Визит катарского шейха Хамада бен Халифы Аль Тани в сектор Газа вызвал среди местного руководства ХАМАСа безусловную эйфорию. И дело здесь не только в обещанных инвестициях, которые, по разным оценкам, должны составить в общей сумме от 400 до 500 млн долларов США. Кстати, не согласимся с высказываниями ряда высокопоставленных сотрудников МИД Израиля, которые с уверенностью заявили о том, что «эти деньги осядут в карманах высокопоставленных руководителей движения, а не пойдут на первоначально озвученные гуманитарные проекты». И в Израиле, и в руководстве ХАМАСа, и в Каире, и в Дохе отдают себе отчет в том, что львиная доля этих денег действительно пойдет на заявленные цели. Для премьер-министра в Секторе Исмаила Хании и его ближайших сторонников гораздо выгоднее и приоритетней реализовать эти инвестпроекты с минимальными потерями «в пути», нежели, чем элементарно разворовать.
И в этом есть свои принципиальные резоны.
1. И.Хания, который, кстати, по арабским меркам, реально является «бессребреником», оценивает визит катарского эмира как подтверждение своей ведущей роли в ХАМАСе и окончательный уход в политическое небытие своего основного конкурента Халеда Машаля. Катарский проект в отношении последнего приказал «долго жить», и Доха четко переориентировалась в своих симпатиях именно на сектор Газа. Это главный и принципиальный момент для И.Хания и его окружения.
2. И.Хания и М.аз-Захар в настоящий момент времени действительно полагают, что катарские инвестиции должны уйти именно по назначению, но никак ни на какие «боевые игрушки». Под эту цель сейчас мобилизуются т.н. «народные наблюдатели», которые должны отслеживать факты воровства и коррупции. Цель очень проста – за счет более или менее успешной реализации проектов ХАМАС должен поднять свой рейтинг среди населения, которое устало от экономической блокады. И.Хания действительно хочет показать «эффективность своего правления», особенно на фоне жуткой коррупции среди руководства ПНА и ФАТХа на Западном берегу р. Иордан. На кону победа на всеобщих выборах, которые рано или поздно, но все равно придется проводить. Ровно по причине падающего рейтинга, ХАМАС и отказался от участия в недавних выборах на муниципальном уровне на Западном берегу. Это хорошо понимают в Рамалле, поэтому и восприняли визит шейха Хамада в сектор Газа с плохо скрываемым раздражением.
3. Визит катарского эмира расценивается в руководстве ХАМАС как прорыв экономической блокады, что сейчас является задачей «номер один». Но не только. Это доказательство того, что альянс с Каиром (а вернее, условия этого альянса) начинает работать практически. Напомним, что, оставшись без спонсоров в лице Ирана и Сирии, руководство ХАМАСа усиленно искало новые внешнеполитические ориентиры. Анкара в этой связи уже не рассматривалась в качестве первоочередной кандидатуры, как в силу своей полной вовлеченности в сирийский кризис, так и по чисто географическим моментам. Как выяснилось, решить задачу экономического оживления в Секторе, ни турецкие, ни иранские деньги не в состоянии без открытия пропускных пунктов на Синае. Это в состоянии сделать только Каир, что он и продемонстрировал, фактически организовав визит шейха Хамада в Сектор. И здесь Доха в очередной раз продемонстрировала очень гибкий подход, моментально сориентировавшись в ситуации. Проект Тамима — сына шейха Хамада по ставке на Х.Машаля был моментально свернут, поскольку речь в данном случае идет не только и не сколько о палестинцах, а о стратегическом партнерстве с новыми властями в Египте. Этот довод для Дохи является основным.
Сильно обновленные силовые структуры ХАМАСа уже начинают выполнять свою часть обязательств перед Каиром, развернув кампанию арестов и задержаний «проирански» настроенных фигур в Секторе. Это не афишируется, но часть из них уже выдана египетской службе безопасности. Кроме того, хамасисты жестко прессингуют (пока на словах) своих партнеров из «Исламского Джихада» в попытках убедить их пойти на соглашение с египтянами. Ликвидация сильно разветвленного проиранского подполья на Синае без помощи И.Хании малопродуктивна, и это тоже стимулирует катарцев на поддержку сектора Газа.
4. Доха таким шагом, безусловно, «вставляет шпильку» своему основному конкуренту – Саудовской Аравии. Эр-Рияд традиционно поддерживает Рамаллу, и установление контактов Катара с ХАМАСом в Секторе фактически уравнивает шансы Дохи на степень влияния на процессы в формате БВУ.
5. Обстрел израильской территории через день после отъезда шейха Хамада из Сектора необходимо расценивать не как проявление враждебности со стороны руководства ХАМАСа в Секторе, тем более что официальные формирования движения к нему отношения не имеют. Это ему просто не надо в данный момент времени. Здесь очевидно необходимо искать иранский след, поскольку в Тегеране прекрасно осознают для себя все негативные последствия и перспективы образования такой стратегической оси: В этой связи предельно жалко, что в Израиле «повелись» на такую провокацию и поспешили увязать обстрел пустынного района с визитом катарского эмира. Понятно, что в случае прогресса в отношениях между ХАМАСом и Каиром проблема израильско-египетских отношений превращается для израильского руководства в более приоритетную задачу, чем даже пресловутое иранское «ядерное досье». Особенно с учетом крайне благожелательной реакции Вашингтона на визит шейха Хамада, который был охарактеризован как «гуманитарная миссия». Перед Израилем стоит очень непростая дилемма: либо постепенно трансформировать свою позицию по отношению к ХАМАСу, либо постоянно нагнетать свои отношения с Египтом. Каир, несомненно, будет идти на дальнейший союз с ХАМАСом по целому ряду причин, и это стремление будет находить понимание в Белом Доме при любой администрации. Ровно потому, что там победила концепция сотрудничества (не без оговорок) с «Братьями-мусульманами». Вашингтон исходит из чисто практических соображений, и его стремление укрепить свои отношения с египетским руководством в этой связи абсолютно понятно.