30 марта 2014 г. граждане Саудовской Аравии принесли присягу-клятву верности – аль-бейъа вновь назначенному «наследником наследника престола» принцу Мукрану бен Абдель Азизу. Сообщая об этом событии, лондонская «Аш-Шарк Аль-Аусат» писала: «Принц Мукран Абдель Азиз, наследник наследника престола и второй заместитель главы Совета министров принял присягу верности, принесенную ему принцами, богословами, главами племен, спикером и членами Консультативного совета, высшими государственными чиновниками, высшими офицерами вооруженных сил и многочисленными гражданами. Присяга наследнику наследника престола была принесена на Книге Господа и Сунне Его Пророка. Церемония проходила вчера пополудни во Дворце правления». Говоря же о регионах страны, та же газета сообщала: «Вчера же губернаторы провинций от имени принца Мукрана бен Абдель Азиза наследника наследника престола и второго заместителя главы Совета министров приняли присягу, принесенную богословами, кадиями, ответственными чиновниками, главами правительственных учреждений, шейхами племен и гражданами». Старая бедуинская традиция, вписанная в ткань современности, проходящая в месте, специально созданном для ее проведения!
Дворец правления – Каср аль-хукм, расположенный в центре старого Эр-Рияда напротив Большой (имени имама Турки бен Абдаллы бен Мухаммеда Аль Сауда, основателя второго саудовского государства) мечети столицы, вновь отстроенная резиденция правителей страны, имеющая форму окруженной стеной крепости. Во Дворце правления расположен украшенный колоннадой королевский зал приемов (его площадь составляет 2000 м2), в котором обычно происходят встречи правителя с его подданными, в ходе которых он выслушивает их жалобы и просьбы. Ныне большая часть этого Дворца занята кабинетами губернатора столицы, его заместителей и аппарата губернаторства.
Текст приносимой гражданами страны присяги сегодня кодифицирован и включен в текст важнейшего конституционного акта саудовского королевства – Основного закона правления. Статья 6 этого документа гласит: «Граждане приносят присягу (юбайъа) королю на Книге Господа и Сунне Его Пророка. [Они клянутся ему] в послушании и подчинении [как] в трудностях, [так] и в достатке, [как] в бодрости, [так] и в принуждении». Система отношений «властитель-подданный» (постепенно расширявшаяся и включающая сегодня и наследника престола, а теперь уже и наследника наследника монаршего трона), восходящая к ранним формам аравийской государственности, облекалась в религиозное облачение. Но это облачение придало созданному Аль Сауд государству (в укреплении которого в дальнейшем сыграли неоспоримо важную роль и многие другие обстоятельства, — нефть была одним из них) характер длительного и устойчивого феномена: «Ибн Сауд, — отмечала в связи с нынешним государством наиболее яркий из современных исследователей Саудовской Аравии саудовско-британский ученый Мадави ар-Рашид, — превратил военную экспансию … в джихад против противников и конкурентов, обращаясь к племенам центра Аравийского полуострова от имени Господа». Явление беспрецедентное в истории этого региона арабского мира, — религиозная догма стала не только орудием военной экспансии, но и средством объединения разрозненного территориального пространства, трансформировавшись в идеологию – аналог, если следовать точке зрения одного из саудовских авторов, «советского коммунизма» и «американского либерализма».
Однако «послушание и подчинение» подданных (ныне – граждан) обусловлено, — «система правления в Королевстве Саудовская Аравия, — гласит статья 7 Основного закона правления, — черпает свою легитимность в Книге Господа и Сунне Его Пророка», — правитель обязан следовать этим двум источникам религиозного права. С другой же стороны, «система правления в Королевстве Саудовская Аравия, — гласит статья 8 Основного закона правления, — основывается на справедливости, совещательности и равенстве в соответствии с исламским шариатом», — отступление от этих норм губительно для правителя. Саудовская Аравия – абсолютная монархия? Ответ на этот вопрос вовсе не очевиден. Но очевидно другое обстоятельство, — трансформировавшаяся в идеологию религиозная доктрина стала ловушкой. Следование ей обязательно, — так решается задача самосохранения власти, не раз на протяжении всего времени существования нынешнего саудовского государства оказывавшаяся (и продолжающая оказываться) в положении, когда она вынуждена замедлять темпы реформ, реанимировать отжившие себя институты (как это произошло в случае с вождями племен, обретшими новую жизнь в условиях действия антисистемного подполья – заблудшей секты) и в ситуации постоянной угрозы отлучения – ат-такфир неизменно апеллировать к шариату.
Расширен ли круг участников саудовской аль-бейъа? Несомненно, — присягу принцу Мукрану бен Абдель Азизу принесли не только богословы, вожди племен, но и представители нового «образованного класса» – члены Консультативного совета (включая и депутатов-женщин), а также высшие государственные чиновники, немалое число которых рекрутируется сегодня из числа депутатов национального протопарламента. Каждый из них произнес перед наследником наследника престола необходимую формулу: «Я приношу тебе (арабская грамматика в ее классических формах не предполагает использование «вы» при обращении к одному человеку – Г.К.), принц Мукран, присягу на Книге Господа и Сунне Его Пророка и клянусь тебе в послушании и подчинении [как] в трудностях, [так] и в достатке, [как] в бодрости, [так] и в принуждении». Скорее всего, церемония принесения присяги не требовала ответа того, в чей адрес она произносилась, — в лучшем случае присягавший получал благосклонную улыбку сановника. Но было одно (и важное) исключение.
Среди прибывших во Дворец правления не было верховного муфтия, главы Совета высших улемов и Управления научных (это определение относится к теологии – Г.К.) исследований и фетв шейха Абдель Азиза бен Абдаллы Аль аш-Шейха. Отсутствие высшего представителя саудовского религиозного истеблишмента было оправдано, — он болен и находится в эр-риядском госпитале сил безопасности. Завершив церемонию во Дворце правления, принц Мукран бен Абдель Азиз направился на встречу с верховным муфтием, который также произнес перед ним слова присяги. Впрочем, эти слова вовсе не были идентичны тем, которые произносились ранее: «Я приношу тебе, Мукран, присягу на Книге Господа и Сунне Его Пророка в том, чтобы буду хранить веру нации – умма (не стоит думать, что оба термина синонимичны – Г.К.), ее существование, ее экономику, безопасность, буду стремиться избавить эту умму от любой напасти. Я прошу Господа направить тебя по верному пути».
Шейху Абдель Азизу бен Абдалле Аль аш-Шейху принц Мукран бен Абдель Азиз, конечно же, ответил. Его ответ вовсе не был лаконичен и, поскольку как слова верховного муфтия, так и наследника наследника престола цитировали все вышедшие 31 марта 2014 г. саудовские издания, постольку их стоило бы привести: «Я, если позволит Господь, клянусь тебе, прежде всего, перед Всемогущим и Великим Господом, перед моим господином – Хранителем Двух Благородных Святынь и перед моим верным господином наследником престола, перед саудовским народом, что это государство, если того пожелает Господь, останется преданной благородной вере (ислама – Г.К.), нашей конституции – Благородному Корану и Сунне Его Пророка». Должны ли эти слова рассматриваться как клятва будущего монарха, принесенная им верховному муфтию, как подтверждение традиции аль-бейъа, прежде всего, между Аль Сауд и Аль аш-Шейх? По крайней мере, есть обошедшие всю саудовскую прессу (и, конечно же, ни в коей мере не подвергшиеся какой-либо правке либо искажению) цитаты, которые могут быть по-разному интерпретированы. Но тогда комментарии становятся излишни!