Решение России, Сирии, Ирана и Ирака создать в Багдаде информационный центр для координации борьбы с террористической группировкой «Исламское государство» (ИГ) открыло США глаза на «новую реальность» и заставило постараться вникнуть в смысл долгосрочных планов Москвы в регионе. Такое мнение высказала в воскресенье в своей электронной версии газета «Уолл-стрит джорнэл».

«Пакт в области безопасности четырех стран, видно, застал врасплох должностных лиц США, которые признались, что едва понимают долгосрочную стратегию РФ в регионе», отмечает издание. Так что госсекретарь Джон Керри «оставил открытой возможность координации, если не взаимодействия Белого дома и Кремля в борьбе с ИГ»,- продолжает газета. На самом деле создание указанного центра, которое западные издания в самом начале его появления окрестили чуть ли не как «совместный генеральный штаб» четырех стран, означает, по  сути, лишь одно. Естественно, что в этом «центре» не существует единого большого офиса, в котором совместно сидят над картами военные четырех государств. Просто в Багдаде есть «офицеры по связи», которые во время своих встреч мониторят ситуацию на фронтах Сирии и Ирака, и докладывают выработанные совместные рекомендации в свои столицы. Трудно сказать об эффективности такой структуры. По нашей оценке, в данной схеме не стоит говорить о каком-то реальном  боевом слаживании совместных сил и средств, так как для этого не существует именно единого военного органа и не определены форматы его полномочий. И, судя по всему, его и не планируется создавать. Цель информационного центра, помимо обмена информацией, чисто политическая. Недаром, собственно, он был создан (а, вернее, о его создании было официально объявлено) накануне программного выступления российского президента на Генеральной Ассамблее ООН.  Необходимо обозначить контурами возможность создания альтернативной  коалиции по борьбе с «Исламским государством» (ИГ) накануне решающего разговора с президентом США и подать своеобразную «заявку» на участие в предполагаемом  союзе «всех государств» против ИГ тех сил, которым в этом было отказано. Имеются в виду, прежде всего, Иран и Сирия. Насчет второй не беремся утверждать, но что касается Ирана, то такое взаимодействие если не на регулярной основе, то время от времени, уже существует. Вспомним переброску иранского оружия американскими транспортными самолетами из Эрбиля в курдский анклав Кобани. Теперь Москва предлагает легализовать этот процесс и сделать его юридически закрепленным. Но, опережая итоги российско-американского саммита в Нью-Йорке, рискнем предположить, что образования такой широкой коалиции не произойдет. Вашингтон не может пойти на такой шаг по многим причинам, хотя для пользы дела это было бы очень позитивно. Но в данном случае такой реверанс в сторону Тегерана вызовет дальнейшее обострение отношений США с аравийскими монархиями и, прежде всего, с Эр-Риядом. Саудовская верхушка и так крайне обеспокоена американской позицией по иранской ядерной программе и расценивают ее как «предательскую». Добавлять масла в огонь в США явно не готовы. То же самое касается и Дамаска. Такой шаг несет в себе очень серьезные политические и лично  для американского президента Б.Обамы риски. Отсюда самый оптимистичный итог этих консультаций — негласное разделение зон ответственности для каждой из коалиций в той же Сирии с созданием каких-то полуофициальных контактов с целью недопущения случайных ударов друг по другу и какой-то общей координации действий. И роль Москвы в данном контексте очевидна. Как и Багдада, который, впрочем, может такую миссию провалить просто в силу «разобраности» его государственных структур и дальнейшей фрагментации правящей элиты. Но это — оптимистичный вариант, который совершенно спокойно может и не состояться. И тогда каждая из коалиций будет действовать по своему усмотрению, выставляя свои «красные флажки» и координируя свою деятельность друг с другом «по факту». Встреча в Нью-Йорке элементарно может быть нужна американцам только для того, чтобы услышать от президента России о планах Москвы в Сирии, и ничего более.

Обратим тем временем на другой нюанс. В рамках обсуждений действий России в Сирии, возможности создания какой-то «широкой коалиции», и сотрудничества с Дамаском и Тегераном в этой связи, все время на всех уровнях говорится о борьбе с ИГ. И ни слова о «Джабхат ан-нусре». Или, если еще шире, о конгломерате просаудовских группировок, объединившихся в «Джейш аль-фатх». А именно боевики этого фронта пытались атаковать Латакию с идлибского плацдарма, ведут бои под Дамаском и Хомсом. Сторонники ИГ как раз активны только в районе Пальмиры, да и то благодаря наступательным операциям сирийских правительственных сил. ИГ сейчас  как раз пытается минимизировать свою публичность и от активных наступательных операций отказалось. Возможно из тактических соображений. Но про просаудовские группы никто не говорит, хотя основной удар новой коалиции, чей информационный центр образован в Багдаде, будет нанесен именно по их позициям. Репортажи из Сирии российских корреспондентов демонстрируют нам несколько вещей. Касаясь сирийских правительственных сил, то обратим внимание на необстрелянность частей. Вернее, даже на их полную необученность. Сплошь и рядом военные, да и боевики тоже, используют классический арабский вариант  ведения боя: то есть, спрятавшись за бруствером, высунуть автомат на вытянутых руках, и не глядя, палить в «белый свет, как в копеечку». Это очень затратный способ ведения боя и, ко всему прочему, малоэффективный. Таким образом можно воевать до бесконечности без всякого результата. Сторонники ИГ и остальные исламисты действуют малыми группами по десять-двадцать человек, что минимизирует ущерб от  применения по ним артиллерии, но не позволяет проводить какие-то эффективные наступательные операции. Исходя из этого, сделаем вывод о том, что конфликты в Ираке и Сирии перешли в стадию локальных иррегулярных противостояний с минимальным присутствием  в них военной науки или ее зачатков. Такую ситуацию кардинально можно изменить только в случае направления в армию большой группы военных советников, чего Москва не будет делать по определению, либо направлением классических военных частей. Россия и этого делать не будет, но вот Тегеран очень спокойно может на это пойти.