О ситуации с престолонаследием в Саудовской Аравии

Передача власти в Катаре от эмира Хамада бин Халифы Аль-Тани своему сыну — наследному принцу шейху Тамиму бин Хамаду, заставила многих аналитиков предполагать о возможности передачи трона таким же легитимных способом молодому поколению правящих династий и в других странах ССАГПЗ, особенно в семье Аль Сауд. Однако для Саудовской Аравии изменение принципа наследования престола, который неизменно существовал на протяжении всей истории существования Третьего Саудовского государства, более проблематичен в силу местной специфики по сравнению с другими аравийскими монархиями. Прежде всего, по причине многочисленности потомков короля-основателя Абдель Азиза. По некоторым данным количество членов правящей династии составляет около 15 тыс. чел, 2 тыс. чел. из которых входят в политический истеблишмент, а также бизнес-элиту королевства.

Напомним, что согласно «Основному низаму правления Саудовской Аравии» от 1992 г., который является высшим правовым актом, определяющим государственный строй королевства, в ст. 5 п.2 сказано: «Власть принадлежит сыновьям короля — основателя государства Абдель Азиза Абдель Рахмана аль-Фейсала Аль Сауда и сыновьям их сыновей. Самый достойный из них для правления приносит присягу на Книге Всевышнего Аллаха и сунне Его Пророка, да благословит его Аллах и приветствует». Кроме этого, с целью обеспечения «мягкого» перехода власти в случае смерти (или недееспособности) монарха и наследного принца в Саудовской Аравии был создан специальный коллегиальный орган «Совет присяги», который состоит из сыновей короля Абдель Азиза, а также его внуков, чьи отцы скончались или недееспособны или не желают принять трон, а также сыновей короля и наследного принца. По состоянию на  апрель 2013 г. Совет, возглавляемый принцем Мишалем, состоял из 28 членов (9 сыновей и 19 внуков). Единственным, кто вышел из состава Совета добровольно был принц Талаль, в знак протеста назначения принца Найефа наследным принцем в ноябре 2011 г. Считается, что половину членов Совета составляют сторонники клана ас-Судейри. При избрании Советом короля из числа принцев династии Аль Сауд королем применяются следующие критерии:

1) поддержка внутри членов семьи Аль Сауд;

2) нахождение на государственной должности;

3) племенная принадлежность и происхождение матери кандидата;

4) соблюдение всех религиозных предписаний ислама;

5) согласие Совета Верховных улемов КСА;

6) популярность среди широких масс саудовских граждан.

Следует отметить, что такой механизм передачи власти не прост даже в условиях саудовской абсолютной монархии. Несмотря на то, что за королем закреплена абсолютная исполнительная власть, саудовский монарх правит, во многом опираясь на негласные традиции патернализма и племенной демократии, которые не исчезли полностью после создания единого Саудовского государства, построенного не только военной силой, но и на основе компромисса и паритета интересов различных аравийских племен и территорий. Поэтому король очень часто должен действовать не только по своей воле в стиле Багдадских халифов, но с оглядкой на другие кланы семьи Аль Сауд, связанных матримониальными связями с региональной племенной аристократией.

Однако как это уже неоднократно было в истории с любой многочисленной династией, семья Аль Сауд фактически представляет собой группу кланов (ас-Судейри, аль-Фейсал и др.), которые уже в значительной мере отстаивают собственные интересы, чем всей династии в целом при острой конкуренции между собой. По мнению американского журнала «Foreign Affairs»: «Борьба за власть в Саудовской Аравии идет полным ходом с тех пор, как здоровье короля Абдаллы стало резко ухудшаться». Особое внимание  аналитиков по Ближнему Востоку приковано к личности возможного будущего монарха. Это даже дало повод Т.Липпману (The Middle East Institute (MEI)) с иронией заметить, что они сейчас тщательно следят за раскладом сил внутри династии Аль Сауд подобно «кремленологам наблюдавшим парады в Москве во время холодной войны», чтобы найти доказательства, когда же немногие оставшиеся сыновья короля Абдель Азиза «наконец, передадут трон поколению внуков — поколению, которое уже само преодолевает средний возраст».

До недавнего времени вполне казалось, что процесс передачи власти должен пройти по традиционной схеме, когда Наследный принц автоматически становится королем, как и было в большинстве случаев за последние десятилетия. Однако Наследный принц Сальман, несмотря на всего его личные достоинства и деловые качества, имеет проблемы со здоровьем вполне естественные для его возраста (1935 г.р.), хотя и не такие серьезные, как утверждалось некоторыми изданиями ранее. Тем не менее, он уже третий Наследный принц за время правления короля Абдаллы.

В связи с этим, ситуация с престолонаследием становится еще сложнее, так как возникают вопросы о реальном раскладе сил внутри династии, а также о шансах того или иного принца стать новым саудовским монархом. Причем все понимают, что от личности короля, учитывая саудовскую форму правления – абсолютная монархия, зависит очень многое как внутри страны, так и на региональном геополитическом уровне (и не только). Другой проблемой является отсутствие бесспорного лидера среди потенциальных наследников саудовского трона. Большинством аналитиков выделяются четыре основных кандидата, которые удовлетворяют большинству вышеизложенных критериев и имеют шансы стать новым королем Саудовской Аравии в будущем, причем в данный список включаются уже не только сыновья короля-основателя, но и внуки.

1.Принц Ахмед бин Абдель Азиз (1942 г.р.) — самый молодой представитель известной «семерки ас-Судейри». В 2002 г., по данным саудовского политолога Навафа Обейда, он входил в тройку самых популярных принцев. Первое место было отдано — королю Абдалле (в то время Наследному принцу), второе – принцу Сальману, третье – принцу Ахмеду. Одной из причин такой популярности в саудовском обществе, как считалось, была его непричастность к коррупционным скандалам, которые время от времени случались в ряде саудовских ведомств, подконтрольных некоторым членам саудовской королевской семьи. Одним из его достоинств считалось хорошее образование,  которое он получил, по сравнению с некоторыми другими братьями. После окончания специализированных «Школы принцев» (Princes School) и Анджал Института (Anjal Institute) Принц Ахмед в Эр-Рияде проходил курсы обучения в университете Южной Калифорнии (the University of Southern California (USC)), а затем продолжил свое образование в частном Редландском Университете (the University of Redlands), где в 1968 г. получил степень бакалавра политологии.

Основная его политическая карьера была связана с МВД, в котором с 1975 г. по 2012 г. он занимал должность заместителя министра. Кроме этого он еще исполнял обязанности вице-президента Верховной комиссии по промышленной безопасности (Vice President of the Supreme Commission for Industrial Security) и председателя Подготовительного комитета по национальной безопасности (Chairman of Preparatory Committee for National Security). Одним из его достижений считалось «выравнивание» ситуации в Восточной провинции. Принц Ахмед однажды публично заявил, что многие проблемы этого региона, в частности волнения шиитов в 1979 г., были вызваны не только прямым влиянием Исламской революции в Иране, но и по причине того, что правительство долгое время не уделяло должного внимания его развитию и зачастую проводило политику прямой дискриминации местного шиитского населения. Им был предложен план по исправлению такой ситуации, который включал в себя существенные инвестиции для развития региональных инфраструктур, включая систему образования, здравоохранения, а также другие социальные сферы. Отметим, что, несмотря на сложность внутренней ситуации и непоследовательность проведения предложенных мер, общий уровень жизни в Восточной провинции все же действительно стал повышаться по сравнению с некоторыми другими периферийными провинциями королевства.

Кроме того, находясь на посту зам. министра МВД, в его обязанности входило координация деятельности салафитского духовенства, что было особенно актуально последние десять лет, когда власти проводили жесткие меры по обузданию роста экстремизма и других антиправительственных акций «заблудшей прослойки», находивших поддержку в некоторых религиозных кругах Саудовской Аравии. Также необходимо отметить, что принц Ахмед был особо популярен среди офицеров МВД за его продуманную кадровую политику, когда им была введена система административных и материальных поощрений с целью поднятия профессионализма личного состава. Его также уважали за честность и непричастность к коррупционным финансовым схемам с использованием бюджетных средств для своего личного обогащения, как было в некоторых других государственных структурах КСА.

Неслучайно, что с таким «бэкграундом», а особенно после назначения его в 2012 г. министром внутренних дел, он считался безусловным кандидатом на должность второго наследного принца, что по мнению ряда политологов свидетельствовало об укреплении позиций клана ас-Судейри, и в перспективе делало его потенциальным претендентом на саудовский трон. Тем не менее, его замена на этом посту племянником принцем Мухаммедом бин Найефом многими рассматривалась как его намеренное отстранение от наследования трона. По некоторым данным, главной причиной его смещения, заявленного в официальных саудовских медиа как «увольнение по личной просьбе», явился конфликт с монархом относительно изменения структуры МВД КСА, когда планировалось выведение из состава министерства корпуса внутренних войск и превращение его в отдельное подразделение. Интересно отметить, что снятие принца Ахмеда с должности главы МВД вызвало неодобрение в саудовском обществе. Группа его сторонников даже решилась на политический демарш, что весьма непривычно в саудовских политических реалиях, когда несколько сотен человек пришли в аэропорт Эр-Рияда, чтобы встретить его после его отставки. Среди встречающих, наряду с саудовскими активистами-правозащитниками, были замечены также несколько членов королевской семьи, представляющих «либеральное крыло», которое возглавляет принц Талаль, действующий в королевстве в основном через своего сына принца Аль-Валида. Кроме того, как свидетельствуют дипломатические, а также и внутренние источники, принц Ахмед имеет поддержку и других группировок семьи Аль Сауд, поэтому его рано со списывать со счетов как политическую фигуру. Его авторитет и влияние еще достаточно высоки, чтобы он смог играть существенную роль в будущем. По мнению С.Хендерсона (The Washington Institute for Near East Policy), с которым можно вполне согласиться, политическое будущее принца Ахмеда зависит о того, кто станет королем в ближайшее время, если трон перейдет к его родному брату Наследному принц Сальману, то можно не сомневаться, что ему будет представлена должность в соответствии с его статусом и опытом, что безусловно вернет ему прежнее влияние.

2.Принц Мукрин бин Абдель Азиз (1945 г.р.) – также представитель второго поколения семьи Аль Сауд. Однако его позиции, по мнению аналитиков, за последний год явно усилились. Принц Мукрин получил профессиональное военное образование в Великобритании в Королевском авиационный колледж в Кронвелле (The Royal Air Force College (RAFC)) в 1968 г., а затем служил пилотом в военно-воздушных силах КСА на базе в г. Дахран. Затем он продолжил свою карьеру, занимая пост губернатора провинции Хаиль в течение 20 лет, а потом с 1999 г. был губернатором провинции Медина. В октябре 2005 г. он был переведен на «федеральный уровень», получив от короля Абдаллы пост начальника Службы общей разведки (the General Intelligence Presidency (GIP)) в ранге министра, сменив принца Наввафа бин Абдель Азиза. Однако в августе 2012 г. он был внезапно заменен на этом посту принцем Бандаром бин Султаном. Как стало известно из некоторых дипломатических саудовских кругов, причиной его отставки явилась якобы «неэффективность» в управлении своим ведомством, а также «некоторые допущенные просчеты». Тем не менее, его отставку нельзя было назвать опалой со стороны короля Абдаллы, с которым его долгие годы связывали хорошие отношения, т.к. в тот же день принц Мукрин получил должность его личного советника и спецпредставителя с рангом министра. Подтверждением того, что король Абдалла по-прежнему делал ставку на принца Мукрина и считал одним из ближайших к себе лиц, явилось неожиданное для многих назначение его вторым заместителем Председателя Совмина КСА в феврале с.г. Исходя из этого, можно предположить, что позиции принца Мукрина достаточно сильны, несмотря на высказывавшие ранее предположения о его исключении из линии наследования. По мнению Т.Липпмана это новое назначение только приблизило его к трону, т.к. должность второго заместителя Председателя правительства, многие годы бывавшая вакантной, фактически сделало его третьим человеком в системе власти Саудовской Аравии, и вторым в линии наследования саудовского трона, после Наследного принца Сальмана. Как сообщают компетентные источники, принц Мукрин уже ведет активную подготовку к возможной борьбе за королевский престол. Одним из его тактических ходов, например, является, активное появление на официальных мероприятиях, выступления в прессе, т.е. построение имиджа публичной фигуры, чего не было ранее в силу специфики его прежней должности — шефа разведки.

Полагают, если прежний принцип передачи власти (от брата к брату) будет сохранен, то шансы стать королем у принца Мукрина весьма высоки. Он может рассматриваться как компромиссная фигура, которая может удовлетворить интересы большинства группировок внутри саудовской королевской семьи. Тем более, многие его личные качества делают его популярным в саудовском обществе (говорят, что он является страстным любителем астрономии и арабской поэзии, а его личная библиотека состоит из сотни тысяч томов). Помимо этого, принц Мукрин импонирует многим простым саудовским гражданам, в том числе и молодежи, тем, что его имя никогда не упоминалось в связи с каким-либо политическим скандалом или инцидентами, связанными с нарушением норм морали и ислама. Он вполне приемлем и для Вашингтона, по словам американского дипломата в Катаре, отметившего легкость и эффективности работы с ним без использования «обычного шантажа» и давления, что нередко случается в двусторонних отношениях КСА и США. Кроме того, несмотря на жесткую позицию по решению «шиитского вопроса» во время последних волнений в Восточной провинции на фоне «арабской весны», что вызвало активное противодействие со стороны принца Найефа, и поддержку короля, принц Мукрин считается одним из главных сторонников курса реформ и человеком в целом либеральных взглядов. Что касается региональных проблем, то он не является «ястребом» (в отличие, например, от принца Бандара) и выступает за превращение всего Ближнего Востока, и Персидского залива в частности, в зону свободную от ОМП, а также решение вопроса «иранского ядерного досье» дипломатическими методами. По мнению многих, опыт, приобретенный им на посту шефа саудовской разведки, дает ему реальные шансы стать серьезным региональным лидером в будущем.

Тем не менее, несмотря на наличие явных претендентов на трон среди второго поколения династии Аль Сауд, сложившаяся ситуация в королевском доме не исключает возможности, что наследование престола может перейти представителям третьего поколения. Полагают, что наибольшие шансы есть у принца Мухаммеда бин Найефа, а также второго сына короля принца — Митеба бин Абдаллы.

3.Принц Мухаммед бин Найеф (1959 г.р.) – второй сын Наследного принца Найефа, образование получил в США и Великобритании, имеет степень бакалавра политологии (1981 г.), затем продолжил подготовку на спецкурсах ФБР в 1985-1988 гг., а также в антитеррористических подразделениях Скотланд-Ярда в 1992-1994 гг. Свою политическую карьеру он начал в 1999 г., когда был назначен помощником министра внутренних дел, где курировал специальную антитеррористическую программу. Неожиданное назначение его шефом МВД в июле 2012 г. открыло перед ним неограниченные возможности с соответствующими полномочиями в саудовских реалиях. Как предполагалось, король Абдалла, назначив принца Мухаммеда шефом МВД, решил сделать уступку клану ас-Судейри, сохранив за ним одну из самых влиятельных должностей в королевстве. Кроме того, нельзя учитывать и прагматический подход в этом назначении, т.к. принц Мухаммед многие годы, проработав в этом ведомстве под руководством своего отца и хорошо зная всю его «внутреннюю кухню», являлся самым компетентным и профессиональным кандидатом из всех возможных. Такое поворот карьеры принца Мухаммеда вызвал интерес к нему на Западе, о чем свидетельствовал его визит в Вашингтон в январе с. г.,  где он был принят на самом высоком уровне с соответствующими нормами дипломатического протокола, встретившись по отдельности с президентом Б.Обамой, госсекретарем Х.Клинтон, а также с советником по национальной безопасности Т.Донилом. Многие саудовские источники расценили это как явный знак, что Вашингтон рассматривает и поддерживает фигуру принца Мухаммеда как потенциального наследника саудовского трона, несмотря на неоднозначную репутацию его отца — принца Найефа в США, особенно в связи с событиями 9/11. По мнению большинства западных и саудовских аналитиков, это связано, прежде всего, с тем, что именно ему американцы ставят в безусловную заслугу успешное проведение контртеррористических операций по ликвидации местных ячеек «Аль-Каиды» и других экстремистских группировок – противников нынешнего режима в Эр-Рияде, регулярно пополнявших в последние годы списки «заблудшей секты», а также разработку особой программы по социальной реабилитации «раскаявшихся джихадистов».

Как свидетельствуют опросы, в отличие от других принцев, он приобрел «героическую харизму» как в глазах саудовцев, так и западных союзников на фоне этой борьбы, особенно после покушение на него в собственном дворце летом 2009 г. Именно этот факт, согласно дипломатическим источникам, дает ему возможность выступать с «сильных позиций», чтобы претендовать на трон Саудовской Аравии, т.к. как он «заплатил кровью за свою страну». После его посещения Вашингтона, дипломатические источники дали ему такую характеристику: «Принц Мухаммед, несомненно, является наиболее способным и модернистки настроенным членом Кабинета». Ранее об этом говорил саудовский политолог Дж.Хашогги, что он «более восприимчив к идеям реформ», т.к. принадлежит другому поколению принцев. О его политическом мастерстве и личных качествах сказал в свое время и другой саудовский колумнист Х.Шобокши: «Он хорошо делает, заставляя каждого думать, что находится в их лагере. Это то, что делает политика успешным». По его мнению, новый министр внутренних дел воспринимается в саудовском обществе «как прогрессивный, профессиональный и целеустремленный».

Отметим, что кроме борьбы с терроризмом, принц Мухаммед также занимается и другими приоритетными вопросами внутренней безопасности, например, «шиитским вопросом» в Восточной провинции, поэтому неслучайно, что именно его брат принц Сауд получил назначением губернатором в эту неспокойную провинцию КСА. Что касается методов его работы на посту министра внутренних дел, то по сравнению с отцом, он рассматривается как реалистично настроенный политик, который лишний раз не будет прибегать к репрессивным мерам, по возможности стараясь решить проблему при помощи «мягкой силы». У него есть немало сторонников и в КСА, которые считают, что если он проявит себя на посту шефа МВД должным образом, то сможет добиться еще большего влияния, чтобы занять трон в будущем и продолжить начатые реформы.

Кроме того, по некоторым сведениям, в течение последних лет в силу своих прямых обязанностей принц Мухаммед обзавелся полезными связями и контактами в американских спецслужбах. Считается, что он, твердый сторонник дальнейшего укрепления и развития отношений с США, и имеет особую поддержку со стороны директора ЦРУ Дж.Бреннана, прежде занимавшего должности главы Национального центра по борьбе с терроризмом (2001—2005 гг.), а затем главного советника президента США по борьбе с терроризмом (2009—2013 гг.). Даже ходят слухи, что он прилагает усилия, чтобы «протолкнуть» принца Муххамеда следующим в наследовании саудовского трона.

Тем не менее, что вполне естественно, есть у него и политические противники. Например, по данным внутренних саудовских источников, его назначение министром, чтобы «влить свежую кровь», вызвало протесты и противодействие со стороны некоторых членов Кабинета, серьезно опасавшихся его растущих политических амбиций. Однако по заслуживающим доверия сведениям, его основным конкурентом является принц Митеб, с которым он находится сейчас в серьезной конфронтации. Предполагают, что принц Мухаммед для укрепления своих позиций будет действовать не только «путем создания саудовского АНБ», чтобы контролировать все информационные потоки в королевстве, но как мастер закулисной борьбы, также путем привлечения на свою сторону как можно большего числа соратников из различных слоев саудовской элиты от офицеров спецслужб и салафитских улемов до представителей либерального крыла.

4.Принц Митеб бин Абдалла (1953 г.р.)второй сын короля Абдаллы, профессиональный военный, закончил британскую Королевскую военную Академию в Садхерсте (Royal Military Academy Sandhurst). В последнее время стал одним из самых влиятельных членов королевской семьи после назначения его командующим Национальной гвардией КСА в ноябре 2010, особенно после преобразование ее в отдельное министерство с соответствующим присвоением ему ранга министра в мае с.г. Такие изменения, сделанные королем Абдаллой в его статусе, по мнению Т.Карасика (Director, Research and Development at Institute for Near East and Gulf Military Analysis (INEGMA)) «выравнивает игровое поле» между главными тремя силовыми структурами КСА – МВД, НГ и МО.

Напомним, что министром обороны сейчас является Наследный принц Сальман, а с апреля с.г. его заместителем был назначен принц Фахд бин Абдалла (1939 г.), который с 2002 г. занимал пост командующего ВМС КСА. До апреля 2013 г. замминистра обороны был принц Халед бин Султан, который до недавнего времени поддерживал хорошие отношения с королем Абддалой и считался одним из самых близких к нему принцев. Однако, как сообщают некоторые источники, отношения между ними несколько ухудшились после боевых действий саудовской армии против йеменских повстанцев — хусистов в 2009 г. Король Абдалла, якобы, был недоволен результатами его руководства этой операцией (затягивание военной кампании, недостаточная компетентность командования, большое количество жертв и т.д.). Помимо этого, по мнению некоторых аналитиков, другой причиной его отстранения от должности зам. министра обороны стали финансовые злоупотребления, допущенные при заключении оборонных контрактов. В последнее время стали также циркулировать слухи, о том, что в МО КСА планируются «чистки» среди офицеров старшего и среднего командного звена с целью убрать всех сторонников принца Халеда. Кроме того, поступили сведения, что сам принц Халед сейчас находится под домашним арестом в Эр-Рияде по обвинению в предполагаемой подготовке военного переворота. Ордер на арест, якобы был подписан 16.06.2013 самим королем Абдаллой, после его неожиданного возвращения из Марокко, где он находился на отдыхе.

Отметим, что к подобным сведениям следует относиться весьма осторожно, т.к. возможно все они (или часть их) является преднамеренно сброшенной дезинформацией. Напомним, что подобные сообщения поступали неоднократно в прошлом относительно «таинственных» исчезновений его брата — принца Бандара в 2006 г. Например, иранские информационные агентства, тогда сообщали, что он якобы находился под строгим домашним арестом и тоже по аналогичному обвинению — «за попытку дворцового переворота». К этой кампании подключились и некоторые саудовские оппозиционные источники за рубежом, которые даже называли конкретное место его заключения — тюрьма Дабан в г. Джидда. Более того, в июле 2012 г. появилась информация о его гибели, что опять было подхвачено иранскими СМИ и за рубежом, в том числе и в России, что заставило Эр-Рияд даже делать официальные опровержения.

Такая неясная ситуация с бывшим заместителем министра обороны, и явно переходная фигура принца Фахда бин Абдаллы, заставила некоторых аналитиков предполагать, что в самом скором времени принц Митеб может возглавить новое министерство, которое объединит (за исключением МВД и Службы общей разведки) все силовые ведомства страны, в том числе и Министерство обороны. Некоторые связывали такой шаг монарха с его желанием начать процесс передачи власти не своим братьям или следующему поколению, а закрепить саудовский трон за своими потомками. Вероятно, предполагалось, что принц Митеб сосредоточив в своих руках командование над всеми вооруженными силами, включая и внутренние войска, смог бы диктовать свои условия уже с позиции силы. Однако, если это действительно произойдет, то явится беспрецедентным случаем в истории королевства и нарушит не только традиционный порядок престолонаследия, но неизбежно затронет интересы других кланов семьи Аль Сауд. Поэтому несмотря даже на поддержку саудовской «преторианской» гвардии (которая включает в себя 100 тыс., а также 25 тыс. племенной милиции) передача властных полномочий принцу Митебу может стать причиной серьезной дестабилизации внутренней ситуации.

По-видимому, противникам принца Митеба удалось отыграть ситуацию обратно, когда король Абдалла 7 августа с.г. назначил принца Сальмана бин Султана (1976 г.р.) новым заместителем министра обороны с рангом министра. Очевидно позиции сыновей принца Султана не так уж безнадежно проиграны, как предполагалось ранее, а позиции принца Митеба далеко не так  сильны. Принц Сальман, несомненно, креатура не только своего брата Бандара – гендиректора Службы общей разведки, помощником которого он был до недавнего времени, занимаясь «сирийским вопросом», но возможно также всего клана ас-Судейри, который решил консолидировать свои усилия по сохранению контроля над основными силовыми министерствами. Возможно за традиционной протокольной формулировкой, что принц Сальман бин Султан на эту должность «рекомендован Наследным принцем и министром обороны» стоит нечто большее…

Стоит также указать на непростые отношения принца Митеба с салафитским духовенством, которое все больше высказывает опасения, что в будущем их положение в саудовском государстве, неизменно сохранявшееся еще со времен короля-основателя, может быть пересмотрено. Как стало известно, в апреле с.г., произошла встреча некоторых саудовских улемов королем Абдаллой, во время которой была выражена особая озабоченность возможными нововведениями в сторону секуляризма. Особый акцент был сделан на словах принца Митеба, что «религия не должна вмешиваться в политику», произнесенные на последнем национальном фестивале «Аль-Джанадрия», который находится под его патронажем. Помимо прочего, как стало известно, во время этого фестиваля произошел также ряд конфликтов между национальными гвардейцами сотрудниками религиозной полиции «мутавы», которые пытались диктовать свой «порядок» его проведения. Все это было расценено улемами, как потенциальная угроза их статусу в будущем, особенно, если такая инициатива исходит от такого влиятельного принца династии Аль Сауд. Возможно, их опасения небезосновательны, и государство в настоящее время действительно занято поиском новой формулы отношений светской и религиозной властей, которое бы предусматривало снижение влияния салафитского духовенства на различные сферы саудовского общества. Однако такие действия, вряд ли обеспечат поддержку принцу Митебу со стороны духовенства и противников развития страны по светскому пути, число которых в стране еще достаточно велико. В связи с этим, вопрос встает очень серьезно, если король Абдалла действительно хочет внести изменения в порядок наследования трона, то для предания легитимности ему необходимо заручится поддержкой Совета Верховных улемов. Как это было, например, при смещении короля Сауда с трона наследным принцем Фейсалом в 1963 г.

Хотя принца Митеба считают высокопрофессиональным военным, приверженцем консервативных ценностей, и в то же время сторонником идей своего отца по дальнейшей модернизации, тем не менее, до последнего времени он не являлся публичной фигурой и не был особо известен за рубежом, прежде всего на Западе. По мнению некоторых аналитиков, его недавние зарубежные визиты, например во Францию в июне с.г., где он встречался с президентом Ф.Олландом, министром обороны и другими официальными лицами, были направлены на исправление сложившейся ситуации. Однако западные союзники пока не демонстрируют явного желания оказывать ему поддержку, как считается, их негласным «фаворитом», является его соперник принц Мухаммед.

Другой проблемой для принца Митеба является отсутствие родных братьев на ключевых силовых постах, которые могли бы реально его поддержать (принц Мишаль – губернатор провинции Наджран с 2009 г., принц Абдель Азиз – заместитель министра иностранных дел с 2011 г., принц Фейсал – председатель саудовского общества Красного Полумесяца).

В заключение можно признать, что Саудовская Аравия действительно сейчас стоит перед весьма трудной дилеммой — перейдет ли трон сыну короля-основателя по старой традиции или одному из внуков. Однако выбор нового короля не сводится к противостоянию каких-то двух группировок внутри королевской семьи, например, вокруг принца Мухаммеда или принца Митеба соответственно, расклад сил гораздо сложнее. Тем не менее, уже становится ясно, что даже если трон будет удержан за сыновьями короля Абдель Азиза, то следующему монарху придется проявлять особую осмотрительность, учитывая влияние и интересы всех группировок. Возможно, это даже вызовет некоторые изменения в политической системе королевства, когда какие-то государственные функции и обязанности будут перераспределены (например, закрепленный за монархом статус Председателя Совмина) для уравновешивания позиций различных кланов. Кроме того, новому королю придется более активно задействовать и следующее поколение принцев — правнуков, которым также не чужды свои собственные амбиции.

62.96MB | MySQL:102 | 0,635sec