В последнее время все сильнее звучит обеспокоенность тем, что различные террористические группировки и радикальные элементы прибегают к использованию интернета в целях пропаганды своих идей. Наиболее подверженной данному влиянию оказывается молодежь, которая является основным пользователем таких социальных сетей, как Фейсбук (Facebook), Твиттер (Twitter), Скайп (Skype), Кик (Kik), Тамблер (Tumblr) и Ютуб (YouTube). Распространение радикальных идей и вербовка происходит как напрямую через данные социальные сети, так и косвенным образом – через распространение англоязычных статей и видео-роликов. Интернет-активность террористов отслеживается соответствующими органами и различными НКО на протяжении долгого времени, тем не менее, это не помогло остановить поток желающих присоединиться к джихадистам и предотвратить теракты в Канаде, Австралии и Франции.
Недавние события в Париже вывели дискуссию о борьбе с онлайн-экстремизмом на новый уровень.
27 января состоялось заседание Подкомитета по терроризму, нераспространению и торговле Комитета по международным делам Палаты представителей Конгресса США на тему эволюции террористической пропаганды, с акцентом на теракты в Париже.
Хотя мало что известно о том, насколько активно братья Саид и Шариф Куаши и Амеди Кулибали пользовались социальными сетями перед совершением атак, в скором времени после трагических событий «Аль-Каида на Аравийском полуострове» взяла на себя ответственность за них, о чем сообщила в своем Твиттере. Чуть позже появились записи, призывающие совершать аналогичные атаки и восхваляющие «героизм солдат Аллаха”.
Председатель Тэд По в своем вступительном слове сделал акцент на увеличивающихся масштабах интернет-активности террористических группировок, а также на по-прежнему растущем числе людей, завербованных «Исламским государством» (ИГ) посредством социальных сетей. При этом он добавил, что выработка любой стратегии должна учитывать базовые права и свободы человека. Иными словами, нельзя просто ввести жесткую цензуру и усилить регулирование интернета, поскольку это противоречит свободе слова. По признал, что данная проблема является чрезвычайно сложной для решения, так как грань между необходимыми мерами для обеспечения национальной безопасности и тотальным контролем очень тонкая.
В качестве выступающих были приглашены Эван Кольман, соучредитель Флэшпоинт Глобал Партнерс (Flashpoint Global Partners), компании, которая занимается отслеживанием интернет-активности террористов; Джеймс Бергер из исследовательского Института Брукингс; Ребекка МакКиннон, создатель медиа платформы Глобал Войсес (Global Voices Online); глава НКО, занимающейся борьбой с распространением экстремизма, Марк Валлас.
По словам Эвана Кольмана, в настоящее время у «Аль-Каиды на Аравийском полуострове» есть целых два официальных аккаунта в Твиттере: один для публикации видео-роликов и сообщений, другой — для срочных новостей и различных заявлений. Другие террористические группы, в том числе аффилированные группировки «Аль-Каиды», также имеют свои аккаунты в Твиттере и прочих социальных сетях, а также являются активными пользователями чат-сервисов и форумов на арабском языке. К большому удивлению, мало что предпринимается для изъятия подобных материалов из сети и блокировки радикальных пользователей. Тот же Твиттер неоднократно заявлял о том, что активно борется с террористической пропагандой, однако, за последние три месяца аккаунт «Аль-Каиды на Аравийском полуострове» был заблокирован лишь четыре раза, и после каждого такого случая данная группировка создавала новый аккаунт с тем же самым именем, добавляя лишь цифры от 1 до 4. Тот факт, что крупные социальные сети вроде Твиттера не способны оказать адекватный ответ пропаганде экстремистских идей свидетельствует о том, что они становятся своего рода рупорами для террористов.
Еще более пугающей тенденцией, согласно Кольману, является то, что видео-ролики и различные заявления террористов в первую очередь появляются именно в Твиттере, и лишь неделю спустя на арабо-язычных форумах. Это говорит о том, что джихадисты полагаются в основном на англоязычные сервисы.
Безусловно, Твиттер – это не единственная сеть, которая способствует распространению радикальных идей в интернете. Проблема легкого доступа к информации экстремистского толка и продолжительные сроки ее хранения ставят идею свободы слова и отсутствие цензуры под вопрос.
В 2013 году журналисты связались с Мэтью Принцем, генеральным директором компании CloudFlare, созданной для защиты интернет-сайтов от спаммеров и кибер-атак, по поводу того, что данная компания предоставляет защиту, в том числе и для сайтов террористов. Мэтью Принц заявил, что «было бы неправильным отслеживать все потоки информации, проходящей через систему, и принимать решения, что приемлемо с политической точки зрения, а что нет”. Он также добавил, что в независимости от того, удалит его компания какой-либо сайт или нет, содержимое все равно попадет в открытый доступ.
Эван Кольман, соучредитель Флэшпоинт Глобал Партнерс, считает, что необходимо провести тщательную оценку потенциальной опасности, исходящей от интернет-пропаганды террористических групп, а также признать, что западные службы безопасности не справились с задачей отслеживания и прекращения распространения экстремистских идей посредством интернета.
«Многомиллионные американские компании, предоставляющие медиа услуги «Аль-Каиде» и ИГ довольно хорошо знают американские законы, и в настоящее время практически невозможно привлечь их к ответственности за подобную деятельность. Без усилия со стороны населения США и Конгресса, наряду с реформированием правовой системы, невозможно решить данную проблему. Недопустимо, чтобы компании игнорировали вопрос национальной безопасности, заботясь исключительно о своих коммерческих интересах», — подытожил Кольман.
Джеймс Бергер из исследовательского Института Брукингс начал свое выступление с того, что террористические группировки вроде «Исламского государства» и «Аль-Каиды» отлично адаптируются под современные реалии, в частности, научились использовать социальные сети в своих целях. Хотя интернет-активность джихадистов пока носит лимитированный характер, они прекрасно понимают каким именно образом использовать данный ресурс. После долгих лет дискуссий между правозащитниками, правительством и компаниями Фейсбук и Ютуб ввели дополнительные меры контроля над пропагандой экстремизма, добавив возможность для пользователей отмечать «флажком» содержимое, имеющее отношение к террористической деятельности. Что касается сервиса коротких сообщений, Твиттера, Бергер согласился с Кольманом, что данная социальная сеть проявила себя пассивно в борьбе с террористической пропагандой, хотя он отмечает, что после казни журналиста Джеймса Фоули тысячи аккаунтов сторонников ИГ были временно заморожены.
Согласно предварительным данным исследования Института Брукингс, осенью 2014 в Твиттере насчитывалось как минимум 45 тысяч сторонников «Исламского государства», при этом около 73 процентов из них имеют менее 500 подписчиков. Это можно считать позитивной тенденцией, поскольку еще в начале 2014 года некоторые из сторонников ИГ насчитывали более 80 тысяч подписчиков. Институт Брукингс в рамках исследования пришел к выводу, что заморозка аккаунтов сторонников террористических группировок на время подрывала деятельность сети, поскольку тем, кто не попал в черный лист, не удавалось наладить темпы и масштабы пропаганды. Однако после восстановления замороженных аккаунтов деятельность данных пользователей увеличивалась в 3 раза.
Джеймс Бергер отметил, что в период с осени 2014 года до января 2015 года Твиттер приостанавливал активность около 800 аккаунтов пользователей, поддерживающих экстремистские идеи. В тот же промежуток времени была приостановлена деятельность еще 18 тысяч аккаунтов, связанных с ИГ, однако, сложно сказать, сколько из этих пользователей действительно являются сторонниками ИГ.
Хотя заморозка аккаунтов является временной мерой, у нее есть несколько плюсов. Во-первых, приостановка деятельности радикально настроенных пользователей создает дополнительные препятствия и промедления для вербовки, а также позволяет ряду пользователей «вовремя сойти с опасного пути». Во-вторых, замораживаются, как правило, наиболее активные пользователи, которые как раз являются основными пропагандистами радикальных идей, а значит, «Исламское государство» временно лишается своих основных идейных проповедников. В-третьих, подобные меры наносят урон непосредственно тактике ИГ, поскольку многие критики ИГ теперь платят спаммерам за публикацию сообщений в Твиттере, критикующих деятельность террористов.
Бергер считает, что правительству стоит обратить внимание на 3 момента: 1) компании должны предоставлять в открытом доступе информацию касательно того, по каким причинам может быть заморожен аккаунт пользователя; 2) заморозка аккаунтов радикально настроенных пользователей должна осуществляться на регулярной основе, в противном случае, у террористической сети будет время восстановиться и возобновить деятельность в больших масштабах; 3) деятельность ИГ не является единственной проблемой для социальных сетей, стоит также обратить внимание на дезинформацию. Наконец, в настоящее время не существует какой-либо организации, занимающейся подобными проблемами, а правительство и компании обеспокоены абсолютно разными вещами, что мешает выработке комплексного подхода для борьбы с интернет-активностью террористов. В то же время важно помнить, что борьба с терроризмом не должна привести к созданию репрессивных механизмов или органов, нарушающих базовые права и свободы граждан.
Ребекка МакКиннон, создатель медиа платформы Глобал Войсес, в своем выступлении сделала акцент на принципах, которых необходимо придерживаться, чтобы борьба с террористической интернет-пропагандой не ущемляла основные права и свободы граждан. Во-первых, не должно быть какой-то отдельной страны или ограниченной группы стран, контролирующей интернет-активность, и в частности, занимающейся борьбой с распространением экстремистских идей. Во-вторых, любые законы и стратегии по борьбе с онлайн-терроризмом должны разрабатываться при содействии экспертов по правам человека и представителей потенциально уязвимых групп, например, журналистов. В-третьих, ответственность интернет-посредников должна носить ограниченный характер. Иными словами, правила, которым подчиняются различные компании, не должны носить слишком жесткий характер, поскольку это угрожает свободе слова. В-четвертых, компании должны увеличить прозрачность своей деятельности и норм ее регулирования с целью лучшего осведомления пользователей, поскольку зачастую саморегуляция приводит к цензуре и блокировки информации, распространяемой активистами, журналистами и оппозиционными группами. В-пятых, необходимо создать механизмы, позволяющие людям, чья свобода слова была ущемлена, пожаловаться и получить подробный ответ почему так произошло.
«Мы живем в эпоху чрезвычайных угроз для нашей национальной безопасности. Однако борьба с онлайн-терроризмом должна осуществляться таким образом, чтобы права и свободы людей были защищены. Если США и другие демократические страны не смогут придумать, как это сделать, то победа над распространением в сети экстремистских идей будет носить весьма сомнительный и краткосрочный характер», — заявила Ребекка МакКиннон.
Глава НКО, занимающейся борьбой с распространением экстремизма, Марк Валлас отметил, что различные социальные сети и платформы представляют собой колоссальную силу, дающую возможность гражданам выразить свою точку зрения, заявить о несправедливости и добиться того, чтобы правительства их стран услышали их голос. В то же время данные платформы стали источником распространения ненависти, дискриминации и пропаганды. К сожалению, в настоящее время экстремисты более целеустремленные и агрессивные при использовании социальных сетей, нежели чем государство при отслеживании и изъятии материалов радикального характера. Согласно данным недавнего исследования, 90 процентов интернет-активности террористов осуществляется именно посредством социальных сетей.
Валлас добавил, что эффективность интернет-пропаганды настолько высока, что даже ведущие арабоязычные джихадистские форумы опубликовали заявление о том, что «любой мусульманин, ведущий войну с врагом электронным способом может в той или иной степени считаться моджахедом».
Он также акцентировал внимание Конгресса на том, что необходимо, чтобы интернет-компании стали партнерами правительства в борьбе с онлайн-экстремизмом, а не стремились любым способом увеличить свою прибыль. В связи с этим Валлас упомянул Твиттер и его провальную политику по борьбе с распространением экстремистских идей в сети. Марк Валлас сравнил Твиттер с марихуаной, которая считается легким наркотиком, «воротами» к употреблению сильнодействующих веществ. По его мнению, именно через Твиттер проще всего пропагандировать подобные идеи и искать новых адептов. Как только первоначальный контакт установлен разговор переносится в другие социальные сети.
«Война против ИГ, «Аль-Каиды» и других террористических групп идет на многих фронтах, один из них как раз представлен социальными сетями. В то время как мы наносим авиаудары по позициям боевиков, мало что делается, чтобы ограничить распространение радикальных идей в сети. Не стоит думать, что компании в данном случае бесполезны, наоборот, необходимо призвать их к ответственности и вовлечь в борьбу», — заявил Марк Валлас.
«Экстремисты ищут своих сторонников в социальных сетях таким же образом, как уличные банды подбирают новых членов в неблагополучных районах. Нельзя закрывать на это глаза, учитывая, что масштабы пропаганды и вербовки лишь увеличиваются», — добавил он.
В целом конгрессмены из Палаты представителей Конгресса США признали, что пропаганда экстремистских идей в интернете имеет масштабные последствия, что мы видели на примере Канады, Австралии и Франции. Поскольку интернет-активность террористов лишь растет, необходимо предпринять срочные меры по борьбе с распространением радикальных идей и вербовкой новых сторонников террористических группировок. Однако Конгресс всерьез обеспокоен тем, что введение дополнительных мер контроля над интернет-пространством может негативно сказаться на свободе слова, в связи с чем при выработке новых норм регулирования необходимо участие правозащитников. В то же время правительству США необходимо усилить нажим на компании, которые нацелены в первую очередь на собственную выгоду, а не на защиту национальной безопасности.