1 сентября с.г. суданские власти официально выпустили распоряжение о закрытии иранского культурного центра в столице страны  и всех его филиалов во всех штатах Судана. Руководству и сотрудникам центра предписано покинуть суданскую территорию в течение ближайших 72 часов.  Официального объяснения такого шага не последовало, хотя иранский временный поверенный в делах и вызывался в суданский МИД для оглашения этого решения. По нашим данным, во время этой встречи никаких внятных претензий или объяснений такого шага Хартума иранскому дипломату предъявлено не было.  Ряд экспертов в этой связи предположили, что суданское руководство пошло на такое решение под давлением религиозных кругов страны, которые были всерьез обеспокоены «активизацией шиитского влияния среди суданской молодежи, основным эпицентром которого являлся как раз культурный центр Ирана» Напомним, что в своей деятельности он фактически замыкался на культурного атташе посольства Ирана в Хартуме.

Случайно или нет, но нынешнее решение Хартума произошло через месяц после того, как радикальная суннитская группировка «Группа Хамзы для молитвы и джихада» выпустила заявление с угрозами в отношении бывшего директора сахарной компании «Кенана» Мохамеда аль-Марди Тиджани и религиозного деятеля Аль-Наиля Абу–Гуруна, которых полагают «главными моторами и архитекторами распространения шиитского влияния в Судане».  В июле же  началась и активная кампания в СМИ Египта, в рамках которой делался акцент именно на усиление влияния Тегерана в Судане. В частности, указывалось, что основным центром экспансии шиизма стал аппарат культурного атташе при иранском диппредставительстве в Хартуме. В частности под эгидой этого подразделения посольства было организовано несколько магазинов в столице и остальных штатах, где суданские студенты могли приобретать по бросовым ценам литературу шиитских идеологов. При этом за очень короткий срок в чисто суннитской стране, коей является Судан, число приверженцев шиизма составило 12 000 человек. Из всего этого делался вывод о том, что в самом скором времени число шиитов в Судане начнет представлять реальную опасность самому режиму О.аль-Башира. В качестве «живого» доказательства этого тезиса в СМИ АРЕ были распространены видеоролики с проповедями шиитского имама из Кувейта Ясира аль-Хабиба, который сетовал «на преследования приверженцев шиизма» и призывал к «свержению режима О.аль-Башира». Не исключено, что такие заявления и испугали суданские власти, но суть происходящего все-таки больше лежит в области экономики.

Закрытие культурного центра Ирана в Хартуме видимо следует расценивать  как окончание периода «медового месяца» в отношениях между Суданом и ИРИ, который длился более двух лет и вызывал резкое отторжение со стороны КСА и ОАЭ, в первую очередь. Кульминацией этой напряженности стал запрет Эр-Рияда на транзакции с суданскими финансовыми структурами весной этого года, которое фактически выключило суданские банки из финансовой системы аравийских монархий. Наряду с уже существующими аналогичными санкциями США такой шаг фактически выключил Хартум  и из мировой финансовой системы, что естественно еще более усугубило и так далеко не блестящее экономическое положение. Эр-Рияд пошел и на более предметное и недипломатическое выражение своего недовольства: закрыл свое воздушное пространство для самолета О.аль-Башира, который летел на инаугурацию нового президента Ирана Х.Роухани, что вынудило суданского лидера вернуться домой. Это по дипломатическим канонам является фактическим объявлением «холодной войны».

Общий характер претензий саудовцев с политике Судана на иранском направлении сводилась к резкому осуждению укрепления военных связей с Тегераном. Это касалось прежде всего практики захода кораблей ВМС Ирана в доки Порт-Судана для ремонта и пополнения запасов воды и продовольствия. Позже суданские военные прошли ряд тренировок на военных базах в Иране. Справедливости ради скажем, что число обучающихся было невелико, и они отрабатывали в основном методы разгона  демонстраций и ликвидации уличных беспорядков, что было крайне актуально для Хартума в условиях роста социальной напряженности внутри страны на фоне отмены государственных субсидий на топливо и продовольствие. Это кстати уже тогда вызывало резкую критику и внутри самой правящей верхушки Судана. Тот же министр иностранных дел А.Карти выступал категорически против сближения с Ираном, указывая на автоматическое ослабление в этом случае связей с КСА. Его тогда, мягко говоря, проигнорировали, но свой пост он сохранил. Как теперь представляется, не случайно. Оппонентам в правящей партии дали понять, что сближение с Ираном носит вынужденный и временный характер. Все дело в том, что в тот период времени суданские военные были кровно заинтересованны в получении «в кредит» иранских боеприпасов, и прежде всего авиабомб. Это диктовали происходящие в то время активные боевые действия между суданскими военными и повстанцами в штатах Южный Кордофан и Голубой Нил. Последних активно поддерживал тогда Южный Судан, который в настоящее время сам находится в состоянии полураспада и латентной гражданской войны. Таким образом, нужда в боеприпасах стала не столь острой, тем более что иранцы помогли наладить производство ряда типов боеприпасов на самих суданских заводах. А вот экономическое положение Судана не улучшилось. Это диктует сближение с самыми очевидными инвесторами в условиях американских и европейских санкций в лице аравийских монархий. Разрыв с Ираном в данном случае является необходимым условием для этого. Ну и чрезмерная активность иранцев тоже не могла не встревожить Хартум, который заинтересован в максимальном сплочении политических и религиозных элит, ради чего и запущен ряд механизмов типа «национального диалога», и т.п.  В любом случае этап союзнических отношений между Хартумом и Тегераном можно считать оконченным. Не сложно предсказать и окончание практики «дружеских визитов» кораблей ВМС Ирана в Порт-Судан.

А вот быстрого прорыва в кризисе двусторонних отношений с КСА и другими аравийскими монархиями ожидать не стоит. Эр-Рияд не слишком настроен к этому в настоящее время. Он предпочитает выждать и стимулировать установление более тесных отношений между Хартумом и Каиром, особенно в сфере безопасности и минимизации размеров контрабанды оружия и боеприпасов через суданскую территорию на Синай. Это уже давно не столько иранское снаряжение, сколько катарское (вернее, купленное Дохой для стимулирования движения сопротивления в АРЕ и секторе Газа), что также без сомнения, имело значение для нынешнего разрыва с Ираном.