Начатое в Италии коррупционное расследование в отношении крупных энергетических компаний дополнительно подчеркивает усиливающуюся конкуренцию за источники сырья, особое место среди которых занимает газ.

Итальянские правоохранительные органы ведут расследование, начатое не позднее января 2013 г. в отношении руководства одной из крупнейших энергетических компаний мира – ENI, а также инжиниринговой компании Saipem, включая генерального директора первой Паоло Скарони. Его подозревают в международной коррупции и в частности, подкупе представителей алжирского руководства.

Речь идет о получении ENI и Saipem контрактов общим объемом 8.25 млрд евро от алжирского правительства, за заключение которых, по версии следствия, руководство вышеупомянутых компаний для этого перевело через подставную фирму в Гонконге в качестве взятки не менее 197 млн евро. Согласно утверждениям итальянской газеты Corriere della Sera, Скарони сыграл одну из ключевых ролей в осуществлении подобных сделок. Конкретные имена с алжирской стороны не упоминаются.

Всего под подозрением находятся восемь представителей топ-менеджмента итальянских компаний, включая двух представителей высшего руководства Saipem, 43% акций которой принадлежит ENI. Обе эти компании, особенно последняя, являются давними партнерами руководства АНДР. Так, в 2009 г., Sapiem добилась от алжирских властей получения контракта на строительство нефтепровода в северной части АНДР общей стоимостью в 580 млн долларов.

Между тем, сами представители обеих компаний отрицали коррупционную подоплеку алжирских сделок, хотя еще в 2010 г. из-за подобных скандалов руководство алжирской нефтегазовой компании Sonatrach было вынуждено уйти в отставку, а некоторые чиновники получили продолжительные сроки заключения.

Как бы там ни было, но взятки и откаты по наиболее выгодным контрактам являются обычной практикой для ведения бизнеса в Алжире. До недавнего времени их средний размер составлял 10%, но по наиболее привлекательным проектам он может быть и выше. В свою очередь, для итальянских компаний это также фактически привычный метод работы.

При этом в последнее время обвинения ENI «в международной коррупции» звучат все чаще. Так, в мае 2012 г. прокуратура Милана заподозрила руководство компании в даче взятки в особо крупных размерах (по версии следствия, не менее 20 млн долларов) при заключения контрактов на промышленное освоение нефтегазового месторождения Кашаган в 2006-07 гг. представителям политической элиты Казахстана.

Возможные причины начала расследования

В этой ситуации важно определить вероятные причины инициирования скандала. Среди них может быть желание конкретных влиятельных лиц в самой Италии если не поменять те или иные фигуры в руководстве вышеупомянутых компаний, то сделать его сговорчивым при решении каких-то внутренних итальянских проблем. Другой вариант – наказать их за нежелание подчиниться нажиму со стороны определенных представителей политической или иной элиты страны. Не случайно, что в результате произошедшего информационного скандала акции ENI упали сразу на 7%.

С другой стороны, принятие подобных мер в отношении ENI, учитывая избранный вектор, может иметь не внутреннего, а внешнего заказчика. Однако при определенных обстоятельствах соответствующие дела могут быть использованы и для оказания нажима на алжирское руководство, которое продолжает сопротивляться растущему давлению со стороны западных потребителей газа относительно снижения его цены.

С другой стороны, нельзя исключать того, что произошедшее может стать не просто выяснением отношений между представителями итальянской политической и бизнес-элиты, а целенаправленным «заказом» со стороны конкурентов ENI и Saipem в самой Европе.

Важно обратить внимание на то, что с 2007 г. по 2013 г. выход алжирского газа на внешние рынки сократился с 65 до 50 млрд кубометров на фоне продолжавшегося до недавнего времени роста его потребления в Европе. В результате за оставшиеся газовые потоки усилилась конкуренция, которая в условиях усугубляющего мирового финансового кризиса получение более дешевого сырья видится на Западе важным стимулятором для предотвращения дальнейшего экономического падения.

И одной из причин дать взятку или откат представителям алжирского руководства со стороны руководства итальянских компаний могло быть не только желание получить для разработки в Алжире ряд крупных месторождений на выгодных условиях, но и затягивание со стороны АНДР строительства  газопровода GALSI. Несмотря на то, что в начале января 2012 г. Министерство экономического развития Италии утвердило реализацию этого проекта, к прокладке газопровода так и не приступали.

Согласно предварительному плану, стороны должны были проложить газопровод протяженностью 900 км от алжирского газового поля Хасси-Р`Мель до итальянского города Порто-Ботте на Сардинии. Стоимость строительства оценивалась в более чем 2 млрд долларов. Столь высокие расценки были не в последнюю очередь обусловлены тем, что некоторые участки трубопровода было необходимо проложить на глубине более 3000 метров.

Тема реализации проекта GALSI стала одной из основных в ходе второго алжиро-итальянского саммита в верхах, состоявшегося в Алжире 14 ноября, в котором приняли участие президент Алжира Абдельазиз Бутефлика и премьер-министр Италии Марио Монти. Тогда они подписали целый ряд второстепенных соглашений об обороне, борьбе с терроризмом и промышленном сотрудничестве, но один из главных вопросов, связанных с реализацией проекта GALSI, фактически, так и не был затронут.

Начало строительства этого газопровода ожидалось еще в 2007 г., когда стороны подписали меморандум о взаимопонимании. Согласно предварительным договоренностям, последний срок для капитализации проекта был обозначен началом 2012 г., но ожидаемое решение так и не было принято.

Под вопросом в результате «подковерных» действий итальянской стороны оказалось и участие в проекте Франции, хотя в феврале 2010 года президент Николя Саркози выражал твердое намерение участвовать в нем и в частности, проложить  ветку на Корсику.

Единственно, до чего тогда удалось договориться на алжиро-итальянской встрече в верхах – перенести переговоры по этому вопросу на 30 мая 2013 г. Среди объяснений причин подобного промедления представителями алжирской стороны указывалось «резкое сокращение спроса на газ в Италии». В частности, газопровод Transmed, по которому алжирский газ уже поступает в Италию, в настоящее время работает только на 70% своей мощности.

Важно другое: при таких условиях возникли сомнения в том, что Алжир обеспечит наполнение этого газопровода 8 млрд кубометров газа в год, чтобы обеспечить его доходность.

Впрочем, это не было достаточным объяснением для того, чтобы не продавать газ ENI, которая рассчитывала реализовать алжирское сырье в других европейских странах, тем более, что пока у Алжира нет достаточных производственных мощностей для выработки нужного объема СПГ, чтобы переориентироваться на азиатские рынки, на что так рассчитывает его руководство. Однако работы в этом направлении активно ведутся и уже в ближайшие годы европейские потребители могут лишиться части прежних алжирских газовых поставок.

Следует заметить, что лидеры ведущих европейских стран в конце 2012-начале 2013 гг. пытаются решить «алжирский газовый вопрос» в свою пользу, в буквальном смысле слова пытаясь перехватить соответствующие контракты. Так, после ноябрьской встречи итальянского премьер-министра Марио Монти и президента АНДР Абдельазиза Бутефлики он также активно поднимался в ходе декабрьского и январского визита в Алжир французского президента Франсуа Олланда и главы британского правительства Дэвида Кэмерона. Не в последнюю очередь такое внимание было связано с усилением последствий мирового финансового кризиса.

Главные аспекты, интересовавшие европейских лидеров – как снижение цен на долговременные газовые контракты, так и их перераспределение в свою пользу. Особенно заметные амбиции в этом отношении имеются у Франции, которая пытается понизить влияние испанских компаний на алжирском энергетическом рынке и в сфере его транспортировки, чтобы перенаправить в свою сторону газовые потоки из Алжира, во многом завязанные на Испанию.

Франция оказалась не одинока относительно желания пересмотра контрактов с Алжиром. Другие европейские клиенты, такие как ENI и Edison, также желают заметного снижения газовых цен. А это вносит в газовую борьбу определенную интригу, поскольку конкурентам приходится задумываться о поиске формул, чтобы, с одной стороны, убедить алжирское руководство перенаправить или сохранить прежние газовые потоки, а с другой стороны, уменьшить цены на голубое топливо.

До сих пор испанские позиции по алжирскому газу оценивались как достаточно уверенные. На фоне этого параллельно росло алжирское влияние в испанских энергетических компаниях: так, в октябре руководство компании GNF продало компании Sonatrach в виде бонуса за положительное решение её заявок на разработку алжирских месторождений  3,85% своих акций.

Однако в самом конце 2012 г. позиции Испании на алжирском газовом рынке стали менее крепкими ввиду давления на них прочих европейских газотранспортных компаний и влияние Испании на данном направлении стало снижаться.

В первую очередь, речь идет о проекте Medgaz, в котором до конца декабря 2012 г. большая часть акций (62%) приходилась на испанские компании. Одноименная компания управляет подводным газопроводом протяженностью 210 км от алжирского Бени-Сафа до испанской Альмерии. По нему в Европу поступает значительная часть алжирского газа.

Поэтому Medgaz играет особенно важную роль в обеспечении энергобезопасности страны. Не случайно, что 28 декабря бельгийская газораспределительная группа Fluxys приобрела в этом проекте 32-процентную долю у испанских Iberdrola SA Испания и (IBE) и Endesa SA (ELE), чтобы расширить доступ к алжирским газовым поставкам. В результате испанские компании, у которых в этом проекте осталось лишь 30% акций, потеряли прежнее преобладающее влияние.

Испанская CEPSA по-прежнему владеет 20% акций. Другая испанская компания, Gas Natural Fenosa (GNF), имеющая 10% акций в данном проекте, ведет переговоры о покупке  10% у Sonatrach в этом проекте, который являлся держателем 26% акций Medgaz.

Но даже если эта сделка состоится, испанские компании будут обладать меньшей частью акций, чем франко-бельгийская группа, созданная на основе компаний GNF-Suez и Fluxys. Учитывая то, что в этом проекте у французской структуры имеется 12% акций, в результате создания общей группы с Fluxys вместе они контролируют 44% акций компании.

До сих пор основная часть алжирского газа, поставляемого по газопроводу, которым управляет Medgaz, поступала на испанский рынок, но в результате соглашения между Fluxys и GNF-Suez произойдет его значительное перераспределение в пользу других европейских стран, включая Францию.

Подобная сделка с участием Fluxys осуществлена в рамках подготовки к интеграции европейских рынков газа, в том числе французского и испанского. Одна из причин, почему она состоялась, стало тяжелое положение соответствующих испанских компаний ввиду усиления влияния финансового кризиса.

 

Евросоюз пытается снизить цену алжирского газа 

Сделка по Medgaz также вписывается в усилия Европейского союза по диверсификации источников газовых поставок, в результате чего его руководство рассчитывает ослабить энергетическую зависимость от ряда стран, включая Россию. Не случайно, что она нашла одобрение у Европейского инвестиционного банка.

Между тем, алжирское руководство относится с присущей ему осторожностью к осуществлению сделок относительно продажи алжирской доли в подобных проектах, понимая, что, в конечном счете, они нацелены и на ограничение интересов Sonatrach.

Ведь в случае продажи своего пакета акций в Medgaz влияние Алжира на распределение газа в странах Европы сократится и в этом случае у Брюсселя и Парижа появится больше рычагов для того, чтобы добиваться снижения стоимости голубого топлива.

В эти планы не вписывалось «сепаратное» стремление ENI и других итальянских компаний нарастить объемы взаимодействия с Алжиром в газовой сфере. Подобное желание со стороны Италии усилилось после событий в Ливии 2011 г., в результате которых интересам итальянских энергокомпаний был нанесен существенный ущерб. Поэтому у таких планов оказалось слишком много противников. Усугубившийся финансовый кризис способствовал началу передела на рынке транспортировки газа за счет испанских компаний, тогда как с Италией ситуация была несколько иная.

Несмотря на подписание в 2012 году меморандума о взаимопонимании между Fluxys и SNAM, дочерней компанией ENI, расчистившей путь для создания единой газотранспортной системы между Италией и Великобританией, создававшей, согласно идее Брюсселя, «двусторонний поток газа и увеличивающий гибкость газового рынка в Европе», на деле внутриевропейское соперничество по столь важному вопросу сохранилось. Это наглядно продемонстрировали попытки Италии добиться реализации постоянно откладывающегося строительства газопровода GALSI.

В условиях продолжающегося мирового финансового кризиса соперничество по газу еще больше усилилось и это нарушает имеющиеся договоренности между европейскими странами относительно проведения единой энергетической политики. И это заметно уменьшает потенциальную возможность для Запада в целом ослабить энергетическую зависимость как от России, так и от Алжира.

 

Франко-алжирский газовый диалог

Несмотря на некоторые успехи, достигнутые Парижем в сфере передела рынка транспортировки алжирского газа, пока ему не удается в целом изменить ситуацию по газовому вопросу. Так, визит президента Франции Франсуа Олланд в Алжир 19-21 декабря 2012 г. не смог сдвинуть с места проблему долгосрочных договоров между Sonatrach и GDF-Suez, несмотря на присутствие в составе делегации вице-президента этой группы Жан-Мари Доже. Французские представители безрезультатно пытались убедить алжирскую сторону в том, что следует сделать скидку компании, закупающей 13% добываемого в Алжире газа. Достаточно показательно, что обе страны до сих пор отказывались комментировать этот вопрос.

Одним из козырей алжирского руководства для отстаивания своей позиции является диверсификация газовых поставок в Азию, поскольку экспорт СПГ туда оно считает более привлекательным, чем перекачку в Европу газа по трубопроводам.

А это не вызывает положительной реакции в Брюсселе, поскольку представители ЕС давали понять руководству АНДР, что для него наиболее предпочтительными являются поставки сырья по газопроводам, чем танкерами. Однако алжирские лидеры, стремящиеся диверсифицировать свои газовые поставки, понимают, что это даст им возможность маневра для отстаивания своих интересов.

 

Влияние на переговоры по алжирскому газу энергетического союза АНДР и РФ

Одна из причин сложившейся таким образом ситуации – энергетический союз Алжира и России. В качестве попыток добиться положительного результата следует рассматривать информационные вбросы последних лет относительно «газосланцевой революции», в результате чего спотовые цены на природный газ снизились. Однако это не повлияло на готовность «Газпрома» и Sonatrach отстаивать существующие расценки по долговременным контрактам.

Алжирская и российская стороны во многом считают «газосланцевую революцию» блефом, в том числе и потому, что цены на сланцевый газ на порядок выше цен на природный газ, особенно СПГ.

Вместе с тем, активизировав в 2012 г. нефтегазовые связи с Россией, алжирские лидеры ясно дают понять Западу, что у него нет эксклюзивного исключительного права требовать для себя серьезных преференций, исходя из своих инвестиционных возможностей.

Таким образом, судьба пока еще вялотекущей «газовой войны» между поставщиками и потребителями голубого топлива неясна, но пока первые в лице России и Алжира демонстрируют большую твердость и единство в отстаивании своих интересов в отличие от последних, готовых пойти на сепаратные сделки. При таком раскладе на сегодняшний момент российская и алжирская стороны готовы предоставить Западу лишь небольшую скидку в размере 10-20 долларов за тысячу кубометров газа, тогда как Брюссель намерен выторговать у них более заметные ценовые уступки.

Вместе с тем, алжирское руководство понимает, что снижение стоимости экспортного газа даже на 15-20 долларов за тысячу кубометров приведет к ежегодной потере для алжирского бюджета до 1 млрд долларов. И потому даже на такую уступку оно пойдет с большой неохотой.

Сейчас Брюссель для реализации своих газовых замыслов пытается ослабить алжиро-российский «энергетический союз». Слабым звеном в этом газовом альянсе России и Алжира Запад воспринимает последний. И не исключено, что для воздействия на него в ход пойдут грязные уловки вроде «дела ENI».

В связи с этим актуальность получает и другой вариант, согласно которому в отношении Алжира может быть предпринято более серьезное политическое давление. Однако в самое ближайшее время ожидать резкого обострения между Алжиром и Брюсселем не стоит. С одной стороны, последний не исчерпал все свои возможности для того, чтобы сделать выгодное для Алжира инвестиционное предложение. С другой стороны, алжирские силовые структуры на порядок мощнее ливийских. И наконец, в условиях затянувшегося противостояния в Сирии открывать «алжирский фронт» для Запада было бы невыгодно.

Кроме того, руководство АНДР понимает значимость для Европы алжирского сырья: источников для того, чтобы заменить 50 млрд кубометров голубого топлива из Алжира, попросту нет. Важную роль играет близость расположения этих месторождений и гарантии своевременной и безопасной доставки его потребителям.

Между тем, имеющийся ценовой разрыв может подорвать позиции GDF-Suez в его конкуренции с другими дистрибьюторами газа в Европе, многие из которых покупают его на более дешевом спотовом рынке. Для Франции в целом и президента Олланда ухудшение ситуации в этой компании было бы серьезным поражением.

Цены на газ по долгосрочным контрактам в основном привязаны к корзине нефтепродуктов и они сейчас  выше спотовых. Между тем, заполнить объемы закупаемого GDF-Suez у Sonatrach газа на спотовом рынке не удастся ввиду величины этого объема, ежегодно составляющего 10 млрд кубометров.

Убедить алжирское министерство энергетики пересмотреть долгосрочные контракты можно лишь при гарантии предоставления Sonatrach прямого доступа к конечному клиенту в Европе через партнерские отношения с европейскими компаниями вроде GDF-Suez и ENI. Однако подобное исключение из правил идет вразрез с общеевропейской стратегией по диверсификации поставок газа и доступа его производителей к европейским газотранспортным системам и поэтому Брюссель вряд ли на него пойдет. Тем не менее, полностью исключать такой вариант нельзя, поскольку его реализация позволяет вбить клин между «Газпромом» и Sonatrach.

С другой стороны, алжирское руководство до сих пор отдавало себе отчет в том, что сепаратный газовый договор приведет к заметному похолоданию в отношениях с Россией, а эффект от подобных действий на западном направлении будет носить временный характер. И после разрушения энергетического союза Алжира и России Запад предпримет новое наступление по ценовому вопросу на газ.

Пока представители Брюсселя не теряют надежды на снижение стоимости алжирского газа и заключение с АНДР сепаратного газового договора в ущерб российским интересам. Однако реальных рычагов для того, чтобы заставить Алжир коренным образом пересмотреть свою ценовую политику на газ, как у отдельных стран, так и Евросоюза, нет.

 

Возможности для изменения позиции Алжира

Гораздо более привлекательным для Алжира моментом является предоставление инвестиций в разведку и разработку новых месторождений. В условиях непрекращающегося пятилетнего падения газодобычи с 88 до 78 млрд кубометров в год и при продолжающемся с 2005 года росте его потребления с 23 до 28 млрд кубометров поиск иностранных инвестиций для развития энергетической отрасли страны является одной из важнейших задач.

Однако для того, чтобы французская компания согласилась инвестировать  свои средства в большем объеме, необходимо убедить алжирскую сторону пересмотреть условия работы в Алжире иностранных компаний, которые большинством иностранных бизнес-структур оцениваются как «ограничительные».

В тоже время позиции GDF-Suez по данному вопросу подрывает и то, что некоторые другие компании, например, испанская GDF, согласны работать на этих алжирских условиях. Например, она планирует потратить 2 млрд долларов на разработку газового месторождения Тоуат, которое должно быть запущено в эксплуатацию в 2016 году. Для этого испанским подрядчикам придется пробурить 41 эксплуатационную скважину.

Возможные последствия итальянского «энергетического дела»

В случае, если начатое расследование приведет к раскрытию конкретных имен получателей откатов и взяток с алжирской стороны, это может привести к самым серьезным последствиям. Например, могут возникнуть дополнительные осложнения с АНДР, что может затронуть масштабы и параметры его сотрудничества с Западом, а с другой стороны, к началу новых коррупционных расследований в руководстве алжирской энергетической отраслью.

А это, в свою очередь, может отразиться на расстановке политических сил внутри Алжира перед президентскими выборами 2014 г. И хотя в случае проведения дальнейшего расследования ключевые фигуры в алжирском руководстве вряд ли будут затронуты, это может повлиять на баланс сил между двумя основными кланами и обострить их перманентную борьбу.