Ситуация с угрозой «Исламского государства» (ИГ) особенно негативно отражается на соседних с Сирией и Ираком государствах. На острие атаки, безусловно, находится Иордания, которая в настоящее время фактически зажата между двумя воюющими странами в лице Ирака и Сирии. В самой Иордании сейчас скопилось порядка 1.5 млн сирийских беженцев, что создает напряжение не только между вновь прибывшими и местными жителями, но и между руководством влиятельных бедуинских родов и властями. Критика короля Абдаллы и его политики сейчас в Иордании практически повсеместна, но особенно отчетливо звучит в южных районах. Местные спецслужбы ситуацию как могут, контролирует, но обычно ограничиваются двухнедельными превентивными арестами особо ретивых критиков власти. Амман долгое время старался соблюдать активный нейтралитет в отношении сирийских событий и даже поддерживал довольно плодотворные связи с сирийскими спецслужбами. Надо отметить, что эти контакты были особенно активны в период общей тревоги в отношении сирийских  арсеналов химического оружия. По некоторым данным, сирийцы даже пошли на беспрецедентный шаг и допустили смешанную американо-иорданскую группу на один из таких арсеналов, дабы убедить ее в том, что все боеприпасы на месте. При этом иорданские власти старались не организовывать на своей территории крупных стационарных лагерей сирийских беженцев или оплотов радикальных исламистов. Их старались перенаправлять в возможно короткие сроки в другие страны, прежде всего в Ливан или Турцию. Те транзитные лагеря, которые существовали в Иордании на первом этапе сирийского кризиса, находились под плотной опекой не только местных спецслужб, но и специального черкесского ополчения. Этот «нейтралитет» абсолютно не означал того, что Амман не участвовал в общем алгоритме подрывных действий «друзей Сирии». Не будем забывать, что «сирийская революция» началась именно в приграничных к Иордании районах с центром в г.Дераа и ее основными носителями на тот период времени выступали бедуинские племена, которые проживают традиционно на территории двух государств. Поддержка этих повстанцев проходила при активном участии тех же иорданских спецслужб, в том числе и через систему тоннелей через границу. На базе королевского колледжа сил специального назначения американские инструкторы обучали группы из бывших сирийских военных для их дальнейшего использования в случае необходимости захвата арсеналов сирийского химического оружия. Но в остальном иорданский режим до поры до времени старался вести себя аккуратно, и свою территорию для тыловых баз исламистов не предоставлял. Собственно по этой причине основным транзитером в данном случае и стала Турция.

При этом эксперты указывают на то, что в основе такой политики Аммана стояли опасения властей в отношении начала массовой экспансии исламистов в Иорданию и начала уже внутреннего джихадизма. Эти опасения более чем обоснованны, поскольку эксперты и очевидцы указывают, что на первом этапе иракского суннитского восстания (это было особенно явно), да и сейчас (в более латентной форме) поддержка идей «Исламского государства» (ИГ) среди бедуинского населения Иордании крайне значительна. Особенно в этой связи отличаются южные районы королевства. В этой связи все активнее ходят разговоры (а превалирующие разговоры на «арабской улице» это всегда для Востока знаковое событие и предтеча больших потрясений, ровно поэтому за них и преследуют спецслужбы) о том, что в основе ИГ лежит стремление суннитов к справедливости, а хашимитская ветвь, правящая в стране, «экспортирована» в свое время британцами и американцами из Саудовской Аравии, и т.п. Собственно, это традиционная, то затихающая то вновь оживляющаяся риторика местных бедуинов. Но в условиях гражданской войны в Сирии и Ираке она, безусловно, носит уже совсем иной характер, чем в «спокойные» годы короля Хусейна. Основа недовольства, традиционная для стран Востока — наметившийся дисбаланс в системе распределения и квотирования мест в исполнительной власти. Ряд родов и племен явно чувствуют себя обделенными в этой связи. Из этого превалирующего настроя бедуинов вытекает и феномен «иорданского мясника» Абу Мусаба азЗаркауи, который воевал и погиб в Ираке. Тезис, на который опираются американские аналитики, о том, что именно сторонник «Аль-Каиды» А.М.аз-Заркауи и создал ИГ, базируется именно на этих разговорах иорданской «улицы». Мы уже сообщали, что за этим стояли попытки, безусловно верного идеям Усамы бен Ладена, А.М.аз-Заркауи адаптироваться под иракские реалии и нащупать взаимодействие с баасистами, но никак не попытки играть свою партию автономно от «Аль-Каиды». Но считать этого представителя иорданских бедуинских родов основоположником ИГ для местной племенной элиты сейчас выгодно, так как они рассматривают ИГ как инструмент достижения, прежде всего, собственных интересов. Отсюда и всяческая популяризация этого тезиса на бытовом уровне.

Перелом (а вернее снижение накала, но ни в коем случае не искоренение) в таких настроениях случился после казни иорданского летчика — выходца из одного из бедуинских влиятельных родов. Этот случай, абсолютно нелогичный с точки зрения стратегии и завоевания симпатий иорданцев со стороны сторонников ИГ, также нашел несмотря на всю очевидность, «свое» объяснение на иорданской «улице». Якобы эта ситуация была специально подстроена для того, чтобы ввергнуть Иорданию в полномасштабную кампанию против ИГ и переломить общее настроение. Иорданец, который вылетал на штурмовки целей в Ираке, в составе группы из четырех американских самолетов и одного эмиратовского (кстати, пилотом была женщина), был сбит специально, а затем, при явном участии американцев из ЦРУ США, казнен. Вымысел, конечно, но сама трактовка свидетельствует об очень плохих для короля Абдаллы настроениях. Но иорданские летчики после этого случая на штурмовки в Ирак не вылетают, и это еще более укрепляет соответствующие настроения среди иорданцев. Сама история с летчиком использована Амманом в полной мере для своего полного инкорпорированная в ряды «друзей Сирии» в формате тайной войны против Дамаска. Не без помощи Вашингтона и Эр-Рияда, конечно. На иорданской территории в настоящее время развернуто два лагеря по подготовке новой вооруженной сирийской оппозиции: в пустынной местности и без лишней афиши в районе городков Рамса и Мафрак. Число курсантов, кстати, невелико — около шестидесяти человек из числа бывших сирийских военных, которых готовят только американские инструкторы. Финансируют эту подготовку Саудовская Аравия и ОАЭ. Но как и в случае с турецким аналогом, такие программы вряд ли в ближайшее время смогут полноценно заменить исламистов в качестве основной военной оппозиционной силы.