Развитие ситуации в  Сирии свидетельствует о том, что правительственные вооруженные силы явно испытывают серьезные проблемы с количеством боеспособных подразделений для ведения эффективных действий против наступающих частей исламистов из «Джабхат ан-нусры» и «Исламского государства» (ИГ). Их альянс, позволивший разделить оппозиционерам зоны ответственности и соответственно растянуть оборону сирийской армии, стал для Дамаска и Тегерана неприятной неожиданностью, и в настоящее время они стараются выработать единственно приемлемую тактику для исправления ситуации. В условиях крайнего дефицита боеспособных частей, сирийцы вынуждены выравнивать линию фронта, оставляя «второстепенные» участки и концентрируя свои силы на защите основных направлений. После падения Идлиба сирийская армия во многом сознательно уклонилась от продолжения противостояния в этой провинции и вывели свои части для прикрытия Латакии, Алеппо, Дамаска и Хомса. На данный момент в Идлибе правительственные силы контролируют лишь один небольшой анклав, который сирийские военные просто не успели покинуть и теперь вынуждены действовать в котле, получая помощь только с помощью воздушного моста. Собственно, падение последнего крупного города провинции Эйриха 28 мая с.г. логично укладывается в эту тактику. Это о ситуации на северном направлении. На юге страны потеря ключевого логистического узла Пальмиры фактически отрезала Дамаск от основных каналов материально-технического снабжения из Ирака, что является для режима Б.Асада принципиально важным. В этой ситуации констатируем, что сирийская армия утратила стратегическую инициативу, и основной задачей для нее в настоящее время является стабилизация положения, что даст Дамаску возможность для перегруппировки своих сил. Сразу же скажем, что основными элементами сдерживания исламистов из «Джабхат ан-нусры» и ИГ является в настоящее время только авиация и тяжелая артиллерия с рейдами локального значения. Особенно успешно эта тактика срабатывает на юге, где комбинация действий авиации и инженерной разведки дает некоторый эффект. На севере сирийской армии пока похвастаться нечем, за исключением нанесения поражения исламистам в горном районе Каламун на сирийско-ливанской, что можно отнести больше как заслугу отрядов «Хизбаллы». Таким образом, несмотря на все эти мероприятия, где-то в подсознании у представителей алавитской верхушки зреет представление о том, что в случае продолжения негативного развития ситуации им придется покинуть большинство крупных городов Сирии и сосредоточить свои усилия исключительно на местах компактного проживания алавитской общины страны, таких как Дамаск и Латакия.

Анкара и Эр-Рияд, которые собственно и являются главными архитекторами происходящих сейчас процессов, стараются не потерять темп наступления и довести его до логического конца. В этой связи ими принято 26 мая с.г. решение о введении в неформальном режиме «бесполетной зоны» в приграничных к Турции северных районах Сирии, что делается без согласия Вашингтона. При этом, несмотря на начало совместных действий американцев и турок по подготовке нового сегмента вооруженной оппозиции, между союзниками по НАТО существуют серьезные разногласия в отношении реальных шагов по свержению нынешнего сирийского режима. Такая стратегия Вашингтона, которая заключается в формальном отказе от поддержки исламистских структур, а де-факто — в сознательном игнорировании их усиления и отказе от каких-то активных действий по сдерживанию их активности, чревата возникновением на сирийской территории «нового Афганистана» со всеми негативными последствиями. В Вашингтоне при этом обуреваемы «идеей-фикс» по свержению режима Б.Асада в Сирии, полагая что впоследствии исламисты передерутся между собой, что позволит привести к власти некое умеренное правительство. Сразу скажем, что такие прогнозы ничем «не обеспечены» ровно по той причине, что у умеренной оппозиции просто нет реальной военной силы, позволившей ей хотя бы на равных участвовать в дележе власти. Таким образом, Сирии грозит участь Ирака с фактическим распадом на несколько частей и перманентным вооруженным противостоянием. Если в Белом доме полагают, что эти противостояния на внутреннем фронте в достаточной степени нивелируют угрозы дальнейшей внешней экспансии исламистов за пределы своего отвоеванного ареала в Ираке и Сирии, то вынуждены их огорчить. Первой жертвой такой политики могут стать как раз нынешние спонсоры исламистской оппозиции в лице, прежде всего, тех же КСА и Турции. Но на долгосрочную перспективу никто думать не желает, и на какие-то реальные действия американцы готовы пойти только в случае очередного резонансного теракта на их территории. И они этого, без сомнения, дождутся, если будут действовать в нынешнем ключе.

Некоторые аналитики указывают в этой связи на то, что сирийскому режиму осталось жить полгода-год. Очень возможно, если не произойдет ряд событий. Первое — это консолидация алавитских сил в традиционных местах проживания, прежде всего Латакии, которая может произойти в силу реальной перспективы угрозы их физическому выживанию. И в этом случае алавиты, безусловно, могут удержать этот плацдарм. И второе, пожалуй, самое главное, это степень вовлечения Ирана в сирийский конфликт. Для Тегерана настал момент истины, и ему необходимо принять волевое решение об степени своего участия. Мы имеем в виду, прежде всего, прямое военное вмешательство кадровыми частями, что может очень быстро и резко изменить ситуацию на фронтах. И сторонников такой линии в Тегеране становится все больше, поскольку потеря Сирии будет означать весьма ощутимый удар по всем иранским планам сохранения и усиления своего влияния в регионе. Дамаск — это тот ключевой пункт в стратегии Тегерана, который чреват не только потерей «сирийской площадки», но и, что более важное, — резким снижением авторитета Ирана у его же союзников, которые сделают вывод о том, что Тегеран не в состоянии их эффективно защищать. Одновременно последует и серьезное ослабление позиций ливанской «Хизбаллы» и переход Ливана в плотную саудовскую орбиту.

И подготовка к усилению иранского участия в сирийском конфликте активно ведется. В частности, сейчас в спешном порядке инженерными подразделениями КСИР переоборудуется аэродром в Дабаа в окрестностях города Аль-Кусейр в провинции Хомс. Источники указывают на постройку в аэропорту новых ангаров и полевого госпиталя, что косвенно указывает на возможность приема крупных подразделений с тяжелой техникой. Транспортные самолеты из Ирана совершают несколько рейсов в день. Построены альтернативные взлетные полосы для использования беспилотников. Для них строится и пункт управления. Все это свидетельствует о том, что в самом скором времени можно ожидать и переброску первых армейских подразделений и авиакрыла. При этом выбор Дабаа свидетельствует о том, что наступление иранцев начнется именно с направления Хомса. В таком случае удар будет направлен на юг с первоочередной целью освобождения Пальмиры и разблокированием логистических каналов материально-технического снабжения из Ирака. Ну а потом придет очередь северного направления и борьба с исламистами. При этом ни Турция, ни КСА на прямое боевое столкновение с иранцами не пойдут. В случае с Эр=Рияда это логично с точки зрения боевого потенциала саудовской армии, которая не может справится с босоногими иррегулярными хоуситами в Йемене. Анкара же откровенно побаивается скрытой фронды в собственных вооруженных силах, в связи с чем и готовит новую широкомасштабную чистку в их рядах. Любое участие армии в боевых действиях против иранцев автоматически повышает ее вес в турецком обществе, чего президент Р.Т.Эрдоган откровенно опасается. Кроме того, США очевидно заблокируют любую поддержку со стороны НАТО при реализации такого сценария. Но все это реально только в случае, если в Тегеране победит линия широкомасштабное военное вмешательство сирийский конфликт. И такой вариант сейчас оценивается экспертами очень высоко.