Нынешняя активизация в Сирии исламистского сегмента сопротивления на южном (условно — «иорданском”») направлении, как мы уже сообщали, связана с оголением этого участка фронта и выводом из него значительной части элитных подразделений сирийской армии. Обусловлено это было двумя чисто военными моментами: боями за Алеппо и  рейдами исламистов в Латакию, которые носили, как это было и до этого, отвлекающий характер. Сфокусированность сирийских силовиков вокруг двух этих точек с чисто военной точки зрения абсолютно логична. Алеппо, традиционно считающийся торговой столицей Сирии и который одним из последних городов (в силу щедрых финансовых дотаций местной суннитской элиты со стороны саудовских эмиссаров и экономической блокады со стороны Турции, что сразу же ударило по торговому бизнесу) примкнул к протестному движению, безусловно, является реперной точкой всего кризиса в стране. В случае примирения (именно так, поскольку все остальные чисто военные сценарии означают зачистку практически всего суннитского населения, что нереально в силу его центральной роли в торговом секторе экономики города) по сопротивлению будет нанесен колоссальный удар. Прежде всего, и потому, что при таком сценарии становятся невозможными  планы зарубежных спонсоров сирийской оппозиции превратить Алеппо во «второй Бенгази», то есть плацдарм, с которого можно было бы развивать наступление на остальные районы страны, Дамаск – в первую очередь. Основным условием реализации таких планов было и остается объявление «бесполетной зоны» над Алеппо и прилегающими к нему районами, на что США не идут, несмотря на все уговоры и ультиматумы со стороны Анкары и Эр-Рияда. Но в случае примирения в Алеппо даже гипотетическая возможность такого развития событий отпадает в принципе, отсюда и ожесточенность боев. Рейды в Латакию и активность на южном направлении в такой интерпретации приобретает характер отвлечения сил сирийской армии. Но в с случае с Дераа это еще и разведка боем на предмет изучения возможностей реализации плана по созданию «второго Бенгази» уже в этих районах. Хотя по своему стратегическому и политическому весу ни один из крупных центров юга Сирии в сравнение с Алеппо не столь значителен.

Но оголение южного направления связано не только с чисто военными причинами, но и различными видениями ситуации со стороны сирийских силовиков. 17 марта с.г. президент страны Б.Асад издал указ о перестановках в руководстве сирийских спецслужб. Этот указ никак не афишировался, и даже наоборот — власти постарались сделать такое событие как можно менее заметным. Что, собственно, было основным условием со стороны Б.Асада, который пошел на этот шаг, в том числе, и рамках сдерживания своего брата и командующего элитными подразделениями сирийской армии Махера Асада. Тем не менее, один из главных ставленников последнего — Мухаммед Мехалла, который до недавнего времени был одним из командиров Республиканской гвардии, сменил на посту главы военной разведки Рафика Шехадана. Назин Хассун стал руководителем службы политической безопасности с учетом «состояния здоровья» уже бывшего руководителя Рустама Газале. Последний в настоящее время «болеет» в госпитале Шами по соседству с президентским дворцом в сирийской столице. Отметим, кстати, что Н.Хассун является этническим друзом, и все свое детство и юность провел в Кении. По данным экспертов, это обстоятельство позволит ему активизировать работу возглавляемого им органа среди друзских общин региона Ближнего Востока, а также непосредственно в Кении, которая в последнее время превращается стремительно в еще один эпицентр активности джихадизма в самом радикальном его исполнении. До своего нынешнего назначения Н.Хассун был заместителем руководителя Национальной службы безопасности, черкеса Али Мамлюка, оставшегося одним из последним представителем суннитской конфессии в руководстве сирийских спецслужб. Это, кстати, является еще одним результатом «войны полиций». Как и тихая отставка с поста главы службы безопасности столицы Сирии в сентябре прошлого года,  двоюродного брата президента Х.Махлюфа, фактически ставшая отправной точкой нынешней перетасовки руководителей служб безопасности.

Отставки двух ведущих сирийских силовиков произошли на фоне жесткой и все возрастающей борьбы между ними, и являются в некой степени компромиссом в рамках противостояния между различными течениями в  блоке безопасности. Тот же Р.Газале, при полном покровительстве со стороны Махера Асада, в последние месяцы до отставки буквально саботировал все указания и приказы своего конкурента Шехадана. В частности, он обвинял его в том, что тот мобилизовал основную часть тяжелой военной техники и проверенных людских резервов на защиту исконно суннитских регионов на северо-западе страны, игнорируя при этом южное направление. Отметим, что суннит Р.Газале ко всему прочему родом из одного из местных бедуинских кланов. И, как показывают нынешние события, правильно критиковал. Но отставку его, как представляется, вызвали другие обстоятельства. Р.Газале является главным специалистом в сирийских спецслужбах по Ливану. С начала 2000 годов он курировал всю деятельность сирийского разведсообщества в Бейруте, и, как полагают эксперты Специального трибунала ООН по Ливану, имеет прямое отношение к убийству просаудовского бывшего премьера этой страны Р.Харири. Безусловно, что, как человек предусмотрительный, он имеет в своем распоряжении значительное количество материалов, способных в достаточной степени пролить свет не только на этот эпизод, но и на вообще всю картину деятельности сирийцев в соседнем Ливане. Это гарантирует его скорое возникновение в новом качестве в силовом блоке, и скорее всего именно на южном направлении противодействия противникам сирийского режима. Это будет правильным ходом со стороны Дамаска, поскольку в нынешней ситуации было бы не предусмотрительно разбрасываться опытными кадрами. В пользу этой версии говорит и покровительство Р.Газале со стороны  Махера Асада.

Даже, несмотря на критику со стороны Р.Газале, практики насыщения сирийского силового сегмента специалистами из иранского КСИР и боевиками ливанской «Хизбаллы». Рискнем предположить, что именно этот момент и послужил основной причиной отставки Р.Газале. Отметим, что, как не удивительно, но это позиция солидарна с веяниями в руководстве самой «Хизбаллы», в которой существует сильная оппозиция нынешнему формату участия ливанских шиитов в войне на сирийско-иракском направлении. Таким образом, можно констатировать то, что разногласия по вопросу участия боевиков «Хизбаллы» в сирийском кризисе затрагивают уже собственно и сам высший руководящий блок сирийских спецслужб, и пока Тегерану удается в этой ситуации продавливать свою позицию. Направление в прошлом месяце 800 ливанских шиитов в Ирак для участия в боях за Тикрит, которое было принято под жестким давлением Ирана, служит достаточным тому подтверждением. Как, собственно, и отставка самого Р.Газале.