Наиболее важные события в регионе на минувшей неделе были связаны с Сирией и Саудовской Аравией. 19 декабря Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию по Сирии, в которой намечены основные шаги по политическому урегулированию конфликта в этой стране. Саудовская Аравия 15 декабря объявила о создании исламской военной коалиции для борьбы с терроризмом, в которую должны войти 34 государства.
17 декабря Совбез ООН принял резолюцию, подготовленную Россией и США, которая обязывает страны пресекать финансирование и оказание любой другой поддержки «Исламскому государству» (ИГ), «Аль-Каиде» и «связанным с ними лицам, группам, предприятиям и организациям». Также предусматриваются санкции в отношении тех, кто оказывает поддержку ИГ или «Аль-Каиде», а «те, кто виновен в совершении, организации или поддержке террористических актов, должны быть привлечены к ответственности».
Совет Безопасности ООН 19 декабря впервые одобрил резолюцию по конфликту в Сирии. В документе намечены основные шаги по политическому урегулированию сирийского кризиса. Так, в январе 2016 г. предлагается начать переговоры между правительством САР и оппозицией, которые будут вестись на основе Женевского коммюнике (2012 г.) и решений Международной группы поддержки Сирии (МГПС). Выражается поддержка перемирию в Сирии (кроме террористических группировок), которое должно вступить в силу, как только стороны конфликта «начнут первые шаги по осуществлению политических преобразований». Целью политического процесса должно быть создание переходного правительства в течение шести месяцев и проведение не позднее, чем через 18 месяцев, «свободных и справедливых выборов» в соответствии с новой конституцией. В документе не упоминается президент САР Б. Асад, но подчеркивается, что «сирийский народ определит будущее» своей страны. Сирия должна остаться единым и светским государством. Глава МИД РФ С. Лавров заявил, что принятая резолюция четко зафиксировала: МГПС является главным форматом сирийского урегулирования, «другие неуниверсальные форматы использовать нежелательно». В то же время в вопросе сирийского урегулирования не все отказались от предварительных условий и вариантов военного решения. Не удалось полностью согласовать список террористических организаций в Сирии. Работа по его составлению продолжится. По словам госсекретаря США Дж. Керри, «остаются препятствия и острые разногласия в международном сообществе, особенно в отношении судьбы Асада». Керри также подчеркнул, что «необходимо, чтобы сирийцы договорились об альтернативе касательно руководства (их страной)». Россия, США и ООН готовы созвать очередную встречу по Сирии по мере выполнения рекомендаций резолюции от 19 декабря, и когда будет понятен перечень групп — участников политического процесса.
Принятию резолюции СБ ООН по Сирии предшествовали прошедшие 15 декабря в Москве переговоры президента России В. Путина и главы МИД С. Лаврова с госсекретарем США Дж. Керри, на которых стороны подтвердили договоренности по сирийскому урегулированию, достигнутые в рамках «венских встреч». Кроме того, 18 декабря в Нью-Йорке прошла встреча МГПС с участием глав внешнеполитических ведомств 18 стран, генсека ООН Пан Ги Муна, его спецпосланника по Сирии С. де Мистуры, представителей Лиги арабских государств и Организации исламского сотрудничества.
Власти САР сообщили о готовности прекратить военные действия в рамках процесса национального примирения и «участвовать в любых искренних усилиях с целью прихода к политическому урегулированию, в котором сами сирийцы будут определять свое будущее путем диалога» «без внешнего вмешательства». При этом сирийское правительство должно быть основным участником политического процесса. В Дамаске также заявили, что не будут вести переговоров с террористами. Представители зарубежной сирийской оппозиции «без энтузиазма» восприняли резолюцию СБ ООН, считают этот документ «нереалистичным и трудно реализуемым». 17 декабря оппозиция выбрала экс-премьера Сирии Р. Ф. Хиджаба (перешел на сторону противников Асада в 2012 г.) координатором на переговорах с властями.
Тем временем в Сирии продолжаются боевые действия правительственных сил с формированиями боевиков ИГ и других экстремистских группировок, а также отрядами вооруженной оппозиции. На минувшей неделе сирийская армия и ополченцы продолжали наступать в северных провинциях Латакия и Алеппо, в районе Дамаска и в центральной провинции Хомс. Помощь армии САР оказывают ВКС России. В. Путин заявил 17 декабря, что авиаудары продлятся до тех пор, пока сирийская армия ведет наступление на позиции террористов. В. Путин также сообщил, что вооруженные силы РФ в ходе операции в Сирии «использовали далеко не все свои возможности, есть дополнительные средства, если понадобится, то и они будут использованы».
Государства-члены НАТО 18 декабря согласовали отправку в Турцию кораблей и самолетов для укрепления ПВО этой страны на границе с Сирией.
ВВС Израиля 19 декабря нанесли удар по пригороду Дамаска Джермана, в результате которого погиб С. Кунтар — один из видных руководителей боевиков ливанской «Хизбаллы».
15 декабря Саудовская Аравия объявила о создании исламской военной коалиции из 34 стран для борьбы с терроризмом, в том числе с ИГ. Формируемый альянс не будет привязан к конкретной ветви ислама — суннитской или шиитской. Он намерен координировать свои операции с ведущими державами и международными организациями. Было заявлено, что помимо КСА, в коалицию вошли Египет, Иордания, ОАЭ, Пакистан, Бангладеш, Бахрейн, Бенин, Турция, Тунис, Сенегал, Сьерра-Леоне, Судан, Сомали, Палестина, Катар, Кувейт, Ливан, Ливия, Мали, Малайзия, Нигер, Нигерия, Йемен, Чад, Того, Габон, Гвинея, Джибути, Марокко, Кот-д’Ивуар, Мавритания, Мальдивы, Коморские острова. Еще несколько исламских стран выступили в поддержку этого объединения. Ирак и Иран к участию в коалиции приглашены не были. Коалиция будет индивидуально рассматривать запросы стран на оказание помощи в сфере борьбы с терроризмом. Поддержка будет заключаться «в обмене информацией и подготовке войск, а также военном вмешательстве, если это потребуется». О своей поддержке новой коалиции заявили Египет, Иордания, Тунис, Кувейт и некоторые другие страны. При этом Египет и Малайзия заявили, что не намерены участвовать в военных акциях нового альянса, а Пакистан, Ливан и Малайзия сообщили, что не знали об их включении в состав коалиции во главе с КСА. Президент РФ В. Путин «надеется на совместную разработку единых подходов и реализацию совместных действий» с создаваемым альянсом. Многие эксперты высказывают серьезные сомнения относительно эффективности и прочности создаваемой КСА коалиции, считают, что она во многом носит декларативный характер, а её перспективы «неясны». «Слабо верится, что, например, Турция и Пакистан признали главенство саудитов». Одновременно отчетливо просматривается антииранская направленность формируемого союза.
17 декабря в марокканском городе Схират состоялась церемония подписания соглашения по политическому урегулированию в Ливии. Подписи под документом поставили представители противоборствующих сторон — происламистских властей в Триполи и легитимного с точки зрения мирового сообщества кабинета министров в Тобруке. Соглашение призвано содействовать формированию правительства национального единства. В то же время сторонники жесткой позиции во враждующих группировках активно сопротивляются намеченным мерам по национальному примирению, что делает реализацию соглашения весьма проблематичным. «Я хотел бы надеяться, что последние договоренности будут работать, но там далеко не все так просто», — заявил 19 декабря глава МИД России С. Лавров.
Турция открыта к любому диалогу по нормализации отношений с Россией, но не станет обсуждать тему извинений и компенсации за сбитый российский самолет Су-24, заявил 14 декабря премьер-министр страны А. Давутоглу. В то же время Турция обратилась к Украине с просьбой оказать помощь в борьбе с «российской пропагандой». Со своей стороны, президент РФ В. Путин 17 декабря подтвердил, что действия турецких властей — враждебный акт, но «Турцию не считаем враждебным нам государством». При этом с действующим турецким руководством «сложно договориться или практически невозможно».
Напряженная ситуация сохраняется на юго-востоке Турции в провинциях с многочисленным курдским населением, где порядка 10 тыс. турецких военнослужащих проводят масштабную войсковую операцию против боевиков сепаратистской Рабочей партии Курдистана (РПК) с участием авиации, бронетехники и спецназа. В ряде городов региона введен комендантский час. Местное турецкое население продолжает покидать районы проведения спецоперации. А. Давутоглу заявил, что операция против РПК продлится до тех пор, пока регион не будет полностью «зачищен» от боевиков.
Министр обороны США Э. Картер, посетивший на минувшей неделе Турцию, заявил, что в Вашингтоне хотят, чтобы «турецкие вооруженные силы присоединялись к воздушной и наземной кампании (против ИГ) по мере необходимости».
18 декабря президенты США и Турции Б. Обама и Р. Т. Эрдоган обсудили конфликт между Турцией и Ираком, возникший в связи с направлением турецких войск на север соседней страны. Обама «настоятельно призвал» Эрдогана предпринять дополнительные шаги в целях деэскалации напряженности с Ираком, в том числе продолжить вывод турецких войск». 19 декабря в Анкаре заявили, что Турция продолжит отводить свои силы из Ирака, «которые стали причиной нынешнего недопонимания».
По информации СМИ, Израиль и Турция достигли предварительного соглашения о нормализации двусторонних отношений. Тем временем 19 декабря президент Турции Р. Т. Эрдоган встретился в Стамбуле с одним из лидеров радикального палестинского движения ХАМАС Х. Машаалем.
В Йемене договоренность о прекращении огня с 15 декабря не соблюдалась обеими сторонами. Более того, войска, лояльные президенту страны М. Хади, при поддержке авиации арабской коалиции во главе с КСА развернули наступление на позиции шиитских повстанцев-хоуситов и сторонников бывшего президента А. А. Салеха, заняв город Эль-Хазм — административный центр провинции Эль-Джауф на севере Йемена, и вступили на территорию провинции Сана, приблизившись к столице страны на 40 км. В итоге 20 ноября мирные переговоры в Швейцарии между йеменскими сторонами были приостановлены. Ожидается, что они возобновятся 14 января 2016 г.
Командующий войсками США в Афганистане генерал Дж. Кэмпбел заявил, что число сторонников ИГ в стране растет. В Афганистане, по словам генерала, действуют от 1 до 3 тыс. боевиков ИГ. Глава Пентагона Э. Картер, прибыв 19 декабря в Кабул, признал, что борьба с радикальным движением «Талибан» все еще «далека от завершения».
Недовольство политикой правительства привело к возникновению в Афганистане новой политической группировки — «Совета по защите и стабильности Афганистана». На съезде 18 декабря в Кабуле лидеры «Совета» заявили, что они хотят добиться проведения «фундаментальных реформ» в системе управления страны, однако не стремятся к дестабилизации существующего правительства. Сообщается, что ядро новой партии составили «ряд афганских моджахедов и бывшие правительственные чиновники».
Совет управляющих МАГАТЭ принял 15 декабря резолюцию, закрывающую ядерное досье Ирана и тему «возможного военного измерения ядерной программы Тегерана». Этим решением также отменяется действие всех предыдущих резолюций агентства в отношение ИРИ. Таким образом, МАГАТЭ завершило работу в рамках «дорожной карты» по прояснению спорных вопросов иранской ядерной программы, что является необходимым условием выполнения соглашения между Ираном и международными посредниками, подписанного в июле 2015 г. в Вене.
Иран продолжит испытания в рамках своей ракетной программы, несмотря на угрозы новых санкций, заявил 17 декабря министр обороны ИРИ генерал Х. Дехган.
Приложение
О некоторых аспектах внешней политики Алжира
Алжир занимает прочные позиции на международной арене, в арабском мире и Африке, проводит активную, целенаправленную внешнюю политику отстаивания своих национальных интересов. Страна традиционно имеет свою особую точку зрения на события в мире, заявляет о «многовекторности» национального политического курса, стремится поддерживать сбалансированные отношения с ведущими государствами мира.
Вместе с тем, ряд экспертов полагает, что «многовекторность внешней политики Алжира «была в определенной степени иллюзией. Несоответствие алжирских политических амбиций уровню экономического и технологического развития обусловили тот факт, что теперь АНДР попала в зависимость не от одного, а от нескольких центров силы. … Соответственно, ряд сравнительно «резких» разворотов АНДР на внешнеполитической арене зачастую вызывал непонимание нынешних её партнеров, среди которых наиболее значимыми являются Брюссель, Вашингтон, Москва и Пекин».
Алжир – крупнейшее и наиболее мощное в экономическом и военном отношении государство Арабского Магриба и Сахеля. Исходя из этого, руководство АНДР «видит свою страну главным государством в Магрибе и рассматривает регион Сахеля в качестве зоны своих стратегических интересов», а всемерное укрепление здесь лидирующего положения страны является одним из главных приоритетов внешней политики Алжира. В то же время отношения Алжира с соседями носят сложный характер. В первую очередь, это относится к Марокко, что обусловлено имеющимися между двумя государствами территориальными спорами и соперничеством за лидерство в северо-западной части Африки. Главным конфликтообразующим элементов в двусторонних отношениях остается проблема Западной Сахары. Алжир не признает присоединение этой территории к Марокко и поддерживает право западносахарцев на самоопределение. Между двумя странами периодически разворачивается гонка вооружений. В то же время Алжир и Марокко время от времени прилагают усилия по нормализации двусторонних отношений, однако этот процесс идет трудно, со сбоями. В целом же Алжир и Рабат стремятся не доводить ситуацию в межгосударственных отношениях до критического состояния, а тем более доводить ее до взрывоопасного состояния.
После свержения в 2011г. режима М. Каддафи в Ливии развитие ситуации в этой стране вызывает повышенную обеспокоенность в Алжире. Официально алжирская позиция в отношении ливийского конфликта заключается в уважении суверенитета Ливии, ее территориальной целостности, единства, «а также сплоченности народа». Алжир активно посредничает между противоборствующими ливийскими сторонами, участвует в международных усилиях по урегулированию ливийского кризиса, выступает «за налаживание диалога между всеми участниками конфликта, за исключением джихадистов», поддерживает идею создания правительства национального единства. При этом руководство АНДР не приемлет иностранное военное вмешательство в Ливии и не желает участвовать в интервенции в соседнюю страну с целью её «зачистки» от радикальных исламистов.
Алжир рассматривает Тунис как один из опасных очагов напряженности и исламистской угрозы у своих границ. Алжирские власти сотрудничают с Тунисом в вопросах борьбы с терроризмом и распространением радикальных салафитских идей.
В отношении государств Сахеля Алжир традиционно стремился играть роль «старшего брата» и защитника от террористической угрозы. В то же время конфликт в Мали отчетливо продемонстрировал, что «прежняя алжирская стратегия в условиях усиленного вмешательства в дела Сахеля прочих внешних сил не вполне себя оправдывает» и влияние АНДР в этом регионе ослабевает. Что касается непосредственно конфликта в Мали, то Алжир выступает за политическое урегулирование в этой стране при сохранении ее территориального единства, пытается играть свою, самостоятельную роль, выступая посредником между конфликтующими сторонами.
Алжирское руководство стремится развивать многоплановые отношения с Западом. С этой целью оно прилагает усилия по улучшению своего имиджа перед государствами Евросоюза и США. С их помощью алжирцы «надеются переломить безотрадную ситуацию в энергетической отрасли страны» и в экономике в целом. В настоящее время интенсивно развиваются отношения Алжира с Испанией Италией, Германией. Однако традиционно приоритет отдается партнерским отношениям с Францией. Две страны развивают связи в сферах экономики, энергетики, торговли, подготовки кадров, торговли, военно-технического сотрудничества.
Алжирское правительство рассчитывает на то, что сотрудничество с таким технологически развитым государством, каким является Франция, позволит АНДР успешнее решать насущные проблемы развития республики. Президент Алжира А. Бутефлика неоднократно подчеркивал, что его страна «ожидает от Франции поддержки в развитии процессов подготовки и переподготовки кадров, передачи технологий и ноу-хау, реального взаимовыгодного партнерства в системе производства, а также модернизации структур управления». В Алжире рассчитывают на французскую помощь в сфере информационных технологий, решения продовольственной проблемы, в энергетике и ряде других отраслей. Не менее важным обстоятельством является и наличие во Франции крупной алжирской колонии – свыше 1 млн человек. Существенно и то, что постоянный отток алжирских граждан во Францию смягчает проблему безработицы в АНДР. Одной из важных сфер сотрудничества является борьба с терроризмом. Спецслужбы Алжира и Франции постоянно обмениваются информацией по вопросам противодействия терроризму. В Алжире широко распространен французский язык, а в местных университетах преподавание большинства дисциплин до сих пор ведется на французском языке.
Одним из приоритетов внешнеполитического курса президента Бутефлики — укрепление многоплановых отношений с США, как с ведущей мировой державой. Президент неоднократно заявлял, что «Алжир стремится быть стратегическим партнером США, а не их противником», однако при этом признавал, что «в некоторых случаях есть определенные лимиты сотрудничества» между двумя странами. Алжирское руководство считает важным и необходимым поддерживать сбалансированные, равноправные и взаимовыгодные отношения с Вашингтоном в политической, экономической и других областях. Два государства поддерживают постоянные политические контакты, в том числе в рамках стратегического диалога, первое заседание которого состоялась в 2012г., причем стороны не всегда находят «сходное понимание различных сил в регионе». Одно из приоритетных мест в отношениях с США занимает сотрудничество в борьбе с терроризмом. Однако на расширение связей в этой сфере негативно сказывается отсутствие доверия к Вашингтону со стороны алжирского политического руководства и военных.
Алжир поддерживает контакты с НАТО. При штаб-квартире Североатлантического альянса в Брюсселе действует алжирское бюро по связям.
Как видится, руководство АНДР продолжит линию на развитие многоплановых отношений с Западом. В то же время ведущих алжирских политиков и военных «раздражают обвинения и претензии со стороны Запада относительно состояния дел с положением прав человека и политических свобод в республике». Кроме того, «у алжирской политической элиты есть опасения, причем достаточно серьезные относительно того, что усиление взаимодействия (особенно экономического) с Западом будет нести угрозу её власти».
На ближневосточном направлении АНДР последовательно придерживается курса на вывод израильских войск со всех оккупированных арабских территорий, восстановление законных прав арабского народа Палестины и создание им собственного государства. Алжир обеспокоен развитием событий в Ираке и выступает за стабилизацию обстановки в этой стране. Алжирское руководство демонстрирует особое отношение к конфликту в Сирии. Так, в ЛАГ АНДР последовательно выступала против принятия антиасадовских резолюций и санкций, «превращения данной организации в трибуну аравийских монархий», особенно Саудовской Аравии и Катара. В 2015 г. Алжир выступил против идеи КСА о создании объединенных вооруженных сил арабских государств и не поддержал действия коалиции во главе с Эр-Риядом в Йемене. Саудовцы же не включили Алжир в создаваемую ими исламскую антитеррористическую коалицию. В то же время Алжиру невыгодно ухудшать отношения с Саудовской Аравией, Катаром, а также Турцией, осложнения экономических связей, с которыми может негативно отразиться на экономике АНДР, переживающей кризис.
Между Россией и Алжиром поддерживается политический диалог, развивается военно-техническое сотрудничество. Вместе с тем, экономические связи не получили должного развития. Алжир пока занимает осторожную позицию по вопросу о российских военных усилиях в Сирии, не высказывает им поддержки, однако, не выражает и явного их осуждения.