На фоне продолжающихся событий в Йемене в экспертной среде стал упорно муссироваться тезис о присутствии в этой стране военных специалистов из Ирана и ливанской «Хизбаллы». Собственно, такое утверждение четко укладывается в общую логику пропагандистского обоснования проводимой сейчас КСА и членами сколоченной ими «суннитской коалиции» операции по сдерживанию именно «шиитской экспансии» на юге Аравийского полуострова. Второй темой, которая поднимается на щит в качестве обоснования своих действий, является угроза нарушения теми же шиитами нормального судоходства (в том числе и прежде всего — нефтяных танкеров) через Баб-эль-Мандебский пролив. В этой связи мы уже высказывали мнение о том, что четкие факты присутствия иранцев в Йемене в настоящий момент отсутствуют. Их, собственно, не было и прежде, в относительно мирный период развития т.н. «йеменской революции», несмотря на все утверждения йеменских властей. Кроме шиитской символики и структуры построения самой военной иерархии зейдитов, которая фактически копирует иранские аналоги в лице КСИР, хоуситам предъявить в этом плане было фактически нечего. Никаких явных фактов иранского присутствия, зафиксированных документально и предъявленных публике, не было. Но все сказанное совершенно не исключает того, что Тегеран внимательно отслеживает события, происходящие сейчас в «мягком подбрюшье» своего заклятого противника в лице КСА. И это не только политическая и информационная поддержка хоуситов, хотя и рискнем высказать мнение о том, что марш-бросок хоуситов и сил, лояльных бывшему президенту А.А.Салеху, на юг страны, стал для иранцев неожиданностью. В принципе, речь шла только о создании на первом этапе некого шиитского плацдарма на севере страны с дальнейшим нахождением какой-то оптимальной модели нового политического и административного устройства страны с привлечением к ней всех основных политических сил. В сущности, контуры этой модели были обнародованы руководством хоуситов сразу после побега бывшего президента страны А.М.Хади из Саны, и ими предусматривалось создание президентского совета в составе трех представителей юга и двух с севера. Другой вопрос, что помимо этого хоуситы планировали создать в своем роде аналог «верховного лидера» страны по типу аятоллы А.Хаменеи в Иране, который был бы «истиной в последней инстанции». Этот вариант в условиях многоконфессиональности страны, естественно, был изначально провальным.
Переломным моментом для выбора пути развития кризиса стали резонансные теракты в Сане на прошлой неделе, когда в результате взрывов в шиитских мечетях погибло значительное число «умеренного крыла» хоуситов, что и спровоцировало объявление «всеобщей мобилизации» и вооруженное наступление хоуситов на юг. То есть, к власти в движении объективно пришли силы, настроенные на исключительно военное решение проблемы власти. И в данном случае уместнее говорить о сознательных действиях по расчистке «площадки» не со стороны Тегерана, который тем самым хотел направить йеменских зейдитов по правильному пути (он то как раз выступал за эволюционное решение выхода из кризиса), а, прежде всего, А.А.Салеха и его сторонников из числа «ястребов»-хоуситов, которые понимали, что их время начинает уходить, и ситуация переходит в русло мирного компромисса. Он означал бы безусловный отказ от планов установления «зейдитского имамата» и окончательного дистанцирования клана А.А.Салеха от властных структур. И личная непопулярность свергнутого президента А.М.Хади, в данном случае, ничего не меняет со стратегической точки зрения. Представляется, что в Тегеране полностью отдают себе отчет в том, что повторение иранской модели в Йемене в ее классическом исполнении просто невозможно, а вот возникновение на границе с КСА мощного анклава шиитской вольницы — вполне осуществимо. Что, собственно, и так было сделано, а все дальнейшие действия ведут только к обострению ситуации. Сам по себе этот очаг постоянной нестабильности на южной границе КСА также укладывается в стратегию Тегерана, о контурах которой мы поговорим ниже.
В любом случае, говоря об участии Тегерана в йеменских событиях, отметим следующее. Безусловно, Тегеран рассматривает йеменскую ситуацию как симметричный ответ КСА в ответ на его попытки открыть «второй фронт» в «зоне белуджских племен» на границе Ирана и Пакистана. Напомним, что при помощи пакистанского разведсообщества Эр-Рияд постарался еще в прошлом году создать некий фронт нестабильности в прилегающих к Пакистану районах с помощью прирученных экстремистских группировок белуджей. В результате состоялось несколько нападений на посты КСИР и полиции, что, конечно, было неприятно для иранских силовиков, но не более. И такая практика не могла по определению решить главную задачу, которую ставили перед собой саудовские стратеги: организация мощного центра нестабильности на восточных границах Ирана с целью отвлечения сил и средств иранских силовиков на это направление, и тем самым достичь ослабления усилий Тегерана на более важных направлениях, прежде всего, в Ираке и Сирии. «Йеменский ответ» иранцев стал более весомым и мощным. И что самое главное — по своим последствиям гораздо более эффективный. Решение этой проблемы от Эр-Рияда потребует несравненно более крупных и болезненных издержек со всех точек зрения нежели, чем активность белуджей на пакистанско-иранской границе. Само проведение авиаударов и вывод боевых кораблей в район йеменского побережья с целью блокирования логистических каналов снабжения хоуситов стоит весьма недешево, особенно если учесть, что именно Эр-Рияд должен финансировать «боевую активность» своих союзников по коалиции. За «свои Счет» большинство участников коалиции воевать категорически не хотят, а некоторые, такие как Судан, например, просто не в состоянии. Наземная операция, костяком которой (если она вообще состоится) будут египтяне и пакистанцы, тоже будет стоить очень дорого. И это не говоря уже о суммах на дотацию собственно йеменским племенам для приобретения их лояльности. На фоне падения цен на нефть этот сценарий не самый оптимальный для бюджета КСА, и так испытывающего не самые лучшие времена. Большой золотовалютный резерв саудитов очень быстро растворится в огне войны с учетом этих реалий.
Но самое главное — Эр-Рияд вынужден распылять свои усилия и серьезно потесниться на сирийско-иракском направлении. Понятно, что сейчас йеменское направление становится приоритетным, а это ведет к пропорциональному усилению иранского влияния в Ираке и Сирии, которое и так уже начинает серьезно тревожить Вашингтон. Издержки Тегерана в данном случае не в пример скромнее. Особенно с учетом того, что Йемен представляет собой самый большой на Ближнем Востоке арсенал «черного» оружия самых разных модификаций, и вопрос о снабжении им хоуситов на повестке дня вообще не стоит. Что же касается неких мер экономического эмбарго в отношении зейдитов, то эта тема их вообще не волнует в силу менталитета и условий жизни. Мы уже сообщали, что финансовые дотации из Тегерана лидеры хоуситов получают в своей штаб-квартире в ФРГ, а бывший президент А.А.Салех заблаговременно продал всю свою американскую недвижимость и перевел все свои «честно заработанные за многолетнее президентство» авуары из банков ОАЭ в Йемен. И для него и его ближнего круга вопрос сейчас стоит в плоскости физического, а уже не политического выживания. И в силу этих причин любая наземная операция очень быстро может превратиться для саудитов и их союзников во второй Афганистан, к которому они явно не готовы как с политической, так и с военной точек зрения. Отсюда и серьезные колебания в Эр-Рияде по вопросу проведения наземной операции. Но альтернативой военному решению в йеменских реалиях является только подкуп всех и вся, что, собственно, сейчас и пытается сделать Эр-Рияд, демонстрируя при этом свою военную мощь путем нанесения массированных дорогостоящих авиаударов. Других способов у него просто нет.