Алжирские власти не смогли стабилизировать ситуацию в провинции Гардайя, где с 2013 г. происходят кровавые межэтнические столкновения между арабами и сахарскими берберами-мозабитами.

Возобновившиеся в ночь с 5 на 6 июля стычки между представителями враждующих сторон переросли в настоящую бойню в крупнейших городах этой вилайи – Гуэррара и Гардайя, которая только по официальным данным привела к гибели 25 и ранению более 100 человек. Среди погибших фиксируются даже глубокие старики и 15-летние подростки.

Но, судя по всему, реальные масштабы трагедии близки к национальной катастрофе. По неофициальным данным, по состоянию на вечер 9 июля только в Гуэррара погибли не менее 25 человек, тогда как в Гардайе – 22.

В любом случае, данные о потерях за три дня превосходят соответствующие показатели за весь период противостояния с начала 2013 по середину 2015 гг. Примечательно, что как минимум 15 человек погибли в результате применения огнестрельного оружия.

Разумеется, главную ответственность за происходящее местные жители возлагают на местные и центральные власти. В частности, источники из Гардайи свидетельствуют о полном параличе местных властей, управляющих данной провинцией и лихорадочных метаниях представителей самого правящего режима.

На фоне практически полного исчезновения из информационного поля чиновников Гардайи, оказавшихся неспособными стабилизировать ситуацию и не отвечающим даже на телефонные звонки, центральные власти прибегают к своим уже испытанным неэффективным способам – «десантированию» в эпицентр событий членов правительства во главе с премьером Абдельмалеком Селлалем и министром внутренних дел (сейчас это Нуреддин Бедуи).

По имеющимся данным, ударной силой в обострении конфликта явились многочисленные, хорошо подготовленные и вооруженные банды, члены которых скрывали свои лица под капюшонами и курсировали по городам этой вилайи (особенно в Гуэррара) на мотоциклах.

Они врывались дома и, направляя огнестрельное оружие на людей, под угрозой убийства заставляли их незамедлительно покидать свои жилища и поджигали их.

Несмотря на прибытие к месту событий подкреплений находящимся здесь силам правопорядка побоище прекратить не удалось. Успеху погромщиков способствовало то, что из более чем 8-тысячной группировки полиции и жандармов в Гуэррара, достаточно крупном районном городе, где столкновения были особенно сильными, находилось всего 80 сотрудников сил безопасности, а запоздалое прибытие на рассвете к ним подмоги из 50 человек уже не смогло сыграть заметной роли в изменении ситуации.

Причина такого ослабления присутствия полиции и жандармерии в данном населенном пункте, уже неоднократно становившегося ареной ожесточенных межэтнических столкновений, состоит в боязни властей утратить контроль над столицей провинции Гардайя.

Впрочем, эта «стратегия» оказалась полностью неэффективной, поскольку им и там не удалось предотвратить бойню, в течение трех дней распространившуюся на значительную часть вилайи.

Важно заметить, что погромщики предприняли отвлекающий маневр, начав погромы в пригороде Ксар Боунура на въезде в город из Гардайи, что сковало действия сил правопорядка, которые как обычно в данном случае действовали реактивно, а не на опережение ситуации.

Сами полицейские оправдывают свою неспособность реально повлиять на ситуацию выражением удивления относительно количества используемого оружия, что резко ограничило их возможности стабилизировать ситуацию.

Примечательно, что главными пострадавшими стали именно мозабиты, на которых и была направлена данная атака. В результате жизнь в  провинции оказалась практически полностью парализована. Сами очевидцы событий публикуют фотографии горящих городов  и характеризуют происходящее как «ужас и безумие».

По данным с мест, «жители закрывают свои лавки и покидают города. Атмосфера тяжелая, усугубляющаяся слухами о новых жертвах. Видны баррикады, отгораживающие места проживания двух общин. Над местом событий постоянно барражируют вертолеты, но это не успокаивает население, уставшее от жизни в страхе и неопределенного будущего?»

Все это вызывает дополнительный гнев в отношении властей, особенно провинциальных, представители которых, по мнению местных жителей, несут непосредственную ответственность за случившееся, ставшее следствием их невнимания к тому, что накапливалось и не решалось последние два года.

Они же обвиняют власти в «самодовольстве и распущенности», приведшей к подобному развитию ситуации и отсутствии реакции на то, что «убийцы и поджигатели продолжают свободно разгуливать, безнаказанно размахивая огнестрельным оружием. Никто не понимает, почему аресты являются неэффективными и почему невозможно навести порядок».

В результате добраться на работу для обывателей, которых нередко не только забрасывают камнями и «коктейлями Молотова», но и стреляют по ним, становится все более трудным, долгим и небезопасным делом. Иными словами – это вызывает появление беженцев в условиях, казалось бы, мирного Алжира.

Между тем, дальнейшая реакция центральных властей на произошедшее и далее в «деталях» не особенно отличалась от того, как это уже происходило в прошлом. В частности, министр внутренних дел страны Нуреддина Бедуи провел встречи с представителями враждующих сторон. Примечательно, что происходило это по отдельности, поскольку градус ненависти между ними был такой, что совместное обсуждение сложившейся ситуации не представлялось возможным.

Примечательно, что произошедшее уже стало основанием для обвинений (пока непубличных) в адрес нового министра внутренних дел страны, назначенного в мае на место Тойиба Белаиза, «повторившего те же самые ошибки, которые привели к резкому ухудшению ситуации и откровенной неудачи сил безопасности».

Кроме того, народ обвиняет и местные власти в том, что «выбранные для диалога администрацией общественные делегаты никого на самом деле не представляют и народ не слушает этих самозванцев».

Происходящие событий уже вызвали заметный резонанс среди берберской общины страны. Первыми на демонстрации протеста в столице страны, невзирая на  предыдущее подавление подобных акций, вышли сотни мозабитов, к которым присоединились тысячи их единоплеменников в соседних с Гардайей вилайях.

Другие их собратья в знак протеста против непринятия мер по стабилизации ситуации закрыли свои торговые лавки. Учитывая то, что многие из них специализируются именно на торговле, это едва не вызвало серьезных осложнений со снабжением товарами в некоторых городов на севере алжирской Сахары.

Поскольку предпринимаемые властями меры не привели к заметному снижению уровня насилия и через день после начала погромов президент страны Абдельазиз Бутефлика пошел на требования мозабитов о введении в зону противостояния армии, которая совместно с жандармами начала аресты всех «активистов».

Впрочем, представители берберов снова не получили ожидаемой защиты. В частности, они сетуют на то, что в ночь с 9 на 10 июля военные задержали в Гардайе группу кабилов, включая одного из лидеров проберберской партии ФСС Камеледдина Фекхара, прибывшего туда с «правозащитной миссией».

Примечательно, что этот арест был произведен в мечети с санкции генерального прокурора провинции. Одним из оснований для его задержания стала, по данным алжирских властей, «провокационная деятельность» последнего, выражавшаяся в активном комментировании иностранным СМИ  положения дел в межэтнической сфере и обращением к генеральному секретарю ООН о «сигнале бедствия и просьбе срочного вмешательства в события в Гардайе». Также его обвиняют в объявлении «независимости района проживания мозабитов».

А это уже явный сигнал центральным властям, что ситуация может выйти из-под контроля и в других национальных районах страны. Дело в том, что появление в эпицентре противостояния кабильских и прочих берберских активистов и, главное, их задержание властями способно вызвать ответную реакцию на востоке и юге Алжира.

Произошедшее уже привело к причинению заметного ущерба самому правящему режиму, демонстрирующему неспособность прекратить беспорядки всего лишь в одной и не столь густо населенной провинции.

Примечательно, что реакция алжирских политиков, как оппозиционных, так и лояльных, на межобщинные столкновения фактически единодушная – резкое осуждение властей и выражение тревоги за будущее страны.

Следует ожидать, что оппозиция постарается воспользоваться этим «по полной» для еще большей дискредитации алжирского правящего режима и дальнейшего «раскачивания» ситуации, чтобы развернуть обострение национального вопроса в общеалжирское движение против демонстрирующих политическую импотенцию властей.