Как уже сообщалось, 14 января, встречаясь с представителями зарубежных СМИ, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху сделал несколько важных замечаний, касающихся общего курса страны на международной арене. Российско-израильские отношения были охарактеризованы главой правительства в основной части выступления довольно кратко. Политик отметил лишь, что сегодняшний уровень контактов можно считать весьма близким. При этом аналогичную оценку получили связи государства с Японией, Китаем и Индией. Внимание на российско-израильском сотрудничестве было акцентировано в рамках ответов на вопросы благодаря журналисту О.Либерману, аккредитованному от CNN. Его заинтересовало взаимодействие Москвы с Тегераном и перспективы поставок ЗРК С-300 и авиационной техники, особенно самолетов «Сухой» Ирану[i]. В условиях отмены антииранских санкций и сопутствующего процесса легитимации существующего режима, обращение к данной проблематике было оправданным. В ответ на вопрос по данной теме Б.Нетаньяху предпочел переключиться на сотрудничество сторон по сирийской проблеме, которая, вероятно, показалась премьер-министру более продуктивной с точки зрения возможности продемонстрировать достижения на указанном внешнеполитическом направлении.

Ключевым компонентом здесь стало то, что глава правительства охарактеризовал как «механизм устранения конфликтных ситуаций» (deconfliction). Термин, по его словам, относящийся к «ужасному жаргону» и означающий, что стороны «не стреляют друг в друга». С точки зрения премьер-министра  Израиля двум государствам удалось воплотить на практике данный способ действий. Во многом это произошло потому, что, цитируя премьер-министра, узнав о наращивании военного присутствия России в Сирии, он принял решение отправиться в Москву для личной консультации с президентом В.В.Путиным. По словам Б.Нетаньяху, он обратился к российскому лидеру и сообщил, что обе страны имеют в отношении сирийской ситуации свои цели. В случае с Израилем они сводятся к желанию обезопасить себя от угрозы со стороны Ирана и стремлению предотвратить передачу вооружений враждебным силам, формируемым при поддержке Тегерана в Ливане. Здесь Б.Нетаньяху подразумевал, прежде всего, «Хизбаллу».  Как отметил политик, за время, прошедшее с начала российской военной операции, данные установки для Израиля не изменились, а страна по-прежнему заинтересована в постоянном поддержании контактов для предотвращения столкновений между собой. Отдельно Б.Нетаньяху подчеркнул, что на сирийской границе Израилем проводится ряд гуманитарных мероприятий, направленных на оказание медицинской помощи пострадавшим. Этим, вероятно, политик пытался продемонстрировать контраст между непримиримостью позиции по отношению к боевикам и пониманием трагичности обстоятельств, в которые попало мирное население.

Таким образом, рассмотренное высказывание включает в себя два важных компонента, отражающих реалии российско-израильского взаимодействия. Во-первых, упомянутый «механизм устранения конфликтных ситуаций», который, как показала практика, на российско-турецком треке воплотить не удалось. Сам по себе он является весьма действенным способом предотвращения опасности столкновений сторон. Между тем, описывая эти мероприятия, премьер-министр Израиля о многом умолчал. Прежде всего, он ни слова не сказал о предполагаемых мотивах Москвы, побудивших В.В.Путина заинтересоваться прямыми консультациями. Единственной заметной попыткой какой-либо аргументации действий России, как следствие, осталось заявление министра обороны М.Яалона, связавшего операцию с интересами российской стороны в Латакии. Не упомянул он и о связях политики Москвы по сохранению у власти режима Б.Асада с последствиями для региона, которые ряд израильских партнеров, прежде всего США, считают весьма плачевными. Премьер-министр предпочел не переходить грань и не комментировать сведения, которые могли бы создать менее позитивное представление о российско-израильских отношениях. Аналогичная ситуация наблюдалась, к примеру в сентябре, когда глава израильского правительства посещал российскую столицу.

С другой стороны, Б.Нетаньяху ушел в сторону от основного вопроса американского журналиста, касавшегося именно российско-иранского взаимодействия. Данное обстоятельство может свидетельствовать о том, что, во-первых, Израиль находится в стадии выработки новой тактики действий в противостоянии Ирану. С другой стороны, несмотря на демонстративное признание важности особых отношений с США как некой основы израильской внешней политики в настоящем и будущем, руководство страны прилагает усилия, направленные на то, чтобы развивать диалог с Москвой. Одновременно с этим Израиль пытается не быть втянутым в очередной спор между своими ключевыми партнерами, которые продолжают выяснять на примере Ближнего Востока, чей подход к международным делам наиболее эффективен.  В этой связи даже угроза усиления одного из непримиримых соперников сейчас выглядит в глазах главы правительства менее устрашающей, чем риск нарушить шаткое равновесие во взаимодействии с Вашингтоном и Москвой. Как следствие, упомянутый Б.Нетаньяху «механизм устранения конфликтных ситуаций» в отношениях с Россией можно рассматривать в двух плоскостях: как способ предотвращения столкновений в Сирии, а также как технологию, позволяющую предотвращать открытые политические разногласия со страной, приобретающей все большее влияние в процессе разрешения ближневосточных конфликтов.

[i] Материалы выступления премьер-министра Израиля Б.Нетаньяху приводятся по: Netanyahu meets  with the Foreign Press at the GPO Annual New Year’s. 14.01.2016. // Israel Prime Minister’s Office. 14.01.2016. URL: http//www.pmo.gov.il/English/MediaCenter/Events/Pages/eventGPO150116.aspx