Рассуждая о характере т.н. «арабских революций», многие эксперты говорят о том, что они знаменуют собой новый поворотный этап в истории Арабского Востока. Подразумевается, что арабский мир поворачивается лицом к западным ценностям, среди которых в первую очередь называется демократия, свобода прессы и т.п. Верно ли это?
Возьмем тот же Тунис, который в силу стечения обстоятельств явился стимулом для раскачивания ситуации во всем арабском мире. Что в результате этой самой революции Тунис приобрел и что потерял?
Начнем с того, что он потерял. Осужденный недавно заочно на 35 лет тюремного заключения бывший президент Бен Али был не классическим злодеем в том понимании, с которым обычно ассоциируется восточный деспот. Да, конечно, он находился под плотным контролем своей более энергичной и молодой супруги, которая подмяла под себя все «лакомые куски» экономики. Да, в силу возраста он уже утерял чувство реальности и судил по происходящему в стране исключительно по рассказам своего ближнего окружения. Но при всем при этом Тунис, не имея серьезных месторождений полезных ископаемых, сумел привлечь очень серьезные инвестиции. Достаточно сказать, что в непосредственный период перед сменой режима в Тунисе было запланировано строительство 10 мегагородских центров с очень современной инфраструктурой (началось строительство только 6, сейчас заморожено все). Активно развивалась сеть автомобильных дорог. Построен новый аэропорт, планировалась реконструкция и строительство новых железных скоростных дорог, наземного метро и т.п. Ударными темпами развивался сектор телекоммуникаций и сотовой связи. Отдельной высокой оценки заслуживает «рывок» в туристической отрасли: страна за очень короткий срок стала серьезным конкурентом той же Турции и Египта. Ежегодно страну посещало до 600 тыс. иностранных туристов из Европы, прежде всего немцев и французов. И это не говоря о 2 млн ливийцев, которые отдыхали в Тунисе каждый год, оставляя при этом очень солидные деньги в сфере развлечений и игорного бизнеса.
Бен Али очень серьезное внимание уделял уровню образования, Тунис на настоящий момент является одной из передовых стран арабского мира в этом отношении. Бывший тунисский лидер очень грамотно выстраивал и политику по диверсификации экономики, стараясь равномерно развивать все отрасли национальной экономики, от пищевой до радиоэлектроники.
Теперь обо всем этом придется забыть как минимум до формирования некого постоянного правительства. Никто из инвесторов не собирается вкладываться под временщиков, а те люди из окружения Бен Али, которые являлись гарантами инвестиций, из страны либо бежали, либо находятся не у дел. Отсюда полный коллапс в сфере экономики, что вызывает фактический нулевой уровень темпов развития. Более того, революция напугала туристов, чей поток стремительно уменьшился, а цены в отелях упали до практически демпинговых. Как следствие, безработица к ноябрю нынешнего года прогнозируется на уровне 15%, что является критической цифрой и чревата серьезными социальными катаклизмами. Напомним, что именно безработица (тогда она составляла 9%) стала одной из движущих причин «жасминовой революции».
На это серьезно влияет и ситуация в Ливии. Помимо потери ежегодных 2 млн богатых ливийских туристов, которые облюбовали Тунис в качестве места отдыха, многие тунисцы потеряли постоянное место работы на ливийских предприятиях. И это не говоря уже о 300 тыс. беженцев, которые расположились плотным табором на границе с Ливией с перспективой «расползания» по стране и соответствующим ухудшением гуманитарной и криминогенной ситуации. Излишне говорить, что в основном это представители стран Центральной Африки, которые полулегально работали на ливийских предприятиях, и которые совершенно не торопятся обратно на родину. К этому необходимо прибавить слабость силовых структур: армия была не в почете у Бен Али, и он не уделял ей должного внимания и финансирования, а спецслужбы фактически раскололись на сторонников и противников бывшего тунисского президента и теперь переживают процесс трансформации и реформирования.
На этом фоне в Тунисе царит полная политическая неразбериха. Образовалось огромное количество мелких политических партий и объединений, которые не могут друг с другом договориться. Подвешенной оказалась и будущая конституция страны. которую необходимо принимать в парламенте, а до его созыва еще очень и очень далеко. Настолько далеко, что даже никто не может назвать точную дату выборов.
Как следствие, политическим фаворитом становится исламистская «Ан-Нахда», которая по самым скромным оценкам в результате получает большинство в парламенте и автоматическое блокирующее право. Такой момент хорошо осознают в Вашингтоне, который ведет с лидером исламистов Р.Ганнуши и его сторонниками неофициальные консультации. Основная цель – это убедить исламистов следовать мягкой «турецкой» модели развития. Возможно это и получится, потому что исламисты тоже понимают, что введение законов шариата вряд ли будет способствовать притоку туристов. Но от этого не меняется суть основного движения к полусветскости, которая в силу слабости тунисских силовиков и крайне нестабильной ситуации в регионе очень запросто может привести к очень радикальному варианту.