25 июня текущего года государственный секретарь Соединенных Штатов Джон Керри посетил Саудовскую Аравию. Цель этого визита (уже третьего с момента назначения Дж. Керри на пост главы американского внешнеполитического ведомства) состояла в согласовании позиций обеих сторон (после совещания «группы 11» в Дохе) по наиболее принципиальным проблемам региона Ближнего Востока, среди которых, в первую очередь, внутрисирийский кризис. Итоги проведенных им с его саудовским коллегой принцем Саудом Аль-Фейсалом в Джидде переговоров были изложены в ходе состоявшейся 25 июня в саудовской «экономической столице» совместной пресс-конференции глав внешнеполитических ведомств обеих стран, в ходе которой саудовская позиция была высказана с высокой степенью откровенности.
Приветствуя Дж. Керри и открывая пресс-конференцию, С. Аль-Фейсал, конечно же, говорил о том, что очередная поездка американского государственного секретаря в Саудовскую Аравию «свидетельствует о его личной заинтересованности в урегулировании региональных проблем, учитывая интересы Соединенных Штатов и интересы их друзей». Он подчеркивал, что главы обоих внешнеполитических ведомств провели «плодотворные и конструктивные переговоры, которые, как это всегда бывает в сфере отношений между двумя странами, характеризовались откровенностью и прозрачностью», отметив, одновременно, что важнейшее место в ходе этих переговоров занял «сирийский кризис».
Далее С. Аль-Фейсал переходил к изложению саудовского видения внутрисирийской ситуации. Оно отталкивалось от заявления о том, что «наиболее опасным аспектом кризиса и убийств сирийцев стало участие в нем иностранных войск и, прежде всего, вооруженных формирований Хизбаллы, поддерживаемых силами революционной гвардии Ирана и безграничными поставками российского оружия». Выражая точку зрения политического истеблишмента своей страны, саудовский министр иностранных дел заявлял, что Саудовская Аравия «никоим образом не может молчать об этом обстоятельстве, поскольку ныне геноцид режима в отношении собственного народа сопровождается иностранным вторжением, происходящим в нарушение всех международных норм, принципов и законов и вызывающим межконфессиональные и межрелигиозные конфликты». Открывавшее пресс-конференцию заявление С. Аль-Фейсала подчеркивало: «Сегодня можно считать, что Сирия является оккупированной территорией».
Российская тема выступала едва ли не в качестве ведущей для С. Аль-Фейсала. Он жестко подчеркивал, что нынешняя внутрисирийская ситуация «требует решительной позиции и быстрой международной реакции, поскольку не существует каких-либо оправданий или логики, позволяющей России усиленно и открыто вооружать сирийский режим, а также поддерживающие его иностранные полчища». По его мнению, именно это обстоятельство и становится решающим при принятии решения «о предоставлении сирийскому народу военной помощи, которая позволит ему защитить себя и не допускать свершения осуществляемых против него чудовищных преступлений». Собственно, в этой связи глава саудовского внешнеполитического ведомства заявлял, что «Королевство требует принять ясную и недвусмысленную международную резолюцию, которая потребует запрета поставок вооружения сирийскому режиму, подчеркивая, одновременно, отсутствие у него легитимности, потерянной уже в первые дни кризиса, когда режим, отвергнув ограниченные требования народа, развязал против него геноцид». С точки зрения С. Аль-Фейсала, сложившаяся в Сирии ситуация привела к тому, что сирийский режим «лишился членства в Лиге арабских государств и Организации исламского сотрудничества» после того, как «Совет сотрудничества арабских государств признал его нелегитимность, что было подтверждено и “Друзьями Сирии”».
Из этого вытекало, как говорил далее саудовский министр иностранных дел, что, «лишившись легитимности, сирийский режим потерял какую-либо возможность участвовать в будущем переустройстве Сирии или играть какую-либо роль в настоящем Сирии и ее будущем». Эта мысль оправдывалась тем, что «Национальная коалиция сил сирийской революции и оппозиции, включая все ее политические силы, признана международным сообществом в качестве законного представителя сирийского народа», что лишь означает, что «настало время создать властный переходный орган, в который не будут допущены главари сирийского режима и их приспешники, руки которых запятнаны в крови». Решение этого вопроса, по мнению С. Аль-Фейсала, пролегает через «изменение баланса сил внутри Сирии в пользу свободного сирийского народа». Приветствуя, в этой связи, «решение Соединенных Штатов о направлении военной помощи Сирийской свободной армии», как и решение «Европейского союза о снятии эмбарго на вооружение сирийской оппозиции», саудовский министр иностранных дел считал необходимым подчеркнуть, что опасное положение на внутрисирийской арене требует немедленного претворения этих решений в жизнь».
В ходе пресс-конференции (как и в некоторых, связанных с визитом Дж. Керри, документах, размещенных на сайте саудовского министерства иностранных дел) С. Аль-Фейсал ни разу не коснулся вопроса о конференции «Женева-2». Более того, отвечая на вопрос о том, возможно ли проведение этой конференции в ситуации, когда сирийская оппозиция не приняла решения о своем участии в ее работе, глава саудовского внешнеполитического ведомства был более чем уклончив, считая необходимым говорить только о «головной боли в связи с расколом в рядах сопротивления (оппозиции – Г.К.)», как и о «предпринимаемых королевством усилиях, направленных на оказание помощи сопротивлению с тем, чтобы в процессе будущего восстановления Сирии приняли участие все конфессиональные и этнические группы ее населения».
Иными словами, Саудовская Аравия в ее качестве одного из важнейших региональных игроков и держава, непосредственным образом вовлеченная во внутрисирийский конфликт, все еще далека от того, чтобы принять решение о своем участии в конференции «Женева-2». Но не менее серьезно и другое обстоятельство, — С. Аль-Фейсал нисколько не отрицал заинтересованности его страны в «джихаде в Сирии». Отвечая на связанный с этим вопрос, он был откровенен: «Джихад это джихад в том смысле, в каком в нем может принимать участие человек. Если кто-то участвует в джихаде, опираясь на свои руки, пусть и далее участвует в нем. Если кто-то принимает в нем участие словами, то пусть и далее участвует в нем, но это – лишь малая степень участия в усилиях джихада. Мы же, — завершал он ответ на этот вопрос, — ведем джихад на всех направлениях и во всех сферах».