14 декабря 2015 г. на пресс-конференции, проходившей на расположенной рядом со столицей военно-воздушной базе имени короля Сальмана бен Абдель Азиза, третье лицо в иерархии власти – сын правящего монарха и заместитель наследника престола, министр обороны Саудовской Аравии принц Мухаммед бен Сальман объявил о создании «исламской военной коалиции», руководимой его страной и включившей 34 государства. Круг стран, вошедших в эту коалицию, внушителен. К ней примкнули не только традиционные союзники Эр-Рияда – страны зоны Персидского залива, объединенные в Совет сотрудничества арабских государств Залива – ССАГЗ (кроме Омана), Иордания, Марокко, Ливан, Египет, Йемен, Пакистан и Турция, но и Габон, Кот д’Ивуар, Джибути, Сомали, Мали, Коморские острова, Нигерия, Малайзия. Как вытекало из текста опубликованного после проведения пресс-конференции Совместного коммюнике (публикации саудовской прессы не позволяют говорить о том, кем оно было подписано, но логично предположить, что это были министры обороны государств-членов), еще десять государств, включая Индонезию, заявили о своей поддержке нового объединения. В числе стран, проявивших интерес к его созданию, были названы Азербайджан и страны Центральной Азии.
По словам принца Мухаммеда бен Сальмана, «исламская военная коалиция» создана для борьбы с терроризмом, что предполагает, в первую очередь, формирование «совместного оперативного центра» со штаб-квартирой в саудовской столице, объединяющего государства, вошедшие в ее состав. Он называл источник терроризма – «ИГИЛ в Ираке и Сирии», а также «структуры, действующий на территории Ливии и Йемена». Однако при этом саудовский министр обороны счел необходимым заметить, что «коалиция не является военным объединением, это – объединение усилий, направленных на достижение координации действий государств, борющихся с терроризмом».
Отвечая на вопрос корреспондента ведущего арабоязычного издания современного мира, газеты «Аш-Шарк Аль-Аусат», касавшийся того, будут ли члены нового объединения принимать решения, обязательные для всех примкнувших к нему государств, принц Мухаммед бен Сальман подчеркнул: «Принятие решений, обязательных для всех государств, участвующих в исламской военной коалиции, не представляется возможным. Коалиция – координационная организация. Каждое из государств [примет участие в борьбе с терроризмом] в зависимости от его возможностей». Наконец, касаясь вопроса противостояния «Исламскому государству», глава саудовского военного ведомства подчеркивал, что «начало операций в Сирии и Ираке невозможно без согласования с законной властью [этих стран], а также с международным сообществом». Комментируя заявления принца в номере «Аш-Шарк Аль-Аусат» от 16 декабря 2015 г., ведущий обозреватель этого издания Абдель Рахман ар-Рашид писал в статье «Коалиция и выдвижение инициативы»: «Если Египет захочет, то он получит военную поддержку в борьбе с действующими на Синае вооруженными экстремистскими организациями. Если будет решение международных организаций, например ООН, либо региональных, как Лига арабских государств, об обращении за помощью к коалиции в деле противостояния терроризму, то им будет оказано содействие в странах, где нет законной власти, таких как Ливия и Сирия, либо там, где эта власть слаба – в Йемене или Мали».
Совместное коммюнике представителей государств-участников коалиции апеллировало к шариатским нормам, интерпретировавшимся как доказательство «преступности терроризма», как и необходимости общемусульманской «солидарности и взаимодействия» в борьбе с этой угрозой «достоинству и правам человека». Считая, что эти нормы являются основой деятельности Организации исламского сотрудничества (ОИС), Коммюнике подчеркивало, что «принципы и цели ОИС требуют от входящих в нее государств сотрудничества в борьбе со всеми формами и проявления терроризма». Из этого вытекал не оставляющий сомнений вывод: «В соответствии с положениями Хартии Объединенных Наций и Хартии ОИС, а также с другими документами международного сообщества, требующими положить конец действиям террористов, в соответствии с правом государств на самозащиту, … отталкиваясь от заключенного государствами-членами ОИС Соглашения о борьбе со всеми формами и проявлениями терроризма, … государства, подписавшие это Совместное коммюнике создают военную коалицию, руководимую Саудовской Аравией».
Не приходится говорить, что саудовская инициатива направлена на то, чтобы активизировать действия арабских и мусульманских стран в сфере противостояния терроризму. Еще в феврале 2005 г. Саудовская Аравия, организовавшая международную конференцию по борьбе с терроризмом (участником которой была и Россия), выступила инициатором создания в Эр-Рияде Международного антитеррористического центра. Ее нынешняя инициатива – продолжение предыдущего начинания, но в принципиально новых условиях и Ближнего Востока, и мира уже потому, что борьба с террористической угрозой – задача стран арабского и мусульманского сообщества, где, прежде всего, действуют апеллирующие к исламской религиозной доктрине многочисленные террористические организации. Придание борьбе с этой угрозой ярко выраженного исламского оттенка похоронит демагогические утверждения тех, где говорит о том, что антитеррористическая борьба – замаскированный «крестовый поход» против мира ислама. Более того, действуя в этом направлении, Саудовская Аравия, обвиняемая ее противниками в исламском мире в том, что она стала частью этого «крестового похода», придает законность своему «антитеррористическому союзу» с Западом.
Однако созданная «исламская военная коалиция», если следовать идеям, которые были высказаны принцем Мухаммедом бен Сальманом, не столько новое межгосударственное объединение, вовсе не направленное на то, чтобы занять место уже существующей проамериканской коалиции, в состав которой входит и сама Саудовская Аравия, но, в первую очередь, политический проект. Охватывая значительную часть геополитического пространства, объединенного членством в ОИС, но, отказываясь включить в свои ряды Иран, эта коалиция призвана решить принципиально важную саудовскую внешнеполитическую задачу – добиться изоляции Ирана в мусульманском мире. Не случайно, говоря о необходимости формирования «исламской коалиции», принц Мухаммед бен Сальман говорил о том, что ее появление – итог «успешных действий стран арабской коалиции в Йемене». Речь шла о том, что, как считают в Эр-Рияде, йеменские хоуситы поддерживаются «тегеранским режимом». Более того, Иран – «спонсор террористической угрозы в Сирии и Ираке» (о чем не раз заявлял саудовский министр иностранных дел Адиль аль-Джубейр).
Если же глава саудовского военного ведомства и говорил о том, что «начало операций в Сирии и Ираке невозможно без согласования с законной властью», то для его страны Башар Асад уже давно не является такой «законной властью», что лишь доказывает ее открытая поддержка «сирийской умеренной оппозиции». В свою очередь, упоминание им в том же контексте «международного сообщества» означает тесную координацию действий с американскими и европейскими (но не российскими) действиями в Ираке и Сирии. Впрочем, и реализация политического проекта изоляции Ирана в мусульманском мире должна рассматриваться как удар по России, стране-наблюдателю в ОИС и союзнику Ирана.
Включив орудие иранского политического влияния в Сирии – ливанскую «Хизбаллу» (наряду с ИГ, «Аль-Каидой» и Джабхат ан-нусрой») в собственный «черный список» террористических структур и провозгласив Корпус стражей исламской революции «организацией экстремистов», Саудовская Аравия проводит курс, ставящий под сомнение цели и задачи российской военной операции в Сирии и оспаривающий российскую инициативу создания «широкой международной антитеррористической коалиции», включающей официальный сирийский режим и Иран. Для Эр-Рияда российская инициатива не только не приемлема, — упоминание принцем Мухаммедом бен Сальманом в том же контексте «международного сообщества» означает, что его страна продолжит тесную координацию действий с американскими и европейскими (но не российскими) действиями в Сирии.
Однако список «деталей», связанных с саудовским проектом этим не ограничивается. Центральноазиатские государства и Азербайджан (продолжающие развивать отношения с Саудовской Аравией и государствами ССАГЗ), преследуя собственные политические цели и решая свои экономические задачи, не только не выступили безусловными сторонниками российской военной операции в Сирии, но и не поддержали Россию в ее нынешнем противостоянии с Турцией. Расхождения с Россией могут и должны привести эти «мусульманские» страны, являющиеся членами ОИС, к контактам с созданной Эр-Риядом антитеррористической коалиции. Не приходится говорить, что эти контакты не только активизируют роль Саудовской Аравии в пределах постсоветского пространства, рассматриваемого Россией в качестве зоны ее едва ли не исключительного влияния, но и станут для этих стран дополнительным инструментом давления на Москву.