Объявленная по итогам саммита ССАПГЗ в декабре 2015 года новость об открытии военной базы Турции в Катаре не явилась для Саудовской Аравии большой сенсацией. Как стало известно из дипломатических источников, Доха предварительно консультировались по этому вопросу с Эр-Риядом. По данным турецкого посла в Дохе А.Демирока, эмир Катара Тамим бен Хамад Аль-Тани о намерении создать на территории эмирата турецкой военной базы проинформировал саудовского короля  Сальмана еще в июле 2015 года во время встречи в Эр-Рияде. Такая идея встретила полное одобрение короля Сальмана, который расценил такой шаг как серьезный фактор по снижению опасности расширения влияния Ирана в регионе. Собственно, именно этим аспектом и аргументировал катарский эмир стремление закрепить официально военное присутствие Турции в Катаре. Если рассмотреть детали этого плана, то они включают в себя дислоцирование в Катаре 3000 турецких военных, серьезную интенсификацию сотрудничества спецслужб двух государств, а также участие турецких инструкторов в тренировке и подготовке катарских военных из внутренних сил безопасности. При этом содержание турецкой военной базы полностью будет финансировать Доха. Эта ситуация в принципе не является каким-либо откровением и четко иллюстрирует тот момент, что в присутствии турецких военных на своей территории в большей степени заинтересовано именно катарское руководство. При этом присутствие американской военной базы, видимо, Доху уже не в полной мере удовлетворяет с точки зрения поддержания внутренней стабильности и главной гарантии своей безопасности. Такая логика имеет право на жизнь с учетом «гибкой» позиции Вашингтона по отношению к своим прежним союзникам на Ближнем Востоке в период активной фазы «арабской весны». Но Катар в данном случае вряд ли сможет стать новым Египтом и Тунисом просто в силу финансовой и экономической стабильности. Там не существует социально обездоленных или шиитских общин, которые могли бы стать неким локомотивом внутренних протестов. И иранская военная опасность вряд ли угрожает Катару. По оценкам экспертов, наличие турецких военных имеет в данном случае иной подтекст. Они являются гарантией безопасности нынешнего эмира Катара и его семьи с точки зрения возможного военного переворота, который был бы инициирован бывшим катарским премьер-министром Хамадом бен Джасимом . Последний сейчас остался не у дел и, в общем-то, обижен на то, что новым эмиром стал не он. Его попытки создать по образцу и подобию ОАЭнекую частную армию при участии вездесущего основателя частной американской охранной компании «Блек Уотерс! Э.Принса безусловно встревожили эмира Тамима бен Хамада  и его родителей, которые хорошо знают, как совершаются государственные перевороты в Катаре. Еще больше их встревожило то, что бывший премьер зачастил в Эр-Рияд. Это уже косвенно могло свидетельствовать о том, что за возможными попытками его возвращения во власть могут стоять и козни главного антагониста и конкурента Катара в лице Саудовской Аравии. Отсюда и попытка договориться с Эр-Риядом о нейтралитете в декабре 2014 года в обмен на прекращение антиегипетской пропаганды на информационных катарских ресурсах, прежде всего телеканала «Аль-Джазира». Это соглашение поначалу соблюдалось, но затем отношения между Катаром и АРЕ вновь обострились: Доха при содействии Анкары стала вновь активно спонсировать местное повстанческое движение. В этой связи катарское руководство вполне резонно решило подкрепить очень невнятные устные договоренности реальными турецкими штыками. Собственно, еще и поэтому основной упор в тренировке катарских сил турецкими инструкторами отводятся именно  силам внутренней безопасности Катара. Глава турецкой спецслужбы МИТ Х.Фидан в декабре 2015 г. посетил Доху с кратким визитом, во время которого достиг договоренности помимо обмена разведданными еще и об участии турецких оперативников в подготовке местных кадров спецслужб.

Не будем наивными и не поверим, что в Эр-Рияде отнеслись к возможности создания турецкой базы в Катаре спокойно. Это плата за то, что Турция предоставляют Саудовской Аравии логистические коридоры для организации материально-технического снабжения боевиков из просаудовских повстанческих группировок в Сирии. И, кроме того, осуществляют разведывательную поддержку их действиям. Договоренности об этом были достигнуты как раз летом прошлого года. КСА, Катар и Турция именно в этот период времени решили разделить зоны ответственности подконтрольных им  группировок противников режима Б.Асада и избегать взаимной конфронтации, что зачастую случалось ранее. В «пакете» с этими договоренностями прошла и тема создания турецкой военной базы в Катаре. Отметим, что в отличие от Саудовской Аравии, которая делают «хорошую мину при плохой игре», ОАЭ встретили известие о дислокации турецких военных в Катаре крайне нервно. И причина в данном случае очень прозаична: Абу-Даби полагают, что такой сценарий служит, прежде всего, укреплению и распространению влияния «Братьев-мусульман», которых власти ОАЭ считают своими основными (наряду с Ираном) угрозами национальной безопасности. А Анкара и Доха на сегодняшний день являются основными спонсорами «братьев», и ОАЭ, да и КСА относятся к этому факту с должным вниманием и подозрением. Но Эр-Рияд в отличие от своих союзников гораздо более плотно увяз в сирийском конфликте и отступать ему, в общем-то, некуда. Еще летом прошлого года Эр-Рияд, скрепя сердце, согласился на требование Анкары и Дохи об участии «братьев» в качестве легальной политической силы в будущей государственной архитектуре послеасадовской Сирии. В обмен на содействие Анкары в организации поддержки подконтрольных Эр-Рияду групп, действующих на сирийской территории.

Отметим, что в этом моменте лежит глубинная причина будущих разногласий между Эр-Риядом и Анкарой. У этих стран абсолютно разное видение будущего Сирии, и ставят они на разные силы. Временное, довольно хрупкое, перемирие между двумя этими разновекторными силами объясняется исключительно сиюминутными интересами по свержению режима Б.Асада, и не более. Что же касается рассуждений западных аналитиков о том, что военный союз с Катаром необходим Турции, как противовес России, с которой отношения по известным причинам резко обострились. Ну, во-первых,  катарско-турецкий альянс оформился еще до начала военной операции России в Сирии и инцидента с российским Су-24. А, во-вторых, как мы выяснили ранее, в дислокации турецких военных в Катаре меньше всего учитывается «российский фактор». То же самое касается и проектов о замене российского газа катарским на турецком рынке. Для этого требуются очень серьезные инвестиции в терминалы для приема сжиженого газа и время, а газ необходим сейчас. Так что, это также очень далекая перспектива.