По информации ряда дипломатических источников в странах-членах ССАПГЗ, в последний месяц серьезно осложнились двусторонние отношения между Саудовской Аравии и Оманом. Поводом для разногласий послужили дискуссии на 36-й сессии стран ССАПГЗ в отношении основных геополитических рисков в регионе и роли в этом Ирана. Иначе говоря, Маскат не согласился с трактовкой Эр-Рияда в отношении иранской экспансии и необходимости создания некой коалиции суннитских государств мусульманского мира для ее локализации. Правящий в КСА триумвират в лице короля Сальмана, министра обороны Мухаммеда бен Сальмана и министра внутренних дел принца Мухаммеда бен Наефа открыто обвинил во время двусторонней встречи на полях саммита Маскат «в недостаточном военном вкладе страны в общую антитеррористическую операцию в Йемене против повстанцев хоуситов». Поводом для такого демарша стал отказ Омана принимать участие в «исламской антитеррористической коалиции», о которой с помпой было объявлено недавно в Эр-Рияде. Как мы и предполагали ранее, вся эта коалиция была создана скоропалительно без каких-либо вдумчивых консультаций и переговоров. Об этом свидетельствует и информация о том, что Индонезия «удивлена сообщениями о своем участии в этой коалиции» и молчание многих стран, которых Эр-Рияд скопом записали в свои союзники. Кстати, в комментариях индонезийского МИДа очень четко вскрыта истинная цель Саудовской Аравия:  «Индонезия получала приглашение о сотрудничестве от Эр-Рияда, однако в несколько другом формате, чем было впоследствии объявлено. Мы удивлены, поскольку ранее получали (от Саудовской Аравии-авт.) приглашение сформировать центр координации по борьбе с терроризмом. В итоге, было объявлено о создании военного альянса. Очень важно (для Индонезии-авт.) знать круг обязанностей членов коалиции, чтобы определить нашу позицию. В контексте недавнего приглашения Саудовской Аравии нет никаких объяснений относительно задач, целей и приоритетов коалиции». И эта же позиция присутствует у более чем половины стран, которых записали в коалицию, в том числе у Омана.

Султан Кабус поручил заместителю премьер-министра страны Фахду бен Махмуду аль-Саиду представлять его на саммите. Отсутствие султана Кабуса в данном случае не надо списывать на какие-то дипломатические маневры. Он реально плохо себя чувствует. На дипломатические осложнения указывает факт прибытия на саммит второго человека в правительственной иерархии, а не «правой руки» султана — министра иностранных дел Омана Юсефа бен Алави бен Абдуллаха, который выполняет основную роль посредника в ряде конфликтов на Ближнем Востоке. Его отсутствие симптоматично, но и вице-премьер очень четко довел до саудовского руководства и остальных членов ССАПГЗ основной тезис внешней политики Омана на нынешнем этапе: «сохранение нейтралитета к имеющимся конфликтам внутри стран совета; лимитирование своих усилий в формате военной активности строго в рамках статей пакта о безопасности стран-членов ССАПГЗ». Кроме того, Маскат не видит для себя возможным участие в договоре о создании панарабских военных сил или таковых сил в формате ССАПГЗ. При этом Маскат предлагает ограничить военное сотрудничество сферой совместных военных учений и обменом развединформацией по партнерским каналам спецслужб. Эр-Рияд наоборот считает сотрудничество в этой сфере с Оманом «опасным» в силу слишком тесных отношений Маската с Тегераном. Оманскому руководству также было поставлено в упрек сохранение отношений с Дамаском. В этой связи Эр-Рияд напомнили оманскому вице-премьеру о визите Юсефа бен Алави бен Абдуллаха в Дамаск в октябре с.г. и встречи с сирийским президентом Башаром Асадом. Это расценивается в саудовском руководстве как «недружественный жест» в отношении «общей позиции стран Залива». Одновременно прозвучал намек, что такая позиция Маската может повлиять и на отношение стран-членов ССАПГЗ в случае «обострения ситуации внутри самого Омана». Имеется в виду, прежде всего, ситуация с некогда беспокойным регионом Омана Дофаром, племенная элита которого при заключении мирного договора и инкорпорации племенной знати в государственные структуры Омана присягала на верность именно султану Кабусу, а не оманской верховной власти в общем. С учетом прогрессирующей болезни султана Кабуса и его возможного скорого ухода в мир иной, возможны катаклизмы. Это уже называется шантаж. Обратим внимание и на еще один момент. В свое время сепаратисты Дофара имели широкую сеть тренировочных лагерей на территории социалистической НДРЙ. И с тех пор многие бывшие повстанцы, а ныне государственные деятели имеют доверительные контакты с южнойеменцами. Насколько этих связей достаточно, чтобы организовать какую-либо смуту внутри Омана в «час икс», сказать сложно. Это реально попытаться провернуть через того же президента Йемена А.М.Хади или бывшего премьера НДРЙ А.Аттаса, которые имеют репутацию просаудовских креатур. Но, во-первых, у южнойеменских руководителей сейчас слишком много забот на своей исторической родине. Их положение и поддержка среди населения, честно говоря, оставляет желать много лучшего. Что же касается самой дофарской племенной элиты, то им сейчас восставать большого смысла нет, ее все устраивает, а кому присягать при этом, представляется, будет решено мирным путем с преемником Кабуса. При сохранении, разумеется, условий прежних договоренностей. Да и с финансами (а такие вещи без должного финансирования не делаются) у Саудовской Аравии не густо. Особенно с учетом создаваемых коалиций. По крайней мере, в Эр-Рияде начали очень жадничать даже в традиционных для себя сферах подкупа племенной элиты в Йемене, что фактически блокировало всякую наступательную активность в Марибе, а сейчас и в Таизе.

Эр-Рияд начал явно нервничать. Саудовское руководство вспомнило об октябрьском визите оманского вице-премьера спустя полтора месяца и решил обидеться. Что изменилось? Только то, что в Сирию пришла Россия. Напомним основные пункты оманской инициативы по урегулированию сирийского кризиса: заключение всеобщего перемирия; проведение президентских выборов без участия Б.Асада; амнистия и обмен пленными; гарантии судебного не преследования функционеров нынешнего режима; сохранение в Сирии российских и иранских войск. И вот этот момент и вызывает в Эр-Рияде большое раздражение. Ну а, кроме того, и активизация контактов между СВР РФ и спецслужбами Омана. Но Оман всегда играл посредническую роль на Ближнем Востоке и попытка Эр-Рияда эту ситуацию изменить, в общем-то, интересам дела не служит. Нынешний раунд внутрийеменских консультаций и перемирие также были организованы при активной работе султаната. При этом услугами Маската во время организации переговорного процесса по иранской ядерной программе (ИЯП) пользовался Вашингтон. Сейчас американцы и британцы также задействовали оманских посредников в организации внутрийеменского диалога. И такое отстранение от этого процесса Саудовской Аравии также их взбесило. Отсюда и излишне нервная реакция.