сам Аль-Атмани назвал себя сторонником «Аль-Каиды». По его словам, он действовал согласно своим убеждениям. По его словам, в день теракта он сначала пришел в «Кафе де Франс», также находящееся на площади Джамаа аль-Фна, но там было «мало иностранцев». Поэтому он направился в кафе «Аргана», где и оставил взрывное устройство.
Вместе с Аль-Атмани были задержаны еще двое жителей Сафи – 41-летий Хаким Дах и 28-летний Абдессамед Битар, о чем марокканские власти объявили 5 мая. По данным полиции, все трое были сторонниками «Аль-Каиды» при том, что действующая в регионе «Аль-Каида в странах исламского Магриба» /АКМ/ заявила, что не имеет никакого отношения к теракту в Марракеше. Как утверждал в связи с арестом подозреваемых глава МВД Марокко Тайеб Шеркауи, установлено, что Аль-Атмани одно время проживал в Ливии, откуда был выдворен в 2008г. По данным министра, в намерения Аль-Атмани входило из Ливии отправиться на джихад в Ирак или в Чечню. Ранее его арестовывали в Португалии в 2004 году и в Сирии в 2007 году, и всякий раз выдавали марокканским властям, признал Шеркауи. Остается загадкой, почему марокканские власти не обратили внимания на этого человека.
Похоже, что марокканские силовики в мае опасались новых терактов. В качестве превентивных мер они пошли на устройство блок-постов на въездах в города и усиление полицейского режима в туристических центрах. В любом случае необходимо признать, что на сей раз марокканские власти не стали прибегать к массовым арестам среди исламистов, как это они сделали после терактов в 2003 году.
В мае в Марокко продолжились протестные выступления молодежи. В воскресенье 8 мая примерно 5 тысяч человек вышли по призыву «Движения 20 февраля» на улицы Марракеша. Участники акции протестовали против теракта 28 апреля в этом городе, а также требовали скорейшего осуществления политических реформ, обещанных королем Мохаммедом VI. Шествие проходило под лозунгами «Нет — терроризму!», «Король должен властвовать, но не править», «За новую конституцию», «Нет – коррупции». Ряд лозунгов касался самых близких к монарху людей – его личного секретаря Мунира Маджиди и считающегося близким другом короля еще по совместной учебе в королевском колледже Фуада Али аль-Химмы. На огромном плакате под фотографиями этих людей было написано: «Откажитесь от денег и политики».
Несколько дней спустя ко всеобщему удивлению Аль-Химма фактически исчез из политической жизни. Про него говорили, что либо он находится с частной поездкой в США, либо он скрылся в марокканской глубинке у себя на родине в Рамне. Все расставил на свои места сам Аль-Химма, направив письмо в руководящие структуры созданной им не так давно продворцовой «Партии истинность и модернизм». В нем он попросил о своей отставке со всех постов в этой партии. Как отметил в этой связи марокканский еженедельник «ТельКель», письмо Аль-Химмы стало «началом тотального отступления этой партии», которой прочили победу на предстоящих выборах.
Стоит напомнить, что созданная сразу после выборов 2007 года бывшим министром-делегатом при МВД «Партия истинность и модернизм» мгновенно, благодаря близости Аль-Химмы к монарху, стала первой политической силой в Марокко и фактически монополизировала политическую жизнь в стране. По мнению «ТельКель», отставка Аль-Химмы может стать фатальной для его партии, роспуска которой требует «Движение 20 февраля».
11 мая «Движение 20 февраля» призвало своих сторонников собраться 15 мая в Темаре /городок рядом с Рабатом/, где, согласно утверждениям правозащитников, якобы находится некий тайный центр заключения. В нем, согласно правозащитникам, якобы содержатся противники режима, и в частности, исламисты. 15 мая на призыв «Движения 20 февраля» откликнулись несколько сотен человек, однако их попытка собраться в Темаре была жестко пресечена марокканскими спецслужбами. В результате применения силы ранения получили до 10 участников акции. Власти со своей стороны заявили, что организаторы этой акции не получили разрешения на ее проведение.
В тот же день полиция применила силу для разгона еще одной манифестации, которую попытались устроить у здания парламента а Рабате исламисты.
Уже 18 мая королевский прокурор при суде присяжных Рабата Хасан Эддаки посетил штаб-квартиру марокканской службы безопасности Direction de la surveillance du territoire /DST – контрразведка, занимающаяся также вопросами борьбы с терроризмом/ в Темаре. После этого визита, осуществленного по указанию министра юстиции, он заверил, что там нет никакого тайного центра заключения. Понятно, что ничего иного от него ждать и не приходилось, равно как от состоявшегося примерно одновременно посещения штаб-квартиры DST делегацией официального Национального совета по правам человека. Независимые организации пока не приглашались в Темару.
Применение силы против участников манифестаций в ряде городов страны повторилось 22 и 29 мая, что вынудило Еврокомиссию выразить «озабоченность» по этому поводу. За несколько дней до этого Евросоюз послал достаточно сильный сигнал Марокко, объявив, что марокканские власти могут рассчитывать на финансовую помощь при условии, если они будут способствовать созданию «прочной демократии и экономики, нацеленной на решение социальных задач».
Действия полиции вызвали у участников «Движения 20 февраля» опасения того, что власти после продолжительных колебаний приняли решение подавлять протестные выступления. Как утверждал близкий к движению экономист Фуад Абдельмумни, «такое непропорциональное применение силы против молодежи, как представляется, показывает, что объявления о реформах, сделанные недавно официальными марокканскими лицами, вряд ли материализуются». «Использование репрессивного аппарата против мирного движения молодежи в очередной раз показывает, что Марокко не является исключением среди других арабских режимов», — утверждал он.
Со своей стороны министр информации Марокко Халид Насири утверждал, что «марокканское правительство ничего не имеет против «Движения 20 февраля», однако мы утверждаем, что его участники манипулируются исламистами и крайне левыми». Главным требованием этого движения остается ограничение властных полномочий короля Мохаммеда VI.
Тем временем остается меньше месяца до того срока, когда консультационная комиссия, назначенная королем, должна представить монарху предложения относительно объявленной Мохаммедом VI конституционной реформы. Текст нового основного закона будет представлен на одобрение марокканцев путем референдума, проведение которого запланировано на июль. Однако, считают скептики, новая конституция вряд ли ограничит существенным образом властные полномочия короля. Уже в октябре ожидаются досрочные парламентские выборы, и сейчас, похоже, дворец решает сложную задачу – на кого ставить на этих выборах с учетом того, что продворцовая «Партия истинность и модернизм» отвергается многими марокканцами.
Представляется, что марокканские власти на ближайшую перспективу выбрали жесткость как средство недопущения анархии в стране. С учетом исторически сложного характера отношений в Марокко между Центром и регионами, представляется, что это – единственный выбор, имевшийся в арсенале властей.