О возможном преемнике султана Омана

Одним из важных вопросов для расстановки сил в регионе Персидского залива по-прежнему остается вопрос престолонаследия в Омане. Напомним, что нынешний султан Кабус бен Саид Аль-Саид вот уже пять месяцев проходит курс лечения от онкологии в одной из клиник ФРГ, что ставит вопрос о преемнике во всей остроте. Оман важен с геополитической точки зрения, прежде всего, как оптимальный посредник в налаживании диалога между Тегераном и западными странами, а также аравийскими монархиями. Обусловлена эта особая роль Маската, в первую очередь, конфессиональным сходством основных течений ислама в Иране и Омане, чем, собственно, оманское руководство активно пользуется. Оман при султане Кабусе превратился в универсального регионального посредника. И если иметь в виду перманентные кризисные отношения между аравийскими монархиями, Западом и Ираном, то это посредничество стало воистину «палочкой-выручалочкой» для страны, которая не обладает такими внушительными запасами углеводородов, как те же КСА и ОАЭ.

Именно благодаря, главным образом, этому фактору, по оценке большинства экспертов, нынешний министр иностранных дел Юсуф Алави бен Абдулла имеет наибольшие шансы в настоящее время на то, чтобы стать новым султаном Омана. Не в последнюю очередь из-за своей «центровой роли» в проведении переговоров «шестерки» международных посредников и Ирана по его ядерной программе. Все это время министр играл роль основного посредника, и в лучших традициях «челночной дипломатии» несколько раз посещал Тегеран, страны ЕС и США с целью сблизить позиции сторон по этой непростой теме. Даже в условиях провала последнего раунда переговоров в ноябре с.г. и переноса консультаций на июнь 2015 года деятельность Юсуфа бен Алави приобретает особый смысл в рамках проведения неформальных посреднических консультаций, прежде всего, с Тегераном. В настоящее время он планирует визит в иранскую столицу для встречи с Верховным лидером Ирана аятоллой Али Хаменеи с целью добиться от него хотя бы символических уступок по иранской ядерной программе. До последнего раунда по этому вопросу 24 ноября Алави несколько раз встречался в Тегеране с президентом Ирана Хасаном Роухани и своим коллегой Мохаммедом Джавадом Зарифом, вырабатывая стратегию будущих переговоров. И главным итогом этих консультаций стали не «прорывные решения», а обязательства иранцев не прерывать категоричным образом переговорный процесс даже в случае провала переговоров в ноябре. Этот же вариант Алави «насоветовал» и аятолле Хаменеи во время секретной с ним встречи 6 ноября с.г. Кроме того, Юсуф бен Алави смог добиться от иранского лидера обещания снять целый ряд «красных флажков», за которые раньше иранская сторона по его указанию не могла переходить в принципе. Отсюда и решение перенести новый раунд консультаций на июнь будущего года, что в принципе означает «бесконечное» подвешивание переговорного процесса без «прорывного» прогресса, но с достижением мелких уступок. Еще раньше Юсуф бен Алави играл ключевую роль в организации первых неофициальных контактов между Тегераном и Вашингтоном, а также в организации первого раунда переговоров по иранской ядерной программе в Женеве в 2013 году.

Немаловажным обстоятельством является факт искреннего доверия со стороны султана Кабуса к своему министру иностранных дел. Даже, несмотря на то, что Юсуф бен Алави в молодости был левым революционером и боролся за свержение режима в Омане с помощью йеменских и советских военных инструкторов. Этот момент, кстати, помогает ему держать руку на пульсе и в формате внутрийеменского досье. Юсуфу бен Алави сейчас сорок лет, и он возглавляет министерство иностранных дел с 1997 года.

Молодость и чрезвычайные деловые качества Юсуфа бен Алави, несомненно, делают его лидером в гонке преемников Кабуса, и в настоящее время его методически «обхаживают» как иранцы, так и саудовцы. Каждая из сторон стремится «перетащить» его в свой лагерь. С учетом его близких и доверительных отношений с высшим руководством Ирана, многие обозреватели все-таки считают этого претендента в большей степени «проиранской фигурой». И Оман, благодаря частичному ослаблению антииранских экономических санкций, уже получил свои преференции. В том числе и благодаря усилиям Юсуфа аль Алави Тегеран пообещал Маскату инвестировать в ближайшее время несколько миллиардов долларов США в нефтяную отрасль страны. Также в стратегических планах реализация масштабного проекта по строительству автомобильного моста через Ормузский пролив, который свяжет Иран и Мусандамский полуостров в Омане. В случае его реализации Оман в перспективе становится крупнейшим транспортным хабом. Этот проект может стать достойным конкурентом планам саудовцев по строительству очень большого транспортного узла в йеменском Хадрамауте с одновременным строительством крупнейших транспортных и нефтепроводных артерий из КСА. Таким образом, Эр-Рияд стремится обезопасить свои логистические пути для экспорта углеводородов. На стороне оманского проекта, безусловно, более стабильная внутриполитическая обстановка, нежели чем у Йемена, который стоит на пороге масштабной гражданской войны и является зоной высоких инвестиционных рисков.

В этой связи саудиты, бесспорно, будут усиливать прессинг на Маскат в попытках дистанцировать его от иранской орбиты. Сомнительно, что это им удастся в полной мере, поскольку ценность Омана, как посредника для Запада, заключается в налаживании отношений именно с Тегераном. Но, как истинный посредник, Юсуф бен Алави будет продолжать курс «и вашим, и нашим», ибо в случае кризиса в отношениях с аравийскими монархиями Оман, безусловно, потеряет в своем «посредническом» весе.

62.82MB | MySQL:102 | 0,495sec