Деятельность террористической организации «Исламское государство» в Ираке и Сирии вызывает все большую озабоченность у мировой общественности. В ряде СМИ тиражируется информация о том, что боевики ИГ готовы установить Халифат на всем Ближнем Востоке, о реальном влиянии, якобы оказываемом этой организацией на политические процессы в Ливии и в Афганистане, приводятся фантастические цифры в сотни тысяч добровольцев,  стекающихся в ряды этой организации из всех стран мира, в том числе из России. Не преуменьшая опасности этой джихадистской группировки, приходится констатировать, что она одерживает серьезные победы, но в основном не на поле боя, а в информационной войне, маскируя свои подлинные цели и скрывая реальные. Лидеры этой организации сумели позиционировать себя как жестких, неподкупных и бескомпромиссных борцов за права суннитов, социальную справедливость и соблюдение исламских норм. Этим  они, несмотря на предельную жестокость, проявленную на захваченных территориях, сумели приобрести популярность у части суннитской «улицы». В этих пиар-компаниях сыграл свою роль и миф о «непобедимости» ИГ. Хотя свои победы боевики ИГ до сих пор одерживали над предельно разложившейся и небоеспособной иракской армией (захват Мосула в июне с.г.) или в боях с храбро сопротивляющимися, но плохо вооруженными и разрозненными отрядами курдской пешмерга.

Последние события в Ираке существенно поколебали эту мифологию. Во-первых, боевики ИГ начали террор не только против шиитов-«рафидитов» и других иноверцев, но и против суннитов провинции Анбар, которых они должны были «освобождать». Это состоявшаяся в начале ноября казнь 220 представителей суннитского племени аль-Бу Нимр около Рамади. Во-вторых, в ноябре вооруженные формирования ИГ потерпели ряд военных поражений от иракской армии. К ним относятся освобождение шиитского туркменского анклава Амерли и овладение иракскими правительственными войсками суннитским городом Джуфр ас-Сахр к северо-западу от Кербелы. Однако главной победой Багдада можно считать освобождение ранее захваченного боевиками нефтеперерабатывающего комплекса в Байджи, состоявшееся 14 ноября.

Сразу оговоримся, что наименование «иракская армия» весьма условно.  Более половины иракцев, воюющих с ИГ, являются членами шиитских вооруженных формирований, так называемых милиций. Расцветом шиитских милиций в Ираке можно считать период кровавой гражданской войны 2006-2007 гг., когда их боевики вели борьбу с суннитским сопротивлением. В апреле 2008 года тогдашний премьер-министр Ирака Нури аль-Малики, консолидируя власть в Ираке, попытался избавиться от влияния шиитских милиций. При этом он инкорпорировал в иракскую армию и органы внутренних дел боевиков «Бригады Бадр», отдав им ключевые посты. Против же «Армии Махди» харизматичного Муктады ас-Садра он начал ожесточенные бои в Басре, не гнушаясь использовать для этого американских морских пехотинцев. В результате позиции М.ас-Садра существенно ослабли, а сам этот пассионарный клерикал вынужден был на два года удалиться в эмиграцию в Иран, откуда вернулся только в 2011 году. Остается добавить, что сам Н.аль-Малики тоже был бывшим боевиком, возглавляя в 80-е годы прошлого века боевое крыло Партии исламского призыва (Ад-Да’ава), отметившееся взрывом иракского посольства в Бейруте в 1981 году и рядом терактов в Кувейте во время ирано-иракской войны 1980-1988 годов. В 1991 году боевики Партии исламского призыва организовали неудачное восстание в шиитских провинциях Ирака, жестоко подавленное режимом Саддама Хусейна.

Между тем, попытка правительства Н.аль-Малики создать в Ираке организованные силовые структуры провалилась. В результате чисток из армии были уволены наиболее профессиональные офицеры саддамовского призыва, генеральские должности продавались за деньги, рядовые отказывались воевать. После молниеносного захвата Мосула еще тогдашнее правительство Н.аль-Малики для отражения джихадистской угрозы от Багдада вынашивало создание боеспособной Национальной гвардии из числа боевиков бывших милиций. Духовный лидер шиитов Ирака великий аятолла Али ас-Систани издал в июле фетву, санкционирующую возрождение милиций и набор в них молодых добровольцев. В настоящее время шиитские вооруженные формирования играют первостепенную роль в боевых действиях в Ираке. Наиболее сильной из них является «Бригада Бадр» («Лива аль-Бадр»), подчиняющаяся Высшему исламскому совету Ирака (ВИСИ). Ее командующим является бывший министр транспорта в правительстве Н.аль-Малики Хади аль-Амири. Х. ль-Амири является ветераном шиитского движения в Ираке, во время ирано-иракской войны воевал в составе иракских добровольцев на стороне иранской армии против Саддама Хусейна. Имеет двойное гражданство (иракское и иранское), женат на иранке. Х.аль-Амири является личным другом командующего спецназом «Кудс» КСИР Ирана генерала Касема Сулеймани, координирует с ним свои действия. В нынешнем иракском парламенте 22 депутата так или иначе связаны с «Бригадой Бадр». Более того, выходцы из «Бадра» традиционно занимают высшие посты в иракском МВД. Нынешний министр внутренних дел Ирака Мухаммед Салим аль-Габбан также не является исключением из этого правила.

Еще одной шиитской милицией является «Катаиб Хизбалла» («Батальоны партии Бога») во главе с Джамалем аль-Ибрахими. Эта группировка была создана в 2007 году при содействии ливанской «Хизбаллы». Ряд шиитских вооруженных формирований получили хороший боевой опыт в Сирии, где они сражались на стороне правительства Башара Асада. К ним относятся «Асаиб ахль аль-Хакк» («Лига правоверных»), «Лива Абу Фадль аль-Аббас» («Бригада Абу Фадля аль-Аббаса») и отряды «Хорасан» Али аль-Ясири (не путать с полумифической группировкой «Хорасан», якобы сражающейся на стороне ИГ). Военную организацию «Асаиб ахль аль-Хакк» возглавляет Кайс аль-Хазали, бывший полевой командир «Армии Махди», перешедший на сторону правительства Н.аль-Малики в 2008 году.  К.аль-Хазали знаком с Н.аль-Малики с 80-х годов, когда они вместе участвовали в оппозиционной деятельности против режима С.Хусейна, и считается самым близким к нему человеком.

Впрочем, сторонники  Муктады ас-Садра также вновь взялись за оружие, старясь вернуть утраченные позиции. В июне с.г. по призыву М.ас-Садра из числа ветеранов «Армии Махди» и молодых добровольцев была создана «Бригада мира» («Сарайя ас-салам»), деятельность которой поддерживается Али ас-Систани. В иракском парламенте блок «Ахрар» Муктады ас-Садра представляют 34 депутата.

События последних месяцев позволяют утверждать, что иранцы, разрабатывая стратегию противодействия ИГ в Ираке, не собираются возрождать регулярную иракскую армию, учитывая, что дело это дорогостоящее и бесперспективное. В свое время американцы потратили на эту затею десятки миллиардов долларов, результатом чего стал полный разгром и бегство правительственных войск из Мосула. Более эффективным, по мнению Тегерана является создание на базе шиитских милиций некоего подобия Корпуса стражей исламской революции. Наличие такого корпуса идеологически мотивированных и имеющих боевой опыт проиранских силовиков позволит решать как оборонительные, так и наступательные задачи. Выполнение этой миссии возложено на генерала Касема Сулеймани, известного по прозвищам «Теневой командующий», «Живой шахид», «Темный рыцарь». Генерал К.Сулеймани успешно руководил обороной Дамаска в 2013 году и Багдада летом 2014 года.

Этим шагом иранцы помимо борьбы с ИГ на территории Ирака решают еще одну важную задачу. Ряд арабских и западных СМИ пишут в последнее время об установившемся сотрудничестве между Вашингтоном и Тегераном в борьбе против суннитских экстремистов. На оперативном уровне такое сотрудничество действительно существует, что подтверждается транспортировкой иранского оружия в Кобани американскими самолетами. Однако при этом иранцев одолевают опасения, что присутствие в Ираке большого количества американских военных советников может существенно ослабить иранское влияние в Багдаде. Боевики же шиитских милиций в своем большинстве настроены резко антиамерикански. Наличие реального рычага управления ситуацией в виде иракского КСИР позволит Тегерану успешно блокировать американское присутствие. В этих условиях даже более прозападный по сравнению с Н.аль-Малики, но беспомощный новый иракский премьер-министр Х.аль-Абади не сможет ничего противопоставить иранскому доминированию. Второй уровень проблемы состоит в том, что существование ИГ на нынешнем этапе парадоксальным образом выгодно как США, так и Ирану. В интересах США поддерживать на Ближнем Востоке перманентный тлеющий вооруженный конфликт, что вполне вписывается в стратегию «управляемого хаоса».  В Тегеране в настоящее время не рассматривают ИГ как серьезную угрозу для безопасности ИРИ. Путь в Иракский Курдистан для боевиков «Исламского государства» надежно закрыт, а значит к границам Ирана они не выйдут. Захват ИГ южных районов Ирака также крайне маловероятен. Ведь в этих районах живут шииты, а значит джихадисты там встретятся с ожесточенным сопротивлением и не будут иметь поддержки. Единственным реальным направлением экспансии ИГ, таким образом, становится, южное – Саудовская Аравия. Это подтверждают и недавние заявления «халифа» Абу Бакра аль-Багдади. В то же время создание новой угрозы своему основному стратегическому противнику в регионе не противоречит иранским планам.