Взятие Тикрита правительственной армией и шиитским ополчением носит во многом символический характер. Это родина последнего суннитского диктатора Саддама Хусейна и город, который олицетворяет помимо прочего  «колыбель баасизма», последователи которого и составляют в настоящее время «мозг и мотор» главного возмутителя спокойствия в лице крайне радикально-исламистского «Исламского государства» (ИГ). В этом, собственно, помимо первой успешной наступательной операции правительственных сил за долгий период времени, и состоит основной позитивный для Багдада момент. Все остальные, в том числе и чисто военные резоны, мы оставляем «за скобками», поскольку они в крайней мере неутешительны. Иракские правительственные силы, основной костяк которых составляли отряды шиитской «Армии Махди», ничего внятного продемонстрировать в период наступления не смогли. Более того, при отсутствии воздушной поддержки сил международной коалиции правительственная армия не смогла развить наступление непосредственно в самом Тикрите, что сначала было крайне невнятно объяснено «наличием большого числа минных ловушек». Позднее представители армейского командования уже открыто заявили о проблеме отсутствия поддержки с воздуха, мотивируя это чисто политическими моментами. Момент этот заключался в нежелании США бомбить сам Тикрит, поскольку в данном случае были бы неминуемы издержки в виде потерь среди мирного населения. Проблему помогли решить сами шииты, которые стали заниматься в захваченных пригородах массовым грабежом и насилием среди местного населения, что объективно ускорило его естественный отток из города. После этого Пентагон принял принципиальное решение о возобновлении воздушной поддержки наступающих частей иракской армии.

Но помимо поддержки авиации международной коалиции ситуация под Тикритом потребовала и от Тегерана принятия экстренных мер. Для этого даже пришлось спешно созывать внеочередное заседание политбюро ливанской «Хизбаллы», на котором присутствовал командующий элитным подразделением иранского КСИР «Аль-Кодс» генерал К.Сулеймани, спешно выехавший из-под Тикрита в Бейрут. Само по себе это свидетельствует о критичности положения атакующих Тикрит частей иракской армии. Не без труда и благодаря прямому давлению К.Сулеймани руководством «Хизбаллы» было принято решение о переброске под Тикрит 800 своих боевиков из наиболее обстрелянных ранее в Сирии подразделений. Собственно они и обеспечили окончательный наступательный успех иракской армии и взятие города. После этого ливанские шииты останутся в Ираке и по официальной версии станут основой тренировочной базы для создания аналога иракского КСИР. Это в настоящее время является основной задачей К.Сулеймани, курирующего это направление. Вопрос только в том, что бойцы «Хизбаллы» в основном специализируются на передаче опыта партизанской и антипартизанской борьбы и мало сведущи в вопросах классической военной тактики, которая предусматривает управление всеми родами войск в масштабах фронта. А для иракской армии именно это направление является «террой инкогнита», особенно с учетом массового призыва в армию шиитской молодежи и фактического отсутствия в ней квалифицированных кадров высшего и среднего звена управления. По данным экспертов в военной области, создать боеспособную армию в ее классическом понимании без достаточного количества профессиональных учебных заведений в короткий отрезок времени нереально. По крайней мере, это следует из опыта наступления на Тикрит. В данном случае альтернативу боевикам «Хизбаллы» могут составить только сами иранцы. Но это вопрос времени, и немалого, а значит, наступление на Мосул с тикритского плацдарма представляется в ближайшее время делом маловероятным. Собственно, об этом открыто заявил и официальный представитель Пентагона. Это косвенно свидетельствует о том, что американцы не горят желанием поддерживать такое наступление с воздуха и не верят в боевой потенциал иракских вооруженных сил. Таким образом, логично предположить, что бойцы «Хизбаллы» и в дальнейшем будут выступать в качестве «наконечника копья» при организации каких-либо наступательных операций как в качестве командиров среднего звена, так и в качестве самостоятельных подразделений. Естественно небескорыстно, взамен за участие «Хизбаллы» в боевых действиях в Ираке Тегераном обещаны ей поставки нового типа ракетного оружия. Само же жалование «интернационалистам» будет выплачивать Багдад. Как и медицинские страховки, и компенсации семьям в случае гибели ливанцев в боях.

Одновременно с чисто военным усилением своего присутствия в Ираке в Тегеране планируют и осуществляют другие операции воздействия на массовое сознание в этой стране. По сведениям ряда арабских спецслужб, Тегеран с начала этого года начал активное воздействие на научно-исследовательские центры и НПО в Ираке с целью создания в этой среде устойчивого проиранского лобби. Основной идеей в данном случае является всяческая компрометация идеи «панарабизма» в его суннитском исполнении и противопоставление ей тезиса о «шиитской модели» развития Ирака. Отметим в данном случае «гибкость» спецслужб Ирана, которые четко отфиксировали этот тренд во внешнеполитической доктрине КСА и соответствующим образом на нее отреагировали. Указанные структуры финансируются напрямую через иранскую внешнюю разведку  которая структурно входит в главную спецслужбу страны Savama. Отметим в данном случае четкое распределение обязанностей между КСИР и Savama. КСИР в данной схеме отвечает в основном за чисто военное направление работы, а создание слоя лоббистов в правительственных структурах Ирака возложено на «гражданскую спецслужбу».

Все это вместе должно гарантировать сохранение иранских интересов в стратегически важном для Тегерана Ираке при любом развитии ситуации. Собственно, инициатива К.Сулеймани о создании сирийского и иракского аналога КСИР, которая была поддержана в Тегеране, и решает вопросы создания в этих странах боеспособного чисто шиитского военного компонента, который позволит влиять на ситуацию независимо от пребывания шиитов у власти. В данном случае во главу угла берется, прежде всего, успешный ливанский опыт. И необходимость такого решения доказывает и  наступление на Тикрит, что однозначно свидетельствует о важности создания альтернативной от официальной армии военной структуры на четко выраженном конфессиональном принципе формирования.