Ситуация в АРЕ после президентских выборов продолжает оставаться напряженной. Как мы и говорили, террористическая активность в стране не спадает. Более того, за последнюю неделю проведено несколько если не резонансных, то, по крайней мере, «показательных» терактов. Это, прежде всего, взрыв около президентского дворца, в результате которого погибло двое полицейских. Синхронно с этим было заложено и подорвано порядка восьми СВУ в различных частях Каира, что фактически прервало работу столичной подземки. Отметим новую тактику террористов – они используют маломощные СВУ, но при этом подрывают их фактически одновременно в различных частях города. И расчет делается не на количество жертв или полное уничтожение объекта, как это было в декабре прошлого года при взрыве полицейского участка в Эль-Мансуре, а на стимулирование массового психоза и неуверенности у властей и жителей страны. При этом маломощные СВУ легче изготовлять, транспортировать и закладывать. Тем самым минимизируется риск провала или срыва операции из-за технической неисправности или бдительности сотрудников службы безопасности, а результат по своему воздействию, пожалуй, превосходит последствия, пусть и мощного, но «одиночного» взрыва. Тем самым также создается эффект массовости террористических ячеек. Все это свидетельствует о том, что мы имеем дело с очень опытными профессионалами, которые не просто умеют мастерить СВУ, но и учитывают при организации атак достижение максимального психологического эффекта. Впрочем, о том, что у истоков всей этой истории с организацией сопротивления, в том числе и в условиях городской и сельской герильи стоят не «новички», можно было понять еще раньше, когда террористические группы, собственно и являющиеся основным военным сегментом сопротивления новым властям, были намеренно «разделены» с организацией «Братья-мусульмане», члены которой активно участвуют исключительно в «мирных» формах сопротивления. Это позволяет им надежно дистанцироваться от подтвержденных уликовыми материалами и юридически выверенных обвинений «в терроризме» и продолжать выступать в роли жертв «военного переворота». Чтобы надежнее разделить два течения организаторы всей этой кампании (а мы будем продолжать утверждать, что основными спонсорами в данном случае выступают катарцы) террористы даже используют иную, нежели «братья», идеологическую «обертку». Они выступают больше с позиций салафитской идеологии, не стесняясь при этом подчеркивать свою близость к организациям типа «Аль-Каида». В качестве основных инструкторов и организаторов процесса используются имеющие боевой опыт боевики ХАМАСа из «Бригад Иззеддина аль-Касама», которые формально из их состава вышли.
Кстати, подобный же почерк использования штампов своих «заклятых друзей» саудовцев Катар использует и в случае иракской группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), наделавшее сейчас много шума. Это очень изящный ход, позволяющий бороться за влияние в сегменте салафитского джихадизма в мировом масштабе, используя методы самих же саудовцев, но при этом еще и курируя движение традиционалистов и «умеренных» в лице «Братьев-мусульман».
Возвращаясь же непосредственно к обстановке в самом Египте, отметим, что террористическая активность будет продолжаться и усиливаться по мере развития динамики событий в том же Ираке. На первый взгляд не связанные между собой процессы имеют, тем не менее, тесную взаимосвязь. Хотя бы потому, что новый президент АРЕ А.Ф.ас-Сиси включился в процесс неформальной поддержки сунниского восстания в Ираке (а именно так необходимо расценивать события в этой стране), в том числе и в формате поставок оружия иракским суннитам. Мы уже говорили, что эмиссары иракских баасистов находятся сейчас в Каире и занимаются именно этими вопросами. На первый взгляд мы вновь сталкиваемся с некими противоречиями: ИГИЛ является «игрушкой» Дохи, катарцы активно спонсируют и направляют террористическую активность в самом Египте, но новый лидер этой страны также оказался в союзниках иракских суннитов. На первый взгляд нелогично. Но если копнуть глубже, то становится ясным некий другой аспект. ИГИЛ — не все суннитское сопротивление. А если называть вещи своими именами, лишь «наконечник копья», который без полновесной поддержки суннитских иракских кланов так бы осталось просто группировкой. Каир с подачи Эр-Рияда в настоящее время активно включился в борьбу за влияние именно за эту определяющую часть суннитов в Ираке. В частности, те же саудовцы имеют традиционные связи с суннитским племенем шаммар, которое влияет кардинально на развитие ситуации не только в провинции Анбар в Ираке, но и практически по всему периметру иракско-сирийской границы. Отдавать богатейшую углеводородами страну на откуп Дохе просто так никто не собирается. В чьих руках окажется значительная доля нефтяных полей Ирака, кто будет оказывать серьезное влияние на безопасность экспорта нефти из этой страны и одновременно контролировать основные логистические коридоры материально-технической подпитки режима Б.Асада через иракскую территорию – вопрос для КСА и АРЕ далеко не праздный.
Стратегический союз Каира и Эр-Рияда, таким образом, можно считать окончательно оформившимся. Именно саудовцы финансируют программу перевооружения египетской армии, на которую много надежд возлагают в российском ВПК. Действительно, А.Ф.ас-Сиси в условиях замораживания Вашингтоном сотрудничества в сфере продажи оружия, ищет новых партнеров, и Москва в этом контексте им рассматривается очень серьезно. Но с подачи всех тех же саудовцев на горизонте показались и вездесущие французы. Оживились контакты эмиссаров крупнейших французских оружейных фирм с командованием египетской армии. Случилось это почти синхронно с визитом командующего Национальной гвардией КСА наследного принца Мутаиба в Париж, где он обсуждал вопросы развития сотрудничества в области ВПК. Касались консультации и финансирования со стороны саудовцев программ модернизации египетских вооруженных сил, и, в частности, ВВС. Каир заинтересован в серьезной модернизации своих «Миражей 2000» с целью увеличения дальности радиуса их действий, усиления вооружения и смены радиолокационной начинки. Переговоры на эту тему с начала с.г. ведутся с французскими посредниками из CEIS под руководством Оливера Даррасона и ESL& Network (глава Александр Медведовский), но до конкретных договоренностей дело пока не дошло. Принц Мутаиб должен в этом вопросе оказать решающее влияние, по крайней мере, его об этом попросили. За спинами указанных посредников стоят два гиганта французского ВПК — Sagem и Dassault. Первая ранее успешно провела модернизацию «Миражей» 1 и 5 марроканских ВВС, но никогда при этом не занималась работой с «Миражами 2000». Dassault, наоборот, специализируется именно на этом классе самолетов и в настоящее время выиграла контракт на модернизацию их в индийских ВВС. Для чего необходимы модернизированные «Миражи 2000» Каиру тоже, в принципе, понятно. Ну не совсем для борьбы с бедуинами на Синае, для этого оптимальны ударные вертолеты Ми-28. А вот для решения проблемы строительства «большой плотины» в Эфиопии, которая угрожает продовольственной безопасности Египта и, соответственно, перспективам политической выживаемости самого А.АФ.ас-Сиси, они вполне подходят. Естественно,
в самом крайнем случае. Египетский президент провозгласил курс на возвращение АРЕ в число региональных лидеров, а без военной авиации, которая может накрывать цели фактически по всему Ближнему Востоку (хотя бы гипотетически) это будет сделать затруднительно.
На самом деле французский ВПК все увереннее входит на египетский рынок. В марте с.г. компания Рено подписало контракт на поставку египетской армии броневиков «Шерпа». А в прошлом месяце DCNS выиграла контракт на продажу египетским ВМС четырех корветов Gowind. Судя по всему, и «Миражи 2000» в скором времени будет модернизировать какая-либо из французских фирм. Составят ли французы серьезную конкуренцию российским компаниям? Сомнительно, поскольку Париж и Москва работают каждый в своем сегменте и «на пятки» друг другу не наступают. А вот использовать этот фактор для того, чтобы «сбить» цену египтяне, несомненно, будут и уже это делают.