Контртеррористическая операция против ИГ и позиции основных региональных держав

Первые недели контртеррористической операции в Сирии и в Ираке показали всю иллюзорность надежд на возможность скорого разгрома террористической группировки «Исламское государство».  По американским данным, в ходе операции погибло около 120 террористов. В то же время, согласно оценкам директора Национального антитеррористического центра США Мэтью Олсена,  численность боевиков ИГ на сегодняшний день составляет 30 тысяч человек,  в дополнение к этому на стороне джихадистов сражаются 15 тысяч иностранных бойцов. Отметим, что оценка численности ИГ в 45 тысяч штыков страдает явным преувеличением, учитывая июньские оценки группировки самими американцами в 10 тысяч человек. Однако налицо ситуация, при которой ИГ не только не понесла заметный урон, но и укрепила свои позиции.

При этом от бомбардировок коалиции пока страдают в основном сирийская экономика и мирные жители суннитских провинций Сирии и Ирака. 7 октября американская авиация разбомбила нефтяные терминалы в сирийских городах Дейр эз-Зор и Хасаке. Несколько раньше были уничтожены три нефтеперерабатывающих завода в приграничном с Турцией городе Тель-Абьяд. Нефтеперерабатывающий комплекс в Тель-Абьяде был одним из крупнейших в Сирии. В связи с этим напрашивается закономерный вопрос. Что нужно США и их союзникам: окончательно вбомбить в землю и без того разрушенную сирийскую экономику или остановить приток валюты к ИГ от продажи нефти? Во втором случае было бы логично заморозить счета покупателей нефти из региона, захваченного террористами, и ввести санкции против этих компаний.

Бомбардировки северных районов Сирии, и без того представляющих собой зону бедствия после трехлетней гражданской войны в стране,  уже вызвали гибель первых мирных жителей и негативный имиджевый эффект в среде сирийских и иракских исламистов. Группировка «Джабхат ан-нусра», которая еще недавно вела ожесточенные бои с ИГ, объявила перемирие, так как по словам ее лидеров, не желает сражаться на стороне «крестоносцев и отступнических арабских режимов». Более того, по мнению известного арабского журналиста, редактора газеты «Аль-Раи аль-Йаум» Абдельбари Атвана, ненадежным является и «Исламский фронт», создававшийся при поддержке и на деньги Саудовской Аравии. В эту группировку, объединяющую около 50 тысяч боевиков, входят такие исламистские формирования как  «Лива ат-Тавхид», «Ахрар аш-Шам», «Джаиш аш-Шам», «Лива аль-Хакк», «Ансар аш-Шам», «Лива Суккур аш-Шам» и Курдский исламский фронт. До настоящего времени считалось, что эта группа абсолютно лояльна Эр-Рияду. Однако в настоящее время ряд влиятельных улемов группы во главе с шейхом Абу Мухаммедом аль-Макдиси настаивает на заключении мира и коалиции с ИГ.

Негативный эффект от контртеррористической операции проявляется и в других регионах, удаленных от военных действий. Алжирская экстремистская группа «Джунд аль-халифа» объявила о подчинении ИГ и обезглавила французского заложника, потребовав от союзников прекратить бомбардировки Сирии и Ирака. Лидер экстремистской группировки «Техрик Талибан-э-Пакистан» (ТТП) Шахидулла Шахид принес клятву верности лидеру ИГ Абу Бакру аль-Багдади. Разумеется, этот акт имеет скорее символическое значение и мало повлияет на ситуацию. Однако он подтверждает то, что удары с воздуха скорее играют на руку террористам, чем ослабляют их.

Недовольство американским военным вмешательством проявляется и в условно «прорежимном» секторе сирийского общества. Первое заявление Башара Асада о поддержке ударов с воздуха по террористам (позже оно было в значительной степени дезавуировано выступлением заместителя министра иностранных дел Сирии Фейсала аль-Микдада, расценившего эти действия как «агрессию») было встречено с большим недовольством частью сирийских военных и ветеранами партии Баас.

Таким образом, на повестку дня встает вопрос о наземной операции в Сирии, осуществление которой, похоже, возложено американцами на турецкую армию. Впрочем, турецкий президент Р.Т.Эрдоган, несмотря на резолюцию парламента, разрешившего ввод войск в Сирию, не спешит приступать к наземному вторжению. При этом боевики ИГ уже вторую неделю истребляют курдов в Кобани, частично захватив этот сирийский городок. По мнению ряда аналитиков, такое поведение турецкого руководства связано с намерением Анкары максимально обескровить сирийских курдов, связанных с РПК, а уже затем выступить в роли «освободителей». При этом в случае турецкого вторжения основной целью будет создание «буферной зоны» на севере Сирии, которое должно привести к установлению марионеточного правительства в северных сирийских провинциях и фактическому разделу страны.

Между тем, решение турецкого парламента о вводе войск уже вызвало крайне отрицательную реакцию в Тегеране. В заявлении МИД Ирана от 9 октября турецкое правительство предостерегается от реализации опрометчивого решения. В противном случае, как сказано в заявлении, Анкара может столкнуться с «непоправимыми последствиями». Очевидно, что иранцы воспринимают иностранное военное вторжение в Сирию как переход «красной линии». В этом случае все предсказания о неминуемом ирано-турецком стратегическом партнерстве, которые делались в начале лета с.г. во время визита президента ИРИ  Х.Роухани в Анкару, не имеют под собой почвы. Несмотря на большой объем экономического сотрудничества и торговли с Турцией геополитическая поддержка дружественного тыла для иранцев важнее.

Пресс-секретарь иранского МИД Марзие Афхам также заявила, что Иран в случае поступления просьбы от сирийского правительства готов оказать любую помощь Сирийской Арабской Армии в Кобани. Под термином «любая» понимается не только гуманитарная, но и военная помощь. Иранцы дают понять, что готовы ввести войска на север Сирии для борьбы с ИГ. Если это случится, то Тегеран сыграет на опережение, попробовав не дать НАТО вторгнуться на сирийскую территорию.

В этих условиях появляется парадоксальный шанс на достижение ирано-саудовских договоренностей по спорным вопросам, в том числе, по Сирии. Для Ирана это необходимо, чтобы заручиться нейтралитетом Саудовской Аравии во время схватки с НАТО за Сирию. Одной из предпосылок достижения такой договоренности является то, что обе страны политически противостоят Турции. Саудовское противостояние с Анкарой связано с поддержкой турецким истеблишментом движения «Братья-мусульмане», объявленного в Эр-Рияде террористической организацией. В этом аспекте особую важность приобретают события в Йемене, где на первое место во властной системе вышло шиитское проиранское движение хоуситов. Хоусисты формально не захватили власть в стране, но продолжают занимать столицу страны Сану и серьезно поколебали позиции просаудовского президент Абд Раббо Мансура аль-Хади. Впрочем, для Эр-Рияда опасны не хоуситы сами по себе (они вряд ли способны на широкомасштабную экспансию на саудовской территории, хотя в ходе пограничного конфликта 2009-2010 гг. били армию КСА). Гораздо большую опасность для Саудовской Аравии представляет полная дезинтеграция Йемена с последующим проникновением через прозрачную 1400 километровую границу отрядов «Аль-Каиды». Главный редактор газеты «Аш-Шарк аль-Аусат» Сальман аль-Доссари писал в своей недавней статье: «Представьте на момент следующий сценарий: хоуситы держат власть с одной стороны, «Аль-Каида» с другой, на юге активизируются сепаратисты, и Йемен как государство перестает существовать». Саудовский политолог, близкий к королевской семье и беседовавший на условиях анонимности с корреспондентами агентства Рейтер, отметил: «В Йемене трудно назвать искренних друзей Саудовской Аравии. Но можно точно назвать двух врагов: это движение Хоуси и «Аль-Каида»». Далее саудовский аналитик призывает свое правительство обратить внимание на бывшего президента А.А.Салеха как силу, способную консолидировать страну.

Политическое доминирование в Йемене, бедной стране с рушащейся на глазах политической системой и очень сложным кланово-племенным раскладом может принести Ирану больше издержек, чем дивидендов. Неслучайно, бывший президент ЙАР Али Абдалла Салех однажды сказал, что управлять Йеменом так же трудно, как «танцевать, стоя на голове у змеи». Это, видимо, понимают и в Тегеране. Поэтому страна, скорее всего, избрана иранцами как разменная карта в будущей игре с Эр-Риядом. Иранцы согласны помочь саудитам гарантировать их безопасность на Аравийском полуострове, если последние прекратят активно противостоять иранским интересам в Сирии и в Ираке. Разумеется, стопроцентная вероятность такого сценария не гарантирована, но в сегодняшней ситуации договоренность двух региональных соперников – ИРИ и КСА вполне вероятна, как в предвоенной Европе реальностью стал пакт Молотова-Риббентропа.

62.84MB | MySQL:102 | 0,520sec