С начавшимся 14 ноября 2015 г. визитом иранского президента Хасана Роухани в Европу – Италию и Францию — ассоциируется стойкое чувство дежавю: это уже было, мы это уже проходили, такое Иран уже пережил. Причем было это не так уж и давно, в марте 1999 г., когда предшественник Роухани с таким же реноме президента-реформатора – Сейед Мохаммад Хатами, начал процесс выхода Ирана из международной изоляции на европейском направлении, «прорубил» окно на Запад, также взяв за точку отсчета Рим.
Логично, что к этому визиту будет приковано пристальное внимание мирового сообщества, старающегося понять, насколько желание пришедшего к власти два с лишним года назад исламского либерала Роухани и его окружения вступить, после подписания соглашения по иранской ядерной программе, в аргументированный диалог с Западом наполняется реальным содержанием. Важно оценить, действительно ли нынешний глава иранской исполнительной власти готов на равных говорить со своими идеологическими и политическими оппонентами, намерен ли он абстрагироваться от завалов и догм, приведших его страну в многолетние тупики изоляционизма. Западу не менее, чем Ирану, важно взаимодействие с региональной сверхдержавой, стоящей достаточно прочно на технологических вершинах, добившейся за последние годы действенного прорыва на самых различных направлениях. Ему просто насущно необходимо удостовериться, насколько совпадают с реальностью сделанные иранским президентом с трибуны Генеральной Ассамблеи ООН заявления о том, что нужно крепить диалог мировых цивилизаций, делая его все более прочным и незыблемым. Несомненно, намеченная на дни его визита в Италию встреча с Папой Римским Франциском позволит укрепить исламско-христианский диалог, или, как минимум, понять друг друга, обменяться мнениями о том, что разделяет и сближает крупнейшие мировые монотеистические религии. Тематика культурного диалога, разумеется, встанет и в ходе встречи в штаб-квартире ЮНЕСКО в Париже, где Иран рассматривают как один из важных центров мировой цивилизации, обладателя колоссального культурного наследия. Важно сделать так, чтобы Восток и Запад прониклись подлинным доверием по отношению друг к другу, и чтобы на этом фоне нарастали процессы масштабного политического, экономического, культурного, научного, технологического взаимодействия. Всему миру важно понять, что после упрямого и не всегда логически обоснованного консерватизма эпохи М.Ахмадинежада в Иране пробивают себе дорогу либеральные тенденции, которые были открыто декларированы при вступлении на президентский пост нынешнего президента Х.Роухани. Узколобый идеологический фанатизм эпохи своего предшественника, Роухани последовательно, насколько ему позволяют концептуальные оковы исламского строя, заменяет пока еще робко проявляющими себя идеями политического прагматизма, у которого в Иране довольно много сторонников. Сюда можно сегодня отнести целую плеяду до сих пор активных политиков. В их ряду – экс-президенты Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани и Сейед Мохаммад Хатами, экс-премьер-министр в годы ирано-иранской войны Мир-Хоссейн Мусави, экс-спикер иранского парламента Мехди Карруби, не менее дюжины других серьезных и последовательных политиков всеиранского масштаба, сотни и тысячи политических активистов как внутри страны, так и в эмиграции. Сама идея выхода Ирана из политической изоляции демонстрирует непреложность мысли о том, что сплотившиеся вокруг религиозного лидера страны аятоллы Али Хаменеи фундаменталисты терпят новое поражение от либералов-реформаторов, а последние постепенно начинают осознавать себя активной силой, достигающей действенных результатов. Несомненно, сближение с Западом укрепит их позиции. Движение на Запад позволяет надеяться и на эффективные подвижки в преодолении статуса международного изгоя, дав стимул дальнейшему развитию диверсифицированного диалога с Европой, а затем и США.
Как и 16 лет назад, встает вопрос о том, насколько президент как глава иранской исполнительной власти, облечен необходимыми полномочиями, чтобы начать процесс возобновления отношений, которые на самом деле дадут стране сильнейшие стимулы к экономическому развитию, позволят отбросить путы, мешавшие полнокровному международному диалогу, снимут напряженность. Разумеется, как и тогда, фундаменталисты продолжают сохранять крепкие позиции во всех структурах власти, в том числе – законодательной, а президент, в соответствии с действующей конституцией, обладает лишь частью полномочий, необходимых для эффективной работы. Особенность иранской иерархии политической власти в том, что президент обязан согласовывать каждый свой шаг с религиозным лидером страны, отнюдь не благостно настроенным по отношению к сближению с Европой как частью всячески критикуемым им Запада. Цивилизованные шаги навстречу друг к другу Ирана и, говоря словами первого лидера Исламской Республики Иран аятоллы Рухоллы Хомейни – «погрязшей в нечисти и скверне» Европы будет обязательно сопровождаться неимоверными преградами, сталкиваясь непрерывно с отчаянным сопротивлением консервативного лагеря.
Вновь важным аспектом переговоров станет правозащитная тематика. В частности, в Риме, в беседе с министром иностранных дел Италии будет поднят вопрос о нескончаемых арестах журналистов, тюремных преследованиях политических активистов, многочисленных публичных казнях, которые из Европы видятся несомненным атавизмом мрачного средневековья. Роухани постараются убедить в том, что для налаживания конструктивного диалога с Западом, необходимо изменить иранские подходы к соблюдению прав человека, скорректировать реализацию свободы слова, печати, постепенно отказаться от «исламских» мер наказания, ассоциирующихся в просвещенном мире с дикостью и невежеством. В этой связи отметим, что резкое несогласие с визитом иранского гостя выразила еврейская община Франции. По мнению ее лидеров, вряд ли целесообразен вояж в Италию и Францию руководителя страны, которая является спонсором международного терроризма, открыто поддерживает режим президента Б.Асада в Сирии, не снимает лозунгов физического уничтожения Израиля, представляет зловещую угрозу суннитским странам Ближнего Востока. Как писала в эти дни иранская оппозиционная печать, Париж превратится в эти дни в место проведения мощных манифестаций, участники которых будут протестовать против нарушения прав человека и удушение политической оппозиции в Иране. Если позволит обстановка в Париже, только что перенесшем серию варварских терактов, демонстрации пройдут в самом центре французской столицы, в том числе – на Площади Республики и Площади Инвалидов. Среди участников будут не только иранцы. Их поддержат многие местные политические организации и партии, эмигрантские структуры, представляющие весь спектр ближневосточного пространства. Французские правозащитные организации опубликовали в этой связи специальное обращение.
Иранского гостя постараются убедить в Риме и в том, что Италия, как и вся Европа, заинтересована в выходе Ирана из-под санкционного бремени. Западу, несомненно, интересен почти 80-миллионный иранский рынок, стабильный источник импорта энергоносителей, достаточно продвинутое и образованное население страны, с которым интересно сотрудничать, взаимно обогащаясь. На Западе лелеют надежду и на то, что возобновляемое сотрудничество с Ираном создаст механизм влияния на иранскую политику, который будет в состоянии позитивно действовать для нейтрализации деструктивных элементов иранской геополитики.
В Риме иранскому президенту, как пишет местная печать, несомненно, скажут, что хотя Италия не входила в «шестерку» переговорщиков, но незримо присутствовала в многолетних переговорах как страна, являющаяся одним из наиболее активных торгово-экономических партнеров Ирана, занимавшая в этих процессах передовые позиции. На последнем этапе переговоров их вела верховный комиссар Европейского союза Федерика Могерини, возглавлявшая прежде МИД Итальянской Республики. Ей в немалой мере принадлежит заслуга успешного завершения многолетнего переговорного марафона. На нынешнем этапе Италия станет первым звеном в налаживании взаимной заинтересованности к сотрудничеству. Иран надеется на миллиардные, в долларовом эквиваленте, инвестиции Евросоюза, в иранскую экономику, с помощью которых страны сможет обрести новое дыхание.
Почти 16 лет назад, на другом историческом этапе иранской реальности, Тегеран начал сближение с Западом. Тогда, на первых порах, это оказалось успешным. А что ждет всех нас сейчас? Поживем – увидим. Ясно лишь одно – процесс не будет легким.