Рассматривая вопрос о возможном присутствии на территории Сирии «умеренной» вооруженной оппозиции, необходимо отметить, что если группировки, отвечающие подобным критериям и существуют, то оперируют они в основном на юге страны, в провинциях Дераа и Кунейтра. Сильное влияние в этом регионе умеренных исламистов и светски ориентированных повстанцев объясняется недавней историей гражданской войны в Сирии и культурными особенностями этого региона. В то же время, несмотря на некоторые военные успехи антиправительственным силам не удалось прочно закрепиться в этом регионе и создать там альтернативных органов власти. Более того, раскол альянса военной оппозиции под названием «Южный фронт» становится все более очевидным.
Перед сирийской смутой провинции Дераа и Кунейтра (регион Хауран) были, пожалуй, одни из наиболее лояльных правительству в Дамаске. Несмотря на то, что большинство населения здесь составляют сунниты, никаких исламистских настроений здесь не отмечалось. Около 30% населения были членами партии Баас. Велик был процент офицеров сирийской армии. Выходцами из Хаурана являются многие представители партийно-правительственной номенклатуры: вице-президент САР Фарук аш-Шараа, нынешний премьер-министр Сирии Ваэль аль-Халки, министр информации Омран Зуэйби, бывший главный редактор газет «Ас-Саура» и «Тишрин» Мухаммед аль-Вади. Большой ущерб по престижу правительства Б.Асада нанесла расправа с подростками, писавшими антиправительственные граффити, с которых и началась, собственно, история нынешней сирийской смуты. Правительство в то время не наказало должным образом спецслужбистов и местного губернатора, виновных в расправе. Противники сирийского режима также искусно использовали в своих целях существующие в Дераа разногласия по поводу ежегодного распределения сельскохозяйственных земель. Третьим фактором, обострившим противоречия, явились бомбардировки сирийских ВВС после начала вооруженных выступлений.
Разрозненные группировки антиасадовских боевиков объединились в «Южный фронт» в феврале 2014 года. В состав коалиции вошли 50 антиправительственных вооруженных группировок, в том числе 1-я дивизия Сирийской свободной армии, Сирийский революционный фронт (южное отделение), «Лива аль-Ярмук» («Бригада Ярмука»), «Лива Шухада аль-Ярмук» («Бригада мучеников Ярмука»), «Лива Мухаджирин ва’ль Ансар», «Лива Фаджр аль-Ислам», «Лива Шабаб ас-Сунна», «Дивизия 18 марта» и другие группировки. Судя по манифесту, опубликованному «Южным фронтом», входящие в него вооруженные группировки придерживались светских взглядов. В обращении, в частности, содержались следующие заявления: «Мы — крестьяне, учителя и рабочие, которых вы видите каждый день. Многие из нас были среди солдат сирийской армии и бежали оттуда после того как коррумпированный режим повернул оружие против собственного народа. Мы представляем многие классы общества, но цель у нас одна: свергнуть режим Асада и обеспечить Сирии лучшее будущее. В нашем обществе нет места для сектантства и экстремизма. Мы стараемся создать в Сирии такое правительство, которое выражало бы чаяния народа». В данном манифесте не содержится никаких отсылок на политический ислам.
По данным ливанской газеты Orient Le Jour, численность боевиков «Южного фронта» достигает 30 тысяч человек. Одной из наиболее сильных группировок в провинции Дераа сирийские и ливанские эксперты считают «Бригаду Ярмука» численностью около 4-5 тысяч человек. Кстати, ее лидером является Башар Зуэйби, дальний родственник нынешнего министра информации Сирии. Гражданская война, таким образом, разделяет даже семьи и кланы. Другим крупным соединением является Сирийский революционный фронт. Эта организация долгое время ходила в любимчиках у ЦРУ США, выставлявшего ее в качестве примера «умеренной» оппозиции. Возглавляет эту организацию Джамаль Мааруф. На севере Сирии ее история оказалась достаточно бесславной. Оружие, которое ей поставили американцы в начале этого года было захвачено боевиками «Джабхат ан-нусры», а значительная часть ее боевиков в районе Идлиба перешло в состав этой организации. Все же американцы не переставали опекать «Южный фронт». Для поддержки этой организации в Аммане был создан Центр военных операций (Military Operation Center). Разумеется, действия «Южного фронта» были бы немыслимы без поддержки со стороны иорданских спецслужб.
В прошлом году «Южному фронту» удалось добиться крупных военных успехов на юге Сирии. По информации сирийских экспертов, в начале текущего года боевики «Южного фронта» контролировали 70% территории провинции Дераа. В ноябре прошлого года боевикам «Южного фронта» удалось захватить важный стратегический пункт Наваа в провинции Дераа. В конце марта 2015 года его сторонники заняли город Босра аш-Шам, а в начале апреля поставили под свой контроль КПП Насиб, последний пункт на иорданской границе, еще остававшийся в распоряжении правительства Башара Асада. Ряд боевых действий проводились в союзе и координации с «Джабхат ан-нусрой». Однако затем удача от «Южного фронта» отвернулась. Широко разрекламированная военная операция «Южный шторм», целью которой было взятие Дераа и захват провинции Кунейтра, фактически захлебнулась.
Можно выделить две основные причины неудач этой группировки. Во-первых, американцы не выполнили свое обещание и не поставили ей ПЗРК, необходимые для борьбы с сирийской авиацией. По-видимому, этот отказ обусловлен боязнью, что эти комплексы могут попасть не в те руки. Во-вторых, началась дезинтеграция внутри самого «Южного фронта». Все большую силу на юге Сирии стали набирать радикальные исламисты из «Бригады мучеников Ярмука». Эта исламистская боевая организация отметилась в марте 2013 года взятием в заложники нескольких военнослужащих из миротворческого контингента ООН на Голанских высотах. При этом в заявлении «Бригады мучеников Ярмука» было отмечено, что войска ООН помогают «преступным бандам Асада вместо того, чтобы оказывать содействие угнетенным людям Сирии». Летом 2014 года наметились первые трения между «Бригадой мучеников Ярмука» и другими группировками, входящими в состав «Южного фронта». Лидеры этой группы стали все чаще применять «такфир» — отлучение от ислама неугодных им оппозиционеров. Одновременно наметились признаки сближения «Бригады мучеников Ярмука» с «Исламским государством» (ИГ). Боевики этой группировки еще участвовали в операции по захвату Наваа, но затем вступили в открытые вооруженные столкновения со своими бывшими союзниками и присягнули на верность ИГ. О развороте этой группы в сторону экстремизма свидетельствует и ее изменившаяся символика, увеличившая сходство с эмблемой ИГ.
В связи с участившимися междоусобицами между лидерами различных вооруженных формирований, входящих в состав «Южного фронта», Центр военных операций в Аммане фактически прекратил работу. Столкнувшись с финансовыми сложностями многие повстанцы начали либо разбегаться, либо присягать на верность другим вооруженным формированиям, пользующимся поддержкой со стороны ИГ или Саудовской Аравии. Так «Маджд аль-ислам» и «Соколы Хаурана» перешли под контроль «Ахрара аш-Шам». Все это вызывает недовольство у умеренных повстанцев, которые в свою очередь начинают переговоры с правительством в Дамаске. Так, в течение двух последних месяцев на сторону правительства перешли около 700 боевиков «Южного фронта».
В целом можно сказать, что умеренные и светские ориентированные боевики «Южного фронта» как раз и представляют потенциальных партнеров правительства Башара Асада по внутриполитическому диалогу. При этом его оптимальным вариантом являются локальные перемирия, когда за полевыми командирами на какое-то время закрепляется гражданская власть в тех регионах, которые они контролируют.