Принято считать, что наиболее влиятельным арабским государством, пытавшимся в разное время внести свою лепту в разрешение многолетнего спора между Марокко и Алжиром о статусе Западной Сахары, является Саудовская Аравия. Об этом свидетельствует, в первую очередь, обширная информация о посреднической деятельности КСА в данном направлении, включая многочисленные заявления саудовских властей о необходимости принятия справедливого решения, которое устроило бы обе стороны конфликта, основываясь на соответствующих резолюциях ООН.
Анализируя роль Саудовской Аравии в урегулировании западносахарской проблемы, мы будем исходить, прежде всего, из объективной оценки нынешнего уровня отношений между Эр-Риядом и Рабатом, учитывая при этом как историю самого вопроса, так и эволюцию позиции КСА в данном отношении. При этом во внимание будут взяты характерные тенденции, имевшие место в саудовско-марокканских и саудовско-алжирских отношениях на разных стадиях развития конфликта.
Как утверждают политологи, изучающие историю саудовско-марокканского сотрудничества, началом доверительных отношений между двумя арабскими монархиями может считаться вторая половина 18 века. Именно тогда устанавливаются первые контакты между саудовскими духовными реформаторами-ваххабитами во главе с Мухаммедом ибн Абд аль-Ваххабом и марокканским султаном династии Алауитов Сулейманом. Уже в 20 веке (1957 г.) Саудовская Аравия стала одним из первых государств, признавших независимость Марокко от Франции, провозглашенную 2 марта 1956 г.
Эволюция саудовско-марокканских контактов на современном историческом этапе также дает четкое представление о стратегическом характере отношений между двумя странами, пик которых приходится на период правления саудовского монарха короля Фахда и его марокканского визави Хасана ІІ. Из некоторых источников известно о том, что в середине 80-х годов дружба между саудовским и марокканским королями была настолько прочной, что последний даже предложил своему саудовскому коллеге упразднить практику обмена посольствами и заменить ее обменом доверенными особами, которые имели бы более широкие полномочия, нежели те, которыми традиционно наделяются дипломаты, включая послов. Посольствам же, по замыслу Хасана ІІ, отводились бы сугубо консульско-церемониальные функции. Идиллия саудовско-марокканских отношений была временно нарушена в 1978 г. вследствие подписания Египтом мирных соглашений с Израилем. Дело в том, что марокканский король считал поспешным принятое арабскими странами решение о закрытии своих посольств в Каире в знак протеста против подписанного Египтом мирного договора, что повлекло за собой, как известно, исключение Египта из ЛАГ с последующим переносом штаб-квартиры этой организации из Каира в Тунис.
Сложность ситуации для Марокко заключалась еще и в том, что Саудовская Аравия осудила Египет за подписание Кемп-дэвидских соглашений с Израилем. В результате этого, как предполагают историки, Хасан ІІ был вынужден примкнуть к остальным членам ЛАГ дабы избежать судьбы «страны-изгоя».
Высоко ценил марокканский монарх и личные усилия короля Фахда в разрешении конфликта вокруг Западной Сахары, который в середине 80-х гг. достиг международных масштабов в результате принятия в 1984 г. Сахарской Арабской Демократической Республики, представленной Фронтом ПОЛИСАРИО, в Организацию африканского единства (ныне Африканский союз), что повлекло за собой выход из нее Королевства Марокко.
В том же году по инициативе короля Фахда были организованы прямые мароккано-алжирские переговоры о статусе Западной Сахары. По воспоминаниям очевидцев тех событий, саудовский монарх настоял на том, чтобы встреча проходила внутри шатра, установленного непосредственно на мароккано-алжирской границе. При этом кресло, предназначенное для короля Фахда, должно было быть установлено посредине шатра таким образом, чтобы каждая его половина находилась на территории двух соседних государств. Таким образом, саудовский король хотел показать свою принципиальную и беспристрастную позицию по отношению к указанному конфликту. Тогда переговоры закончились ничем, после чего Фахд инициировал очередную встречу между официальными марокканскими властями и представителями Фронта ПОЛИСАРИО в Мекке, которая, впрочем, так и не смогла примирить враждующие стороны.
Позднее, в конце 2005 г., новый саудовский монарх Абдалла, сменивший на этом посту скончавшегося в августе того же года короля Фахда, во время визита в Рабат на совместной пресс-конференции с сыном Хасана ІІ Мухаммедом VI сделал резонансное заявление, в котором сказал о том, что Саудовская Аравия целиком и полностью поддерживает территориальную целостность Марокко, включая усилия Рабата по предоставлению Западной Сахаре статуса автономии под марокканской юрисдикцией.
С уверенностью можно констатировать тот факт, что эпоха правления короля Абдаллы характеризуется дальнейшим сближением саудовской и марокканской династий, в том числе и в вопросах, касающихся конфликта вокруг судьбы Западной Сахары.
Для более полного понимания причин, приведших к саудовско-марокканскому сближению в ущерб сотрудничеству Эр-Рияда с официальным Алжиром, было бы правильным коротко остановиться на основных моментах развития саудовско-алжирских отношений конца ХХ–начала ХХІ в.
Еще со времен алжирской освободительной войны саудовские короли открыто высказывали свое недовольство политикой алжирского лидераХ.Бумедьена, желавшего сближения с насеровским Египтом на фоне стремительного укрепления отношений с СССР и странами т.н. «соцлагеря», что повлекло за собой конституционное закрепление за Алжиром статуса социалистического государства в 1976 г. Очевидным является то, что Саудовская Аравия, не имевшая дипломатических отношений с СССР, не могла согласиться с таким поворотом событий во внешней политике Алжира, что и привело к постепенному похолоданию отношении между двумя государствами. Конфликт между КСА и Алжиром усугублялся еще и тем, что, являясь членами ОПЕК, оба государства принимали непосредственное участие в формировании мировых цен на нефть. Преградой на пути к пониманию в этой сфере между КСА и Алжиром стала, среди прочего, активная позиция последнего в деятельности Движения неприсоединения. Возглавляя в определенный момент данную организацию, Алжир настаивал на удержании высоких цен на нефть, аргументируя свою позицию необходимостью привлечения доходов от продажи «черного золота» для оказания помощи арабским странам в их борьбе за независимость, а также поддержки палестинского народа в противостоянии с Израилем. Саудовское руководство, скорее, было не согласно в данном вопросе лишь с тем, что Алжир постепенно начинал играть роль «первой скрипки» в региональных вопросах, используя свою политическую мобильность и некий дипломатический модернизм, который сильно диссонировал с традиционализмом аравийских монархий и их прозападной внешнеполитической ориентацией.
В ответ на это, как утверждают аналитики, саудиты, памятуя опыт оказания поддержки талибам в борьбе против советских войск в Афганистане, сделали ставку на предоставление материально-технической помощи алжирским фундаменталистам, не дающим и по сей день покоя алжирским властям. Большие средства, как предполагается, были выделены саудовским руководством для распространения ваххабизма на территории Алжира, закладывая тем самым фундамент для дальнейшего навязывания своей государственной идеологии алжирскому обществу. Еще более усугубился конфликт интересов между КСА и Алжиром в 1990 г. после того, как в результате иракской оккупации Кувейта Алжир выступил на стороне режима С.Хусейна, отказавшись войти в состав войск международной коалиции по освобождению Кувейта. Наибольшим ударом для Саудовской Аравии в тот момент стала не столько реакция официального Алжира, сколько позиция одного из лидеров алжирских фундаменталистов шейха Али Бельхаджа, также выразившего поддержку действиям Багдада. Потратив миллионы долларов на подготовку экстремистов в Алжире, Эр-Рияд неожиданно для себя осознал факт потери контроля над происходившими внутри алжирских фундаменталистких движений процессами.
Известно также, что, начиная с 1991 г. одна из ведущих саудовских газет «Аль-Хаят» со штаб-квартирой в Лондоне, на протяжении 10 лет традиционно публиковала на шестой странице сводки о состоянии дел вокруг «священной борьбы» алжирских вооруженных формирований с «деспотичным правящим режимом».
Одним из последних примеров беспрецедентной верности саудовских монархов своим марокканским партнерам стало участие Эр-Рияда в финансировании контракта на покупку Рабатом в 2011 г. 20 американских истребителей F-16 block 52 на сумму 2,5 млрд долл. США.
Вместе с тем следует отметить, что саудовское руководство, по-видимому, учитывая последствия «арабской весны» с одной стороны, а также важность прививания саудовской верхушке навыков политического маневрирования – с другой, в середине 2012 г. решает не «зацикливаться» на сотрудничестве с Рабатом в вопросах мароккано-алжирского урегулирования. Шаг навстречу западносахарским сепаратистам был сделан после того, как в июне прошлого года лидер Фронта ПОЛИСАРИО М.Абдельазиз направил саудовскому королю письменное обращение с просьбой вмешаться в конфликт для его скорейшего урегулирования. Мотивировалось подобное обращение «тупиковой ситуацией», сложившейся вокруг переговорного процесса, проводимого под эгидой ООН, в силу неготовности сторон идти на уступки. Кроме того, представители Фронта выразили саудовскому руководству свое возмущение замалчиванием Рабатом в последнее время своей же инициативы касательно готовности проведения в Западной Сахаре референдума по определению дальнейшего статуса этой территории. Спустя несколько недель после получения данного обращения саудовский король издал указ о направлении сахарским беженцам, живущим в лагерях вблизи г.Тендуф, 257 тонн фиников в качестве гуманитарной помощи, что было воспринято ведущими марокканскими СМИ без особого энтузиазма, саркастически окрестившими эту благотворительную акцию «финиковой дипломатией КСА в вопросе западносахарского урегулирования». Об официальной реакции марокканских властей относительно данного мероприятия не сообщалось.
Вероятность сближения Эр-Рияда с руководством Фронта ПОЛИСАРИО, как нам кажется, в нынешних условиях является маловероятной, во-первых, в силу исторической неприязни к идейным вдохновителям данного движения в лице покойного М.Каддафи, а также учитывая резкие заявления пришедших к власти в Марокко исламистов в адрес Алжира, обвиняемого правительством А.Бенкирана в умышленном затягивании западносахарского урегулирования. Паузой в отношениях КСА и Фронта ПОЛИСАРИО, как нам видится, может с легкостью воспользоваться Катар, который в прошлом году принимал у себя супругу председателя Фронта Х.Хамди.
Говоря о современном уровне саудовско-марокканского взаимодействия, следует сказать, что регулярный политический диалог на высшем уровне между двумя монархиями создал предпосылки для наращивания темпов торгово-экономического сотрудничества, о чем свидетельствуют последние статистические данные двусторонней торговли. Если в 2002 г. товарооборот между королевствами едва ли превышал отметку в 600 млн долл. США, то в 2011 г. он достиг 3,2 млрд долл. В то же время объемы взаимной торговли между КСА и Алжиром выглядят куда скромнее: 2002 г. – 11,8 млн долл., 2011 г. – 410 млн долл. Низкий уровень двусторонних отношений между КСА и Алжиром лишний раз подтверждает заявление главы МИД Саудовской Аравии принца С.Аль-Фейсала, сделанное им в ходе визита в Алжир в 2012 г., где он публично признается в том, что саудовско-алжирские отношения проходят в данный момент «критическую точку своего минимума».
Для справедливости дела следует заметить, что в середине 2012 г. в отношениях КСА и Марокко наметилось определенное похолодание, вызванное личными симпатиями усопшего Наследного принца КСА Найефа Аль-Сауда к алжирскому президенту А.Бутефлике. Известно, что в середине июня прошлого года саудовский Наследный принц, возвращаясь из США, где он проходил курс медицинской реабилитации, осуществил короткий рабочий визит в Алжир, где провел переговоры с А.Бутефликой. Многие в тот момент делали различные предположения по поводу истинной причины столь скоропостижного визита. Одни говорили о том, что саудиты приехали, дабы предостеречь А.Бутефлику от «упрямства и попыток противодействовать «арабской весне»», другие же привязывали причину прибытия принца Найефа к желанию саудовского руководства наладить тесную координацию с Алжиром в вопросах, касающихся урегулирования ситуации на севере Мали и т.д. Поговаривали также о том, что Найеф испытывал личную неприязнь к марокканскому королю за то, что после восхождения на престол в 1999 г. Мухаммед VI отправил в отставку без каких-либо объяснений министра внутренних дел Марокко И.аль-Басри, являвшегося близким другом Найефа. Известно также, что после вынужденной отставки опальный глава МВД эмигрировал во Францию, а после того, как у него истек срок действия его марокканского паспорта, принц Найеф издал указ о предоставлении ему саудовского подданства. Со смертью принца Найефа в 2012 г. саудовско-марокканкские отношения снова оживились, что нашло свое отображение в визите Мухаммеда VI в Эр-Рияд в октябре того же года. Довольно интересным фактом является то, что, несмотря на высокий уровень взаимодействия двух монархий в разных сферах, Марокко по не вполне понятным причинам с 2009 г. не назначает своего посла в Эр-Рияде. Многие наблюдатели ожидали, что Марокко объявит о назначении посла в КСА в преддверии визита Мухаммеда VI однако этого не произошло.
С другой стороны, в одном из своих интервью марокканской газете «Аль-Шарк» посол КСА в Рабате М.аль-Бишр заявил о том, что основной преградой для полномасштабного развития торговых контактов между КСА и Марокко остается отсутствие между государствами соглашения о коммерческом морском судоходстве, в результате чего саудовские товары облагаются многочисленными сборами и налогами по пути следования в марокканские порты. Наиболее нелепым, по мнению саудовского дипломата, обстоятельством, которое приводит к многократному удорожанию саудовской продукции, является необходимость строгого выполнения КСА одного из международных условий по перевозке грузов из Саудовской Аравии в Марокко, заключающееся в обязательной перегрузке саудовских товаров в испанских портах перед их отправкой конечному получателю в Марокко.
Кроме того, Саудовская Аравия в рамках инициативы стран ССАГПЗ относительно расширения данной структуры за счет вступления в нее Марокко и Иордании обязалась выплатить Рабату в качестве финансовой помощи 1,25 млрд долл. США из 5 млрд, выделенных для Марокко странами «аравийской шестерки». Известно также, что по состоянию на 2011 г. сумма прямых саудовских инвестиций в марокканскую экономику составила 550 млн долл., в то время как общая стоимость финансируемых Саудовской Аравией инфраструктурных проектов в Марокко составила около 420 млн долл. Дополнительным источником пополнения марокканской казны являются средства, оставляемые саудовскими туристами, традиционно считающими Марокко одним из наиболее комфортных туристических направлений.
В завершении хотелось бы упомянуть один из недавних казусов, произошедших 5 марта с.г. во время проведения в Эр-Рияде международной книжной ярмарки, на которой Марокко имело статус привилегированного участника. Дело в том, что во время представления презентационного фильма о Марокко в присутствии министра культуры и информации КСА А.Ходжи, Министра коммуникаций Марокко и прочих официальных лиц на экране была продемонстрирована политическая карта Марокко, не включавшая территорию Западной Сахары. Международного скандала удалось избежать лишь благодаря смекалке и дипломатичности саудовского министра, который прервал демонстрацию публичными извинениями заявив, что Западная Сахара не была отображена как часть Королевства Марокко лишь по причине технической ошибки составителей презентации без какого-либо политического подтекста или иного злого умысла.
Таким образом, следует сказать, что Саудовская Аравия, по нашему мнению, будет и в дальнейшем продолжать маневрировать между различными региональными силами, играя на эмоциях участников западносахарского конфликта, используя свой статус государства-Хранителя Двух святынь, а также репутацию державы-медиатора в разрешении множества региональных конфликтов. Как нам видится, саудовская верхушка прекрасно понимает необходимость соблюдения принципа «золотой середины» в вопросе урегулирования конфликта вокруг Западной Сахары, двигаясь в фарватере основных резолюций ООН о статусе данной территории. Умеренность в данном вопросе должна, по нашему мнению, сыграть на руку Саудовской Аравии, всячески поддерживающей необходимость реструктуризации ССАГПЗ за счет вступления в ее ряды новых членов, одним из которых, пусть и в отдаленной перспективе, может стать Марокко. В свою очередь, отдаляться от Марокко с целью сближения с Алжиром явно не входит в планы саудовской дипломатии, приложившей немалые усилия для успешной реализации проекта «арабская весна», по необъяснимым до конца причинам обошедшего стороной режим А.Бутефлики. Другими словами, в конфликте между Алжиром и Марокко в вопросе статуса Западной Сахары официальный Эр-Рияд будет и в дальнейшем неизменно держаться внешнеполитической линии Рабата.