Трагедия с японскими заложниками, которые были казнены  «Исламским государством» (ИГ), вновь оживила общемировую дискуссию о целесообразности достижения договоренности с террористами. Если говорить проще – о возможности выплаты им выкупа в обмен за освобождение заложников. Мы сейчас не будем углубляться в тему этой дискуссии, отметим только, что автор является убежденным сторонником отказа от любых переговоров на тему выкупа заложников, допуская при этом вероятность обмена. Последний вопрос также сложен и требует своего рассмотрения применительно к каждой конкретной ситуации. Например, обмен – условно — фигуры калибра Басаева вообще невозможен в принципе, поскольку в силу политических и чисто военных последствий такого освобождения оно является просто преступлением. При этом недавний обмен турецких военных и дипломатов на ряд задержанных боевиков ИГ как раз логичен в силу равноценности такого шага.

В случае с японцами ситуация была иная. Планируемый их обмен на смертницу, отбывающую наказание в иорданской тюрьме, в принципе являлся приемлемым вариантом. Но в данном случае, по некоторым данным, обмен не состоялся по вполне прозаическим причинам: иорданские спецслужбы, которые были основными посредниками в переговорах с террористами, жестко увязывали освобождение японцев и своего военного летчика, сбитого над Ираком и захваченного в плен. Именно этот момент стал по всей видимости ключевым в срыве переговорного процесса и привел к казне японских заложников. Отметим, что в иорданских ВВС большую часть летного состава составляют выходцы из очень авторитетных бедуинских родов. И, соответственно, Амман в первую очередь преследует цель освобождение «своего» заложника. Но это подоплека такого рода обменов, и в каждом случае необходимо рассматривать их, исходя их конкретных условий. Но повторим, что выкуп за деньги является категорически недопустимым. Он запускает процесс цепной реакции, что ведет к резкому увеличению такого рода инцидентов. В свое время сейчас уже бывшие высшие руководители Ингушетии попали в такой капкан и исправно выплачивали очень немаленькие выкупы боевикам, которые те, в свою очередь, вкладывали в ряд турецких предприятий. Это абсолютно недопустимо, поскольку в таком случае идет прямое финансирование террористической активности.

Вернемся к эпизоду с японцами. Маневры Токио в принципе четко выдерживали правильную и естественно верную линию поведения в этом случае. Речь шла исключительно об обмене, но никак о денежном выкупе, хотя исламисты и требовали первоначально 200 мл .долларов США. А вот после казни японцев Токио повел себя, мягко говоря, непоследовательно. Хронология следующая: сразу же после казни заложников японское правительство заявило, что оно отказывается от логистической поддержки контртеррористической операции против боевиков ИГ. Спустя сутки кто-то в Токио одумался, включил здравый смысл, и родилось новое заявление о том, что Япония будет участвовать в военной фазе операции. Так и надо было поступать с самого начала, поскольку в противоположном варианте получалось, что террористы своей цели добились. Ужесточение собственной позиции после казни заложников является универсальным и единственно верным средством для профилактики этой проблемы.

Если рассматривать эту проблему еще шире, то отметим, что на кону сейчас стоит резкое ужесточение правил поведения в отношении ИГ и его инфраструктуры. Необходимо все-таки осознать, что местное суннитское население поддерживает ИГ, видя в нем оптимальный инструмент восстановления системы баланса сил в Ираке и естественный противовес доминированию шиитов и курдов в государственной системе управления. Напомним, что решение о задействовании джихадистской модели для достижения этой цели суннитская верхушка Ирака приняла не сразу. Перед этим был довольной долгий период попытки суннитов относительно «мирным путем» инкорпорироваться в новые реалии, и только жадность шиитского руководства не позволила достичь компромисса. Это первый момент. Второй – это методы финансирования активности террористов, которые помимо нефти включают в себя и средства, полученные в результате похищения заложников. Последние с учетом участившихся таких эпизодов свидетельствуют о том, что эта статья дохода начинает играть все более и более определяющую составляющую в бюджете ИГ. Тем не менее, именно контрабандный канал поставки углеводородов с захваченных ИГ нефтепромыслов остается пока основной статьей террористического бюджета. А это означает, что время переговоров и уговоров тех же Анкары и Эрбиля по прекращению такой практики прошло. Нефтепромыслы просто необходимо приводить в негодность путем нанесения авиаударов. Пора также серьезно подумать и о бомбардировках тех населенных пунктов, которые находятся под контролем ИГ.  Как ни цинично это звучит, но именно такими жесткими способами можно заставить суннитскую верхушку очень четко представить себе перспективу дальнейшего противостояния и поддержки ИГ и простимулировать ее на формирование выгодной позиции на будущих переговорах с Багдадом и Вашингтоном. Ликвидация нефтяной инфраструктуры сразу же резко сократит возможности ИГ не только в формате боевой активности, но и в его пропагандистской деятельности. Сдвиг в сознании племенных шейхов в отношении дальнейшей поддержки ИГ появится только тогда, когда на голову их односельчан посыпятся бомбы, а денег станет мало.

Касаясь темы заложников, отметим, что ликвидировать ее в полной мере не удастся. Достаточно вспомнить значительное количество таких случаев во время второй чеченской кампании. Этот процесс катился по инерции довольно долго, несмотря на то, что федеральные власти категорически ни на какие компромиссы с начала 2000-х не шли. При этом, однако, тот негативный эффект, который был вызван нерешительной и недальновидной политикой федеральных властей в период захвата заложников в Буденновске и Первомайском, еще долго тянулся шлейфом, поддерживая у боевиков иллюзию, что таким способом можно заставить Москву пойти на уступки. Эту опасность можно минимизировать целым комплексом мер, который будет включать в себя не только отказ от выплаты выкупа. На каждую казнь заложника необходимо проводить аналогичные меры, причем в десятикратном размере. Если не играть в излишнюю политкорректность, то речь идет о немедленной ликвидации задержанных боевиков, включая лиц, которых необходимо было освободить по требованию террористов. Причем не просто свинцовой пилюлей, а вешая их в свиных шкурах. Это не даст террористам спекулировать темой шахида. В совокупности с авиаударами по инфраструктуре суннитских племен это очень быстро прочищает мозги. Жестко и не цивилизованно? Согласны, но заметим, что война идет, по большому счету, с дикарями, и успех этой войны предопределяется, прежде всего, использованием против них их же собственных, «понятных» им методов.