Между ООН и Хартумом продолжаются ожесточенные дискуссии по вопросу недавнего нападения в Дарфуре на миротворцев ЮНАМИД, в результате которого погибло семь танзанийских солдат. Инцидент произошел недалеко от столицы Южного Дарфура города Ньяла. Проведенное расследование убеждает руководство миссии ЮНАМИД в том, что атака  на миротворческий контингент была не спонтанной. В хорошо организованной засаде участвовало от 100 до 150 боевиков, которые были вооружены крупнокалиберными пулеметами  и РПГ. Руководство миссии также убеждено, что боевики прекрасно были осведомлены о маршруте передвижения колонны миротворцев.

Напомним, что нападение было организовано в районе Кнор-Абеше, который традиционно считается вотчиной бойцов Суданского освободительного движения  (СОД) – М.Минави. Собственно на него сейчас и переводят «все стрелки» в официальном Хартуме, подчеркивая, что целью акции был срыв мирного процесса в Дарфуре. Действительно это событие серьезно осложнило работу миссии и поставило под сомнение ее доклад о том, что «ситуация в Дарфуре медленно, но неуклонно выправляется к лучшему». Сам же конфликт в этом регионе был охарактеризован как «малой интенсивности».   Вопрос здесь в том, зачем нужно было бойцам М.Минави нападать на миротворческий конвой и тем самым ставить себя под все существующие риски международного уголовного преследования. Нападение на миротворческие миссии согласно уставу ООН квалифицируется «как военные преступления», по которым нет срока давности.

Миссия ООН в свою очередь склоняется к версии, что нападение было организовано отрядами вооруженной милиции, лояльной Хартуму и подотчетной суданским спецслужбам. Кнор-Абеше считается оплотом отряда джанджавидов из племени миссерия-нетайга под командованием  Насера аль-Тиджари Абдель Кадира. Численность группы составляет около 400 боевиков и формально она инкорпорирована в структуры пограничной охраны и Центрального резерва полиции. Губернатор Южного Дарфура также официально подтвердил, что Абдель Кадир находится под полным контролем властей, и он «несет полную ответственность за все действия  этого формирования». При этом на совести этой милиции несколько официально зафиксированных теми же миротворцами карательных операций против мирного населения в районе Кнор-Абеше. Как полагают эксперты, эти акции осуществлялись по заданию суданских спецслужб против поселений загава и ряда неарабских племен, которые традиционно проживают в этом плодородном с точки зрения ведения сельского хозяйства районе. Загава традиционно являлись «тыловыми базами» СОД-Минави, и в период, когда М.Минави находился в числе «примирившихся» с Хартумом полевых командиров, подобного рода инцидентов там не случалось.

Совершенно очевидно, что и за этим случаем стоит тень суданских силовиков, которые тем самым пытаются прессинговать в моральном и психологическом плане миротворческую миссию ООН. Об этом свидетельствует и точное знание маршрута патруля, которые заранее согласовываются с местными властями. Задача-максимум таких акций – сворачивание деятельности миссии на территории Дарфура или же максимальное лимитирование ее деятельности и активности. По оценке ряда экспертов, за нападением на танзанийских миротворцев стоит хорошо известный властям полевой командир-джанджавид из группировки Абдель-Кадира, имя которого не называется. Он «специализируется» именно на вопросах давления на ЮНАМИД.  В августе 2012 года под его руководством была ограблена инкассаторская машина, перевозившая зарплату сотрудникам миссии ООН. Причем произошло это в самой столице Южного Дарфура Ньяле. Вообще в этом городе очень часто происходят нападения на миротворцев или же организуются их похищения. Там же в 2112 году были похищены гражданин Болгарии (Агентство продовольственной помощи), а также гражданин ЮАР и подданный Иорданского Хашимитского Королевства, которые входили в полицейский контингент ЮНАМИД.  В этой связи совершенно оправданно сделать вывод о том, что все операции джанджавид против миротворцев и мирного населения в Дарфуре являются частью общей программы суданских силовиков по сдерживанию партизанской активности в этом регионе. Говорить в данном случае о каком-то спонтанном выплеске негативной энергии у лояльных суданскому руководству джанджавидов не приходится.

Эпизод с расстрелом танзанийских миротворцев однако возник не просто из ничего. Как представляется, таким образом руководству ЮНАМИД был направлен очень ясный сигнал о недовольстве со стороны местных и центральных суданских властей излишней активностью ооновцев по ведению диалога с руководителем СОД- М.Минави. Такие консультации ведутся сейчас между ним и руководителем ЮНАМИД Чамбесом, что, безусловно, очень ревниво воспринимается в Хартуме. Там полагают, что все вопросы внутрисуданского урегулирования должны решаться только с  участием центральных властей, а роль миротворцев в этом случае сводится к чисто наблюдательной и гуманитарной функции. В этой связи миссии ООН просто дали понять, что она переходят «красную черту». Кстати, факт такого диалога между Чамбесом и руководителем самой влиятельной в Дарфуре партизанской группировки М.Минави также является дополнительным аргументом в пользу того, что он отношения к расстрелу миротворцев не имеет. При этом очевидно, что инициатива сменившего Гамбари Чамбеса по налаживанию внутреннего диалога с повстанцами свидетельствует о наличии плохого контакта между ним и Хартумом.