Российско-иранские отношения и иранская ядерная программа: взгляд из Израиля

В Израиле достаточно внимательно отслеживают развитие российско-иранских отношений, полагая, что они имеет для каждой из сторон многоплановое наполнение.  Оценивая реалии многосторонних связей России с Ираном, в Израиле учитывают, что Иран открыто заявляет о необходимости уничтожения еврейского государства, причем  избрание президентом Х.Роухани, позиционирующего себя как более либерального деятеля, нежели его предшественник М.Ахмадинежад, отличавшийся крикливым атиизраилизмом, не внесло радикальных корректив  на этом направлении. В Израиле достаточно  серьезно относятся к озвучиваемым иранскими политиками угрозам, считая, что они требуют обдуманной и взвешенной реакции. Именно поэтому в начале 2009 г. Иран объявлен в Израиле главной опасностью существованию еврейского государства и в стране официально декларировано,  что именно оттуда  исходит угроза «номер один». Таким образом, иранская проблема  оценивается Израилем как приоритетная, а все прочие рассматриваются  через эту призму. Другие существенные угрозы безопасности Израиля – от Сирии до Ливана и Газы – позиционируются как отражение иранского влияния и реализация  его интересов.

В таком контексте один из аспектов сотрудничества России с Ираном – в военно-технической сфере —  рассматривается Израилем как внушающий опасение и создающий риски его безопасности.  В иерархии исходящих от Ирана угроз ядерная интерпретируется  как наиболее важная. Это обуславливает повышенное внимание к развитию ситуации вокруг иранской ядерной программы.

После  подписания  Ираном договора  с Россией о завершении строительства АЭС в Бушере, прерванного после исламской революции, у Израиля возникли первые опасения по поводу того, что Иран попытается использовать доступ к новейшим ядерным технологиям для выхода на изготовление атомной бомбы. Эти опасения подкреплялись тем, что аятолла Хомейни в свое время неоднократно заявлял о планах своей страны обзавестись «исламской атомной бомбой», которая помогла бы ему обеспечить гегемонию в ближневосточном регионе, а затем и в исламском мире. Позже с подобными высказываниями не раз выступали иранский президент (в 1989–1997 гг.)  Али-Акбар  Хашеми-Рафсанджани и нынешний религиозный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи.  Именно поэтому  в  середине  90-х годов Израиль инициировал международную кампанию, суть которой состоит в  следующем: если Иран действительно реализует программу создания атомной бомбы в ситуации, когда  его руководство выступает с прямыми угрозами в адрес Израиля, такое создает прямую угрозу существованию Израиля, и поэтому атомная  программа военного назначения должна быть свернута. Эта позиция  снискала  поддержку  США, которые через ООН добились того, чтобы контролем над  иранским   ядерным  проектом  занялось Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ).  С приходом к власти в августе 2005 г. консервативного президента Махмуда Ахмадинежада и последовавшей за этим радикализацией  внешней политики Иран ужесточил антиизраильские заявления и одновременно занял еще более жесткую позицию по своей ядерной программе. Такое  воспринимается  в военно-политических кругах Израиля как вполне реальная угроза, а не пропагандистская кампания для внутреннего потребления. Разумеется, призывы к уничтожению Израиля  в Иране  не новы и звучат еще с эпохи основателя Исламской Республики аятоллы Хомейни. Однако в условиях, когда это сопровождается последовательными усилиями по созданию атомной инфраструктуры, включающей в себя, как полагают в Израиле, тайную разработку ядерного оружия, в стране возрастает опасение по поводу того, что Иран реализует свои угрозы. Поддержка Россией усилий Ирана по реализации атомного проекта идет уже почти два десятилетия.  Для Москвы это имеет конфликтогенный потенциал, ибо она, по словам политолога В.Портникова, « вынуждена выяснять отношения с Вашингтоном и Иерусалимом, поддерживать Иран в его продолжающейся конфронтации с мировым сообществом, убеждать всех – и себя прежде всего, – что иранская ядерная программа имеет исключительно мирный характер и не стоит всерьез воспринимать мечты аятолл о создании собственной атомной бомбы».

Однако российские СМИ публиковали несметное количество материалов, из которых было видно, что  для Москвы ядерные амбиции Ирана не были загадкой. Израильские исследователи Р.Цванг и З.Вольфсон сообщали о таком факте: «В 1995 г. перед подписанием контракта о сооружении АЭС в Бушере российское правительство запросило соответствующие органы: каковы настоящие цели иранцев? «Атомное оружие, а электростанция – прикрытие», – коротко и внятно ответили из ФСБ. …С каких-то там этажей на Лубянке (или в Ясенево) ясно просматривалось, что задумали в Тегеране». Один из российских военных экспертов так же определенно высказался по этому вопросу: «У аятолл не может быть иной цели, кроме бомбы. Те, кто думают договориться с Ираном, закрывая глаза на его ядерные амбиции, получат в конце концов тех же аятолл и с Кораном, и с атомной бомбой в руках».

С мая 1995 г. были введены экономические санкции против Ирана, сопровождавшиеся призывом к  мировому сообщество  минимизировать  с ним сотрудничество ввиду поощрения  Ираном террористической деятельности в международном масштабе, активного противодействия  мирному процессу на Ближнем Востоке, форсированной  милитаризации страны,  генерирующей нестабильность в районе Персидского залива.  Ряд стран, в том числе – Китай и Украина,  вняв призыву, отказались сотрудничать с Россией в иранском атомном проекте. Однако Россия, позиционирующая себя как стратегический партнер Ирана, все эти годы была полна решимости довести до конца начатое дело,  что и сделала, пустив АЭС в Бушере в эксплуатацию, неоднократно сорвав при этом все мыслимые и немыслимые сроки: реализация рассчитанного на 5 лет контракта заняла 18 лет.

В последнее десятилетие переговорный процесс с Ираном по поводу его ядерной  программы идет в формате встреч с «шестеркой» международных посредников, нацеленных  на пресечение перехода Ирана в клуб государств, обладающих атомным оружием. В составе шестерки задействована и Россия, являющаяся постоянным членом Совета Безопасности ООН. Таким образом, де-факто вопрос перешел в компетенцию высшего международного органа в сфере безопасности, начавшего вводить экономические  и политические  санкции, эмбарго и другие подобные меры  с обязательным участием как можно большего количества стран.  По мнению СБ ООН, это могло бы реально остановить иранскую ядерную программу.  К настоящему времени  выполняются уже 4 пакета всеобъемлющих санкций, которые всерьез ограничили экономическое функционирование ИРИ и реально поставили Иран на грань экономического коллапса и усилили ее политическую изоляцию.

Начиная с прошлого 2012 г. переговоры в формате встреч с «шестеркой» международных посредников застопорились и постепенно оказались в тупике. Это дало Ирану возможность интенсифицировать реализацию ядерной программы. На очереди встал вопрос о реализации такого давления на иранский режим, которое вынудило бы Тегеран пойти на требование мирового сообщества и прекратить работы по обогащению урана. В феврале нынешнего года Россия присоединилась к странам, которые призвали Иран хотя бы временно приостановить работы по обогащению урана. Это, как сказал министр иностранных дел России С.Лавров, явилось бы жестом доброй воли со стороны Ирана,  если бы действовало вплоть до окончания переговоров как с МАГАТЭ, так и группой государств-международных посредников. Инициатива совпала с презентацией Ираном своих планов по модернизации центрифуг на ядерном комплексе в  Натанзе, которые ускорят реализацию ядерной программы Ирана и позволят быстрее обогощать уран.

Переговорный процесс продолжал буксовать. Проведенные в 2012-2013 гг. раунды в Стамбуле, Москве, Алма-Ате не дали никаких результатов, всякий раз застревая на согласовании повестки дня, где иранцы не хотели бы обсуждать проблемы, жизненно важные для посредников – обогащения урана. Лишь три последних раунда, проведенные в Женеве, позволили достаточно плотно заняться согласованием предложений сторон. Все ждали прорыва, связанного с тем, что переговариваться в Женеву приехала новая команда иранских переговорщиков, непосредственно подотчетная главе МИДа М.Д.Зарифу, а следовательно и новому президенту Х.Роухани.  На втором раунде в октябре нынешнего года иранцы представили свои предложения, и встреча, начавшаяся 20 ноября, должна была принять решения, которые бы устроили как мировое сообщество, от имени которого посредничала «шестерка», так и Иран.  В преддверии переговоров глава израильского правительства Б.Нетаньяху совершил поездку в Москву. Основной  темой визита стало  готовящееся в Женеве к подписанию соглашение  с Ираном. Израильский премьер пытался убедить российского президента способствовать благоприятному исходу переговоров, в которых были бы учтены интересы и Израиля. Как заявил президент РФ В.Путин по окончании встречи, они подробно обсудили ситуацию вокруг иранской ядерной программы. Российский президент также выразил надежду на благоприятный исход этих переговоров в ближайшее время.

За четыре с половиной дня женевского марафона удалось достичь соглашения. Оно носит временный, переходной характер, и к нему удалось придти, несмотря на то, что за день до начала раунда, получившего название «Ядерные переговоры «Женева-3»»,  Иран огласил свои «красные линии» — границы, которые он не сможет перейти, формируя соглашение. Они отнюдь не стыкуется с видением Израилем тех уступок, на которые должен пойти Иран. Четыре иранских «нет» — он не закроет подземный атомный объект  в Фордо, не прекратит строительство реактора на тяжелой воде в Араке, не вывезет никакое количество обогащенного урана за пределы страны и не подпишет Дополнительный протокол к Договору о нераспространении ядерного оружия, были в той или иной мере удовлетворены подписанным поздней ночью 24 ноября соглашением.

В общих чертах, подписанное соглашение запрещает обогащать уран выше  5%. Оно предписывает «размыть» обогащенный  до 20% уран до отметки 5%. Вдобавок к этому, предусмотрена  остановка на полгода строительства тяжеловодного реактора в Араке, где мог бы производиться плутоний. В соглашение включен и пункт, касающийся регулярного контроля  иранских ядерных объектов инспекторами МАГАТЭ.  Иран обязался не монтировать дополнительные центрифуги, остановить использование самых современных центрифуг и создание  новых мощностей по обогащению урана. Соглашение предусматривает смягчение санкционного бремени, главным образом в сфере операций с нефтью, газом и драгоценными металлами. Нарушение Ираном условий соглашения влечет за собой повторное введение санкций.

В Израиле соглашение вызвало подлинный шок. Министр иностранных дел Авигдор Либерман подверг его резкой критике и заявил: «В соглашении нет ни одного положительного пункта. Речь идет о крупнейшей дипломатической победе Ирана за последние десятилетия, с момента прихода к власти Хомейни. Таким образом, получается, что иранцы получили приз».  По словам Либермана, теперь стало ясно, что достигнутое соглашение позволяет Тегерану продолжать обогащение урана, что в итоге «усилит гонку вооружений в регионе». Либерман отметил, что ни Саудовская Аравия, ни Турция, ни Египет не будут «стоять в стороне, хлопая в ладоши», а займутся развитием своей собственной ядерной программы, используя иранскую риторику, то есть оперируя словами о «мирном атоме». Специалист по иранской ядерной программе д-р Эфраим Кам из израильского Института исследования национальной безопасности выразил мнение о том, что женевское соглашение позволит Исламской Республике создать атомную бомбу за несколько месяцев. «Это проблематичное соглашение: с точки зрения Израиля в нем уйма дыр, – сказал д-р Кам. – Оно замораживает ситуацию… Но замораживание нерелевантно, так как до сих пор Ирану удалось собрать достаточное для производства атомного оружия количество обогащенного материала. Если бы это замораживание произошло несколько лет назад, оно бы имело смысл. Но сейчас Иран вполне может принять решение и сделать прорыв в сторону создания атомной бомбы уже через несколько месяцев. И это веская причина для беспокойства» – цитирует ученого израильский информпортал Walla. Критикуется и израильский подход к решению иранской атомной проблемы. Бывший министр обороны Шауль Мофаз считает, что провалилась израильская стратегия. «Нетаниягу предпочитает вести борьбу, а было бы более правильным по-тихому присоединиться к остальным и добиться от американцев того, чтобы их стратегия учитывала наши интересы, чтобы в ней были обозначены наши «красные линии»». Выходящая в Тель-Авиве газета «Едиот ахаронот» отреагировала на подписание документа в Женеве следующим заголовком на первой странице: « Соглашение и беспокойство.  Иран получил легитимацию на развитие ядерной программы без демонтажа своих центрифуг, только снижением уровня обогащения урана, замораживанием строительства реактора в Араке и допуском инспекторов на объекты».  Она же процитировала слова премьера о том, что это не историческое  соглашение, а историческая ошибка. Здесь же, в одном из заголовков газета написала: «Есть опасения, связанные с тем, что все санкции против Ирана просто рухнут». Ведущий комментатор газеты Нахум Барнеа озаглавил свой анализ просто, но многозначительно: «Еще не вечер…».

Последняя  фраза достаточно знаменательна по отношению тому, как интерпретируют в Израиле итоги последнего раунда переговоров в Женеве по прошествии нескольких недель. Действительно, еще не вечер, рано говорить об окончательных результатах, это лишь предварительное соглашение. Примерно за полгода будут выработаны окончательные договоренности по иранской ядерной программе. И важно укреплять политический диалог со странами, причастными  к выработке этого документа. В этом плане заслуживает внимания прошедшая в Москве 9 декабря встреча министра иностранных дел Израиля Авигдора Либермана с его российским коллегой Сергеем Лавровым. На ней состоялось обсуждение вопросов о ядерной программе Ирана и ситуации на Ближнем Востоке. Именно этим обстоятельством продиктовано внимание к последним российско-иранским контактам и, в частности,  визиту главы МИДа РФ С.Лаврова в Иран, его встречам с президентом ИРИ Х.Роухани и главой МИДа М.Д.Зарифом. Подводя итоги своих встреч в Тегеране, С.Лавров акцентировал внимание на том, что в Иране уже начали свою работу инспекторы МАГАТЭ, проходят интенсивные переговоры между  ИРИ и МАГАТЭ по вопросам, представляющим интерес для Агентства. По словам С.Лаврова, в Тегеране было оговорено начало консультаций по параметрам окончательного соглашения, которое «расставит «все точки над i» и закроет эту проблему».  Несомненно важно и то, что российский министр иностранных дел дал понять, что Россия, как авторитетный международный посредник заинтересована в том, чтобы подписанное соглашение выполнялось в полном объеме, причем не только Ираном, но и «шестеркой» международных посредников, представляющих всех постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германию.

На встрече с президентом Ирана были детально  обсуждены вопросы по дальнейшему продвижению разнопланового двустороннего сотрудничества.  Важно и заявление Х.Роухани о том, что его страна «стремится к стратегическим и очень близким отношениям с Россией и заинтересована в долгосрочных договоренностях между двумя странами,  охватывающими сферу двухстороннего, регионального и международного сотрудничества». С.Лавров заявил, что существуют хорошие перспективы для наращивания всестороннего сотрудничества с Исламской Республикой Иран. Россия заинтересована в продолжении взаимодействия с Ираном в сфере развития мирной ядерной энергетики.

Россия заинтересована и в развитии диалога с Израилем. На днях опубликовано сообщение по итогам российско-израильских консультаций, где говорится что в последнее время наблюдается активизация контактов между Россией и Израилем на различных международных площадках. В частности, МИД РФ «выразил признательность израильской стороне за поддержку российских приоритетов в ООН». Отмечено много возможностей сотрудничества, например, в области научно-технического взаимодействия, где для России важна диверсификация экономики. Другое направление — сфера сельского хозяйства, где Израиль занимает лидирующие позиции. Сама Россия для Израиля —  потенциально объемный рынок, нуждающийся в современных технологиях, которые Израиль может предоставить. Другая зона совместных интересов – инициированная Израилем программа создания единого торгового пространства, которая уже активно обсуждается в последние годы.

В Израиле полагают, что развитие полномасштабного диалога с Россией, охватывающего политические консультации и экономическое, научное и научно-техническое взаимодействие по важным для сторон направлениям в условиях стратегического партнерства России с Ираном способно хотя бы частично минимизировать деструктивный потенциал  ирано-израильского конфликта.

62.88MB | MySQL:102 | 0,569sec