Утверждение большинства экспертов о том, что новые катарские власти отказались от прежней концепции своего широкого присутствия в мусульманском мире в рамках позиционирования себя как одного из крупных международных игроков и посредников, судя по всему, оказалось поспешным. Доха в настоящее время вошла в жесткий клинч со своими извечными саудовскими конкурентами. Временный союз с саудовцами в период активной фазы свержения М.Каддафи и начального этапа гражданской войны в Сирии очень быстро сменился сначала скрытой борьбой, а затем и открытым разрывом. Кульминацией этого явился демарш КСА, ОАЭ и Бахрейна по отзыву своих послов из Дохи.  При этом если мы внимательно рассмотрим сферы влияния Катара, в которых  он был наиболее активен при прежнем эмире, то мы увидим, что ничего по большому счету не изменилось. Вектора приложения сил и средств  остались прежними. Это Йемен, в котором катарцы по-прежнему спонсируют партию «Ислах» (йеменский аналог  глобального движения «Братья-мусульмане») и особенно его руководителей Хамида аль-Ахмара и сводного брата бывшего президента А.А.Салеха Мохсена аль-Ахмара. В Сирии катарцы вывели из сегмента сопротивления режиму подконтрольных им ливийских наемников. Первоначально это расценивалось как окончательный выход Дохи с сирийской площадки, но вскоре выяснилось, что ливийцам на замену пришла группа «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), которая вступила в жесткое противоборство с просаудовской «Джабхат ан-нусра» и стремится занять господствующие позиции именно в джихадистском сегменте сопротивления. В Ливии катарцы продолжают играть одну из ключевых ролей, всячески сплачивая  в единый механизм контроля над страной «Братьев-мусульман», препятствуя сепаратистским тенденциям и стремясь создать единую военную подконтрольную им силу. Ну и конечно Египет, где катарцы всячески дестабилизируют ситуацию, в том числе и путем создания при помощи ХАМАСа специализированных террористических групп, которые действуют якобы автономно от «Братьев-мусульман». И это пожалуй самый главный вызов Эр-Рияду в регионе, которое вызывает наибольшее его раздражение. И это не говоря уже о попытках установления доверительных отношений с Тегераном через посредничество Омана и руководства «Хизбаллы», что воспринимается  остальными аравийскими монархиями как откровенное предательство.
Так же активны катарцы и Африке. От Судана, где несмотря на некоторое охлаждение отношение к посредническим усилиям Дохи по урегулированию кризиса в Дарфуре, катарцы активно входят и на  рынки других африканских государств. Прежде всего, конечно в сфере экономики, что абсолютно не отменяет их желания усиления своего политического влияния. Да и Судан далеко не прошедший этап катарской внешней политики, особенно с учетом нарастания саудовско-суданского разногласий. Пока же государственная компания Qatar Mining Company (QMС) ищет возможности по своему массированному входу на рынок добычи полезных ископаемых  в Буркина-Фасо, территорию которого предполагается использовать как своеобразный плацдарм для входа на рынки стран на западе континента. При этом катарцы пошли в чем-то по китайскому пути, сопровождая свои заявки на лицензии широкой программой инвестиционной и гуманитрной деятельности. Эмир Катара Тамим обязался и лично курирует проект строительства нового суперсовременного города («Буркина-Катар город дружбы») в районе Бассинко севернее столицы Буркина-Фасо Уагадугу. Эмир дал публичную клятву построить этот город на тысяча четыреста жителей еще в 2010 году во время  официального  визита в Доху президента Буркина-Фасо Б.Кампаоре. Одновременно оформилось и партнерство Qatar Airways и Air Burkina, что серьезно расширяет ее логистические возможности в Африке.

В ответ катарцы надеются на поддержку Б.Кампаоре в рамках покупки ряда ключевых лицензий на разведку и добычу полезных ископаемых. Эксперты и специалисты Qatar Mining Company надеются на то, что они приступят к практической реализации этих проектов уже в ближайшие месяцы. Кроме того, катарцы ведут оживленные переговоры с президентом Мали И.Кейтой о покупке лицензий на разработку месторождений золота в этой стране, а также технической помощи малийской стороне в указанной области. Об этом также была достигнута предварительная договоренность во время визита Кейты в Доху в феврале с.г.. В стратегических планах катарского руководства реализация аналогичных проектов в Кот Д,Ивуаре и Сенегале. Следует обратить внимание на то, что катарцы стараются проявлять активность именно во «франкофонной» части Африки, где они опираются на логистическую и политическую поддержку своего давнего союзника в лице Парижа. Как впрочем и на поддержку со стороны частных охранных компаний Франции.

Основанная в 2010 году Qatar Mining Company преследует цель стать ведущей инвестиционной компанией Катара к 2020 году.  Ну и соответственно «острием копья» в распространении катарского влияния не только в Африке, но и других странах «третьего мира».  Во многом этому способствует назначение на должность исполнительного директора Мухаммеда аль-Шахвани, который считается одним из самых продвинутых и способных менеджеров Катара. Он начал свою карьеру в  Qatar Petroleum Company, затем продолжил рост по служебной лестнице в качестве советника исполнительного директора одного из главных инвестиционных фондов Qatari Diar Real Estate Investments Company. Примечательно, что, по некоторым данным, М.аль-Шахвани участвовал в финансировании через филиалы фонда в Сирии, Турции и Марокко сирийской и ливийской оппозиции.