В Сирии продолжаются поступательные наступательные операции правительственной армии. В последние дни сирийская армия сумела продвинуться в Латакии и Алеппо и освободила шесть населенных пунктов. По оценке американских экспертов, сирийские правительственные силы готовятся к осуществлению широкомасштабного наступления в южной части провинции Алеппо. Оно будет осуществляться силами элитной 4-ой механизированной дивизии, которая получила недавно новые танки, отрядами Корпуса стражей исламской революции (КСИР), ливанской «Хизбаллы» и отрядами шиитской милиции из Афганистана. Мы уже сообщали ранее, что отряды афганских хазарейцев переброшены в Сирию около двух месяцев назад и прошли военную подготовку на одной из военных баз в Алеппо. Кроме того, в самом Алеппо активно воюют на местных городских направлениях сводные отряды палестинцев из НФОП-ГК и ХАМАСа. Наступление своей конечной целью ставит вторжение в контролируемые и просаудовскими боевиками из «Джабхат ан-нусры» районы провинции Идлиб. Часть сирийской армии при этом вытесняет боевиков «Исламского государства» (ИГ) с их позиций вдоль реки Евфрат. То есть наступление предполагается осуществлять по двум направлениям: восточное и западное. Американцы, исходя из концентрации сил сирийской армии со съемок из космоса, предполагают, что она и ее союзники при поддержке российской авиации будут продолжать медленно, но неуклонно выдавливать противника из занимаемых им областей. При этом Дамаск начинает использовать принцип «разделяй и властвуй», в контексте которого он активно реализует программу заключения временных или продолжительных перемирий с различными оппозиционными группами в разных частях страны. Ранее стало известно о заключении длительного перемирия с племенной милицией на юге страны в районе Дераа. Оружие в этой области сложили порядка семисот человек по официальным данным. Но, по нашей оценке, в реальности «примирившихся» боевиков больше — порядка 1500 человек, просто остальные продолжают находиться в местах своей прежней дислокации с оружием, но при этом никаких активных боевых действий не ведут. Это часть достигнутых договоренностей между руководством иорданских и сирийских спецслужб в прошлом месяце.
Такая практика активно используется сирийскими властями и в других районах страны, что потенциально создает серьезные вызовы в вопросах безопасности для ИГ. Она не просто дает возможность сирийской армии перегруппировать свои силы для наступления на более приоритетных направлениях, но и стравить повстанцев друг с другом. Так, сирийские военные уже заключили соглашение о перемирии в районе Мареа, где недавно протурецкие группировки опрокинули при поддержке «Ахрар аш-Шам» курдские формирования и их немногочисленных союзников из «Джейш ат-Туавар» и заставили их отступить. Теперь сирийские власти заключили договор о прекращении огня с «Ахрар аш-Шам», которая переориентировала свои боевые усилия на отряды ИГ в этом районе. Сторонники ИГ за последние недели предприняли несколько наступательных операций против ряда повстанческих групп, воспользовавшись распрями между ними, и сумели вытеснить их с позиций. Теперь с учетом перемирия с сирийскими властями эти повстанческие группировки смогли переломить негативную для них тенденцию и вернуть под свой контроль значительную часть утраченных позиций. В какой-то степени это облегчает позицию Анкары по консолидации лояльных себе сил в этом регионе, но и одновременно позволяет серьезно зажать сторонников ИГ. Скажем откровенно, что эта ситуация воочию демонстрирует несколько обычных для нынешней сирийской реальности моментов. Первый и главный — не существует одной силы, которая бы безусловно доминировала над остальными. Второе — у противников Б.Асада отсутствует единый фронт борьбы, группировки воюют друг против друга и с сирийскими курдами. Курды во время недавних событий в Мареа, где они потерпели поражение от протурецких и просаудовских групп, продемонстрировали только то, что было понятно ранее. Они не готовы наступать в нетрадиционных для себя районах и отступают при первой возможности в районы своего исторического проживания. Это ставит перед американцами очень сложную задачу. Они снова не имеют возможности опереться в глобальном смысле на какую-то серьезную военную силу, которая могла бы действовать в общенациональном масштабе. Третье — соглашение между Катаром, Турцией и КСА в отношении нейтралитета и отказа от борьбы на сирийской территории между лояльными им группировками, похоже, себя исчерпало. Напомним, что это соглашение, заключенное летом с.г., подразумевало разделение по зонам ответственности для ИГ и «Джабхат ан-нусры» различных сирийских территорий с целью организации скорейшего свержения режима Б.Асада. Теперь, после начала российской военной операции в Сирии, эта перспектива становится очень далекой, а значит — на первый план выходит стремление каждой из сил максимально закрепиться в том или ином районе. В том числе и путем заключения перемирия с Дамаском, что гарантирует неприкосновенность от российской авиации. Этот фактор сейчас становится основным в мотивировках командования той или иной группы без особых оглядок на позицию по этому вопросу со стороны той же Анкары. Имеются данные, которые свидетельствуют о том, что в самое ближайшее время перемирие с Дамаском заключат и повстанцы в городе Хомс. По крайней мере, сирийские власти уже освободили 35 ранее арестованных оппозиционеров в качестве одного из условий заключения мира. Это разблокирует ситуацию в квартале Ваера, которую контролируют противники Б.Асада, и позволит эвакуировать раненых и совершить обмен пленными. Все эти моменты демонстрируют вероятность достижения всеобщего перемирия с повстанческими группировками (кроме ИГ) и их готовность к диалогу с Дамаском пока на тактическом уровне. От этого один шаг и к стратегическим соглашениям.
В перспективе же такие шаги Дамаска создают условия для запуска процесса общенационального диалога. Другими словами, сирийские власти взяли на вооружение тактику мелких перемирий с конкретными группами с отказом от попыток добиться компромисса со всем оппозиционным блоком сразу. Это процесс долгий, чреват рецидивами и откатами назад, но единственно верный в сложившейся фрагментарности повстанческого сегмента. Кроме того, такая тактика вносит серьезный раскол между конкретными полевыми командирами и сирийской эмиграцией за рубежом, которая решила воспользоваться моментом и попытаться позиционировать себя в качестве «главной силы» на переговорах. Естественно, что все сказанное не относится в полной мере к отрядам ИГ, которые начинают испытывать прессинг изоляции. Понятно, что после терактов в Париже никто вести диалог с ними не собирается, а само упоминание ИГ в качестве партнера по переговорам воспринимается, как «измена родине». В этой ситуации слова главы МИТ Турции Х.Фидана «о необходимости признания ИГ в качестве официальной политической силы» звучат признанием в некой политической глупости. Как-то никто не напомнил главе турецкой спецслужбы о том, что по оценкам самих турецких властей, именно сторонниками ИГ были авторами и исполнителями терактов в Суруче и Стамбуле. Все это свидетельствует о серьезной растерянности в правящей верхушке Турции.