23 января 2015 г. саудовская королевская канцелярия распространила заявление, в котором сообщалось о том, что король Абдалла бен Абдель Азиз Аль Сауд скончался «в час ночи пятницы 3 рабиа ас-сани 1436 года». В тот же день, как подчеркивалось в цитируемом заявлении, «после завершения полдневной молитвы в эр-риядской мечети имени имама Турки бен Абдаллы будет прочитана молитва по скончавшемуся Служителю Двух Благородных Святынь. Его похороны пройдут на кладбище Аль-Уд, и он будет предан земле рядом с его отцом королем-основателем Абдель Азизом и его почившими ранее братьями, королями и принцами».

Все так же 23 января 2015 г. королевская канцелярия предала гласности и второе заявление: «Согласно Основному закону правления, наследник престола принц Сальман бен Абдель Азиз Аль Сауд принял присягу в том, что он является королем страны. После завершения церемонии принятия присяги и согласно статье второй королевского указа № А/86 от 26 джумада аль-уля 1435 года, гласящей, что в случае, если пост наследника престола не занят, должна быть принесена присяга Его Высочеству принцу Мукрану бен Абдель Азизу Аль Сауду в качестве наследника престола, Служитель Двух Благородных Святынь король Королевства Саудовская Аравия Сальман бен Абдель Азиз Аль Сауд призвал принести присягу Его Королевскому Высочеству принцу Мукрану бен Абдель Азизу как наследнику престола. Его Высочество принял эту присягу. Церемония принесения присяги гражданами королю Сальману бен Абдель Азизу и Его Высочеству наследнику престола принцу Мукрану бен Абдель Азизу, да хранит их Господь, начнется во Дворце правления в Эр-Рияде после совершения вечерней молитвы сегодняшнего дня – 3 рабиа ас-сани 1436 года».

Итак, официально начавшаяся в августе 2005 г. эпоха правления короля Абдаллы бен Абдель Азиза (хотя болезнь его предшественника Фахда бен Абдель Азиза позволила в то время наследному принцу Абдалле осуществлять руководство страной, по крайней мере, с середины 1990-х гг.) завершилась.

Время его пребывания на троне в Саудовской Аравии называли «эпохой реформ», и тому было немало оснований. Абдалла был фактическим спонсором процесса обретения Саудовской Аравией облика современного государства, — в 1992 г. там были приняты первые конституционные акты – Основной закон правления, Закон о Консультативном совете и Закон об управлении провинциями. В поле принятия саудовского политического решения последовательно включались выходцы из среды «образованного класса», что позволяло ее «правящему классу» считать страну «исламской консультативной конституционной монархией», трактуя присутствующий в арабском названии Консультативного совета термин аш-шура – совещательность как синоним понятия «парламентаризм».

За время пребывания короля Абдаллы бен Абдель Азиза на троне Консультативный совет последовательно расширялся, — в 2005 г. число его членов достигло 150 представителей университетского корпуса, журналистов и специалистов в области прикладной науки и техники. В 2011 г. в его состав были введены 30 женщин, что позволило говорить о создании в Консультативном совете «женской парламентской фракции». Нынешний Совет объединяет уроженцев всех регионов страны и представляет все ее конфессиональные страты, — его члены – «разночинцы», чаще всего не связанные с традиционными знатными семьями своих регионов. Курс на превращение Консультативного совета (но также и органов исполнительной власти) в центр притяжения для нового «образованного класса» и трибуну для выражения его требований был одним из основных направлений внутренней политики недавно ушедшего из жизни монарха. Наряду с двумя традиционными «столпами» власти – правящей семьей и объединенным вокруг семьи потомков Мухаммеда ибн Абдель Ваххаба – Аль Аш-Шейх, страна обретала и третий «центр силы» – получивший право выдвижения законодательных инициатив Консультативный совет как инструмент действий национального «образованного класса». В равной мере таким инструментом действий становятся и частично избираемые муниципальные советы, в создании которых (как об этом свидетельствовал один из указов короля Абдаллы бен Абдель Азиза 2011 г.), начиная с 2016 г., будут принимать участие и женщины.

Введению женщин в состав депутатского корпуса Консультативного совета, как и их участию в будущих выборах в муниципальные советы, предшествовали иные начинания, направленные на расширение сферы их вовлечения в общественную жизнь и правовая эмансипация. Эти начинания позволяли женщинам получать удостоверения личности, становиться служащими управлений гражданской обороны и министерства торговли  и промышленности, ректорами «университетов для женщин», избираться в руководящие органы торгово-промышленных палат, ассоциации журналистов и литературных клубов, работать в «женских отделениях» крупных магазинов. В 2002 г. женское образование было изъято из-под юрисдикции религиозного истеблишмента и подчинено министерству образовании, где впервые в саудовской истории ранг заместителя министра (по вопросам этой образовательной сферы) был предоставлен женщине.

Эпоха правления короля Абдаллы бен Абдель Азиза стала временем последовательного усложнения структуры саудовской политической системы, когда формировались новые институты власти, призванные изменить традицию в соответствии с потребностями современности. Принятый в октябре 2006 г. Закон о Комитете по принесению клятвы (рассматриваемый ныне как один из конституционных актов страны) вызвал к жизни принципиально новый для страны орган институционализации престолонаследия. Назначение наследного принца перестало быть исключительной прерогативой монарха, перейдя к коллективному органу – Комитету по принесению клятвы, включающему «сыновей короля-основателя Абдель Азиза» (или, говоря иначе, представителей всех фракций правящей семьи), хотя окончательное решение Комитета и оформляется указом правящего короля. Саудовская Аравия все более превращалась в «национальное» государство, сделав важный шаг в направлении внутренней стабилизации и реформ.

Саудовские политические реформы (никогда не бывшие радикальными, но сохранявшими, по выражению ушедшего монарха, характер «последовательных и постепенных») – итог внутренних, но также и внешних вызовов, убыстрявших на рубеже двух столетий модернизационный процесс. В течение 2003-2005 гг. был создан Центр национального диалога, возник Антикоррупционный комитет, проведены первые частичные выборы советов муниципалитетов, повышена общественно-политическая роль национального предпринимательства, представленного Советом торгово-промышленных палат, появились профессиональные организации и «общественный» Саудовский национальный комитет прав человека. Созданный в 2008 г. Центр диалога религий и цивилизаций вносил серьезные изменения в саудовский политический дискурс, расширив его цивилизационные рамки. Выступая 24 октября 2010 г., саудовский монарх говорил: «Саудовская Аравия – страна, открытая миру. Мы черпаем наши идеи в Торе, Евангелиях и Коране – Книгах, ниспосланных Господом, поскольку весь мир верит в справедливость, благополучие, мир». 23 сентября 2005 г. Саудовская Аравия впервые в своей истории отметила «национальный» праздник День объединения, воскрешавший в памяти саудовцев (которых высшие сановники государства называют ныне не «мусульманами», а «гражданами») изданный в 1932 г. указ Абдель Азиза Ибн Сауда о введении нынешнего названия страны.

Король Абдалла бен Абдель Азиз был безусловным поборником развития образования, подчеркивая необходимость перехода страны к новым «информационным технологиям». По оценкам Саудовского департамента статистики (конец февраля 2010 г.), более 96% работающих саудовцев (почти 4 млн чел. в возрасте от 25 до 44 лет или 89,5% от общей численности рабочей силы) получили образование – 26,8% обладают дипломами об окончании средней школы, а 34,4% – дипломами бакалавров. Образованы как работающие мужчины (96,1%), так и работающие женщины (98,5%). 18,4% работающих саудовских мужчин и 55,8% работающих саудовских женщин заняты в сфере науки, техники и гуманитарных дисциплин. Ежегодно не менее 90 тыс. молодых саудовцев и саудовок отправляются на учебу в зарубежные университеты. В Саудовской Аравии действуют 25 университетов (включая и созданные в эпоху правления нынешнего короля крупнейшие учебные комплексы – Университет нефти и природных ресурсов в Дахране и Университет науки и технологии имени короля Абдаллы), как и 52 региональных технических колледжа. Процесс реформирования саудовского государства и общества обретал реальную социальную основу.

Уже в самом начале своего пребывания на престоле король Абдалла бен Абдель Азиз официально признал, что в стране существует значительный слой «бедных и обездоленных граждан» (в эпоху его правления определение «граждане» стало неотъемлемый элементом саудовской социально-политической риторики). Задача искоренения бедности, как и диспропорций в социально-экономическом развитии регионов, провозглашалась им в качестве первоочередной в деятельности государства. Курс «осторожной открытости» монарха содействовал повышению уровня интеграции шиитов Восточной провинции в саудовское общество, — шиитская интеллигенция была включена в реализацию программ «национального диалога», сопровождающегося контактами богословов обоих направлений ислама. На шиитских религиозных лидеров распространена система принесения присяги монарху. Представители шиитского сообщества были введены в состав Консультативного совета, господствуя в муниципальных советах шиитских населенных пунктов, депутатами которых они стали в ходе выборов 2005 и 2012 гг. В Восточной провинции начали строиться новые шиитские молитвенные дома, а свойственные этому направлению ислама публичные церемонии (включая и церемонию Ашуры) стали частично проводиться.

В равной мере это относилось и к исмаилитам Неджрана, — состоявшаяся в начале ноября 2006 г. поездка короля Абдаллы бен Абдель Азиза в Неджран изменяла существовавшую там ситуацию. Одним из показателей этого стало строительство новых исмаилитских мечетей. Увеличение инвестиций в этот регион сопровождалось (как и в случае шиитов Восточной провинции) распространением системы присяги на духовных руководителей исмаилитской общины и расширением ее представительства в Консультативном совете. В конце июня 2014 г. Абдалла бен Абдель Азиз пошел на беспрецедентный шаг, — в состав Совета министров был введен уроженец Неджрана, занявший пост министра по делам Консультативного совета

Но эпоха правления короля Абдаллы бен Абдель Азиза (включая и последние годы его пребывания на посту наследника престола) была также временем серьезных внутриполитических вызовов, — 22 января 2003 г. в эр-риядском квартале Аль-Масьяф произошло первое столкновение между группой членов антисистемного подполья (в саудовском политическом лексиконе появился определяющий это подполье термин «заблудшая секта») и патрулем службы безопасности. Этому столкновению предшествовали взрывы заминированных автомобилей, происходившие, начиная с 2000 г., как в столице, так и в других городах, и направленные, в первую очередь, против находившихся на саудовской территории иностранцев (граждан Соединенных Штатов и других западных государств), не только военных, но и гражданских специалистов. Это не исключало, тем не менее, того, что жертвами совершавшихся участниками апеллировавшего к религиозной догме антисистемного подполья, становились и саудовские граждане, а также граждане арабских и мусульманских стран.

Саудовская Аравия вступила в эпоху «лет террора», — в стране развивался социальный, политический и религиозный кризис. Он выражал себя в появлении джихадистского салафизма, сторонники которого критиковали королевскую семью, заявляя, что проводимая ею политика противоречит религии, — события 11 сентября 2001 г. придали действиям государства, направленным на противостояние «заблудшей секте» оттенок не терпящей отлагательств задачи. Только в июле 2011 г., король Абдалла бен Абдель Азиз заявил о том, что страна добилась «решающего успеха в отражении наступления гадины террора и разрушении ее организационных структур». Потребовавший огромных усилий государства и сопровождавшийся многочисленными жертвами, понесенными сотрудниками государственной безопасности, вооруженных сил и гражданским населением, процесс подавления вооруженного антисистемного подполья был завершен. Но, однако, и сегодня говорить об окончательном искоренении внутренней антисистемной оппозиции, как и об окончательном решении шиитской и исмаилитской проблемы, не представляется возможным.

Действия этой оппозиции поставили саудовскую власть перед необходимостью более полного подчинения корпуса религиозных законоучителей государству. Созданный в 1969 г. Совет высших улемов в середине февраля 2009 г. указом короля Абдаллы бен Абдель Азиза был реформирован, — в его состав были введены представители неханбалитских суннитских мазхабов. Тогда же Генеральное руководство Лиги поощрения добродетели и отвращения от греха (по указанию политического истеблишмента) инициировало реализацию «Стратегического проекта», направленного на перестройку административного аппарата и «совершенствование деятельности кадров Лиги». В начале 2010 г. Министерство юстиции приступило к реализации «программы идейной безопасности» – обязательной переподготовки имамов мечетей, призванной лишить их возможности произнесения проповедей, противоречащих курсу власти. В августе 2010 г. король Абдалла бен Абдель Азиз принял указ, позволяющий распространение только тех религиозно-юри­дических суждений, авторами которых являются правоведы, введенные монархом в Совет высших улемов.

Логическим развитием этих событий стало участие Саудовской Аравии (настойчиво доказывавшей необходимость этого) в созданной в 2014 г. международной коалиции противостояния «Исламскому государству». Однако ее вхождению в это объединение предшествовало принятие внутренних законов по борьбе с терроризмом, как и появление «черного списка» террористических организаций, включившего ИГ, «Джабхат ан-нусра», Движение «Братьев-мусульман», «Аль-Каиду» и ее региональные филиалы. Шаг, направленный на сохранение внутренней стабильности и защиту существующей в стране системы власти, обретал международное значение. Он оказывался принципиально важным в обстановке кризисов и анархии в окружающем Саудовскую Аравию региональном пространстве. Впрочем, этот шаг был естественен и оправдан, — разрушительные итоги событий «арабской весны» (включая события в Бахрейне, Сирии, Йемене, Египте, как и хроническую нестабильность в Ираке) требовали от государства, становившегося ведущей державой региона все более активных действий, направленных на укрепление или восстановление безопасности в тех регионах (зона Залива и арабский мир), которые Саудовская Аравия традиционно рассматривает в качестве сферы своих основных внешнеполитических приоритетов. Действуя в этом направлении, как это происходило в последние годы правления короля Абдаллы бен Абдель Азиза, Саудовская Аравия считала необходимым проводить курс, включающий, в первую очередь, то, что она рассматривает в качестве своей первоочередной задачи – «обуздание» своего «стратегического противника» Ирана. Важным компонентом этого курса выступали и действия, направленные на достижение политического урегулирования арабо-израильского и палестино-израильского противостояния на основе выдвинутой (в то время наследным принцем) в 2002 г. Абдаллой бен Абдель Азизом «арабской мирной инициативы».

Окончание эпохи правления короля Абдаллы бен Абдель Азиза не вызвало (вопреки многим предсказаниям) каких-либо потрясений на вершине саудовского «правящего класса», — его преемником стал бывший наследный принц родившийся в конце декабря 1935 г. Сальман бен Абдель Азиз. Положения Основного закона правления и Закона о Комитете по принесению клятвы были в полной мере соблюдены.

Изменится ли саудовский внутри – и внешнеполитический курс с приходом к власти нового монарха? Отрицательный ответ на этот вопрос более чем очевиден. Впрочем, новый король сам уже дал ответ на этот вопрос, заявив 23 января 2015 г. в Обращении к саудовскому народу и арабо-мусульманской нации: «Мы продолжим наш путь, следуя верным курсом, которым государство идет с момента своего создания. Мы никогда не откажемся от этого курса». Естественно, тем не менее, что, сохраняя общее направление в сторону, конечно же, «последовательного и постепенного» реформирования государства и общества, этот путь отнюдь не предусматривает полного повторения того, что делалось во время правления короля Абдаллы, — в нем возможны (и будут происходить) трансформации. Но поскольку эти трансформации будут определяться изменениями внутри – и внешнеполитической конъюнктуры, постольку они будут носить оттенок косметических изменений. Проводя за несколько дней до смерти своего предшественника, 19 января 2015 г. очередное заседание Совета министров, нынешний король, подчеркнув важность саудовской поддержки внешнеполитической деятельности главы Палестинской национальной администрации Махмуда Аббаса, отметил, в том числе, что его страна будет исходить при этом из положений «арабской мирной инициативы», «сохраняющей и ныне свое значение» для политического урегулирования ближневосточного конфликта.

Уже 23 января 2015 г., вступив на трон, король Сальман бен Абдель Азиз предал гласности шесть своих указов. Формально они, конечно же, были связаны с техническими вопросами, что, тем не менее, не снижает их важности.

Первый из этих указов провозглашал бывшего «наследника наследника престола» принца Мукрана бен Абдель Азиза «наследником престола». Его следующий указ назначал нового наследника престола «заместителем председателя Совета министров». Эти назначения не только не были неожиданными, но и полностью вписывались в окончательно сложившуюся при короле Абдалле бен Абдель Азизе традицию саудовской системы власти, когда глава государства выступает и в роли главы правительства. При этом (за одним лишь исключением) все члены правительства времени последних лет правления предшественника короля Сальмана бен Абдель Азиза сохранили свои посты. Исключение же определялось третьим указом, согласно которому нынешний правящий монарх снимал с себя обязанности министра обороны и передавал их своему сыну принцу Мухаммеду бен Сальману. Что ж, и этот указ не может рассматриваться как неожиданный, — такое распределение ролей в рядах правящего семейства сложилось в эпоху правления прежнего короля. Четвертый указ вновь касался принца Мухаммеда бен Сальмана. Речь шла о его освобождении с поста «главы канцелярии наследника престола и его личного советника», как и о его введение в качестве министра в состав правительства. Этот шаг вновь не требует каких-либо глубокомысленных комментариев. Наконец, два последних указа предусматривали освобождение главы королевской канцелярии времени Абдаллы бен Абдель Азиза Халеда бен Абдель Азиза ат-Туэйджри с этого поста, как и занимавшегося им ранее поста главы королевской гвардии. На эти места назначались, соответственно, принц Мухаммед бен Сальман и генерал Хамад бен Мухаммед аль-Аухли. Однако не стоит думать, что отставка Халеда бен Абдель Азиза ат-Туэйджри (далекая от того, чтобы рассматривать ее в качестве акта политики) будет означать, что он потеряет влияние в саудовском политическом истеблишменте.

Наряду с указами нового короля, было опубликовано и «заявление королевской канцелярии». Оно достойно того, чтобы быть процитированным полностью: «На основании королевского распоряжения № А/52 от 3 рабиа ас-сани 1436 года Его Королевское Высочество принц Мухаммед бен Наеф бен Абдель Азиз Аль Сауд избран наследником наследника престола. Служитель Двух Благородных Святынь король Сальман бен Абдель Азиз Аль Сауд призывает принести присягу Его Королевскому Высочеству принцу Мухаммеду бен Наефу бен Абдель Азизу Аль Сауду в качестве наследника наследника престола во время принесения присяги Служителю Двух Благородных Святынь и наследнику престола во Дворце правления в Эр-Рияде после совершения вечерней молитвы сегодняшнего дня – 3 рабиа ас-сани 1436 года».

Присутствие всех членов королевской семьи в столице после публикации 2 января 2015 г. сообщения королевской канцелярии о болезни короля Абдаллы бен Абдель Азиза, как и их появление 5 января в здании Консультативного совета, где (тогда еще наследный принц) Сальман бен Абдель Азиз представил тронную речь своего (теперь уже) предшественника получило свое логичное оправдание. Саудовская королевская семья уже тогда достигла соглашения о распределении высших постов в стране и о выдвижении на пост преемника принца Мукрана бен Абдель Азиза представителя нового поколения – внука короля-основателя (сохранившего в правительстве пост министра внутренних дел).

Баланс сил и интересов был соблюден, а единство всех фракций Аль Сауд подтверждено, — в существующей внутри – и внешнеполитической ситуации иное развитие событий было исключено.