О ситуации в руководстве Туниса

Формирование правительства 6 января с.г. и назначение (не без труда) своего сына Хафиза Гайда эс-Себси на пост руководителя партии «Призыв Туниса» формально завершил для президента Туниса Беджи Каида эс-Себси процесс необходимых с его точки политических реформ. За формирование правительства с сокращенным числом госсекретарей пришлось заплатить утерей партийного большинства в парламенте, в котором после выхода из состава фракции «Призыва Туниса» ряда депутатов, большинство формально перешло к исламистам из партии «Ан-Нахда». Но в общем-то непонятно кому повезло больше, поскольку лидеру «Ан-Нахды» Р.Ганнуши удалось продавить согласие партии на ликвидацию постов госсекретарей, которые по предыдущему партийному соглашению занимали именно представители исламистов. Тем самым «Ан-Нахда» в очень значительной степени теряет свое влияние в органах исполнительной власти. а вернее — в ряде ключевых министерствах,. Такой компромисс можно считать условной победой Б.эс-Себси, который находится на краю могилы в полном смысле этого слова в ввиду проблем со здоровьем. Теперь даже его физическая кончина не сможет никоим образом изменить политический ландшафт страны и расстановку сил. Указанное соглашение о разделе полномочий между «Призывом Туниса» и «Ан-Нахдой» отвечает интересам обеих партий, но пезидент безусловно в большом выигрыше. Хотя бы по причине того, что его сторонники теперь занимают наиболее реперные посты в исполнительной власти. Муниципальные выборы, которые впервые пройдут в Тунисе после свержения режима Бен Али, будет официально контролировать министр по делам регионов и ближайший сторонник президента Юсеф Чахед. Министр иностранных дел Хмаис Жинауи ведет алжирское и ливийское досье, в ход которого теперь никто не сможет вмешаться, как это было при засилье в министерстве исламистов. Министр по вопросам управления и антикоррупционной политики К.Айяби будет нести ответственность за принятие многострадального закона об амнистии капиталов, который должен привлечь в страну уведенные ранее финансы представителей бежавшего президентского клана и его ближнего круга. Отметим при этом, что К,Айяби знаком со старой элитой не понаслышке. В 2010 году при Бен Али он занимал пост госсекретаря в правительстве и одновременно руководил НПО «Антикоррупционный центр». И тогда, и сейчас во главу угла он ставил договоренность, а не судебное преследование обвиняемых. «Важно вернуть деньги в экономику, а не посадить сто коррупционеров» — это его девиз. И он будет определять стиль привлечения в страну капиталов. Старый министр и сторонник безусловного судебного преследования коррупционеров Самир Аннаби потерял свой пост 6 января с.г. Отметим, что он так и не смог соблюсти баланс между уголовным преследованием и привлечением в страну капиталов клана Бен Али. Нельзя сказать, что исламисты потеряли все посты в правительстве. Целью соглашения была зачистка конкретных министерских должностей и их аппаратов от исламистских «комиссаров» в виде госсекретарей. При этом у «Ан-Нахды» остались посты министра юстиции (Омар Мансур), энергетики и горнодобывающей промышленности (Монжи Мансур), а также пост министра по делам религий. Правда, надо отметить, что радикала даже по меркам «Ан-Нахды» Отмана Баттиха заменил более умеренный и терпимый Мухаммед Халил. Его называют компромиссной фигурой, которая устраивает всех.
Взлет на пост председателя партии «Призыва Туниса» молодого Х.эс-Себси также служит прежде всего сохранению народившегося альянса между этой партией и «Ан-Нахдой». Это должно символизировать преемственность политики «Призыва Туниса» по отношению к партнерству с исламистами. Даже в случае физической кончины президента Б.эс-Себси, которая видимо ожидается в самом скором времени. По некоторым данным, одним из главных архитекторов указанного пакта «о ненападении и сотрудничестве»между двумя крупнейшими политическими силами страны стал совладелец пиар-компании НЕСМА ТВ Набиль Карауи, который организовывал историческую первую встречу между Б.эс-себси и Р,Ганнуши в Париже в 2013 году. Она собственно и привела к нынешнему партнерству. Отметим, что сам президент откровенно плох и находится под влиянием ряда своих советников (также как Х.Бургиба в последние годы своего правления), в том числе и прежде всего все того же Н.Карауи. А его жена и бывший генеральный директор представительства «Майкрософт» в Тунисе Сальва Смауи стала «лучшей подругой» жены Б.эс-Себси Хадии Сайды Фархат.
Отметим при этом, что. по оценке экспертов, совсем уж безболезненно пройти этот этап Б.эс-Себси не удастся. Имеется ввиду не столько состояние здоровья, сколько раскол в «Призыве Туниса». Попытки президента публично поклясться в верности идеалам внутрипартийной демократии в конце декабря прошлого года к нужному результату не привели. Партию покинуло несколько серьезных тяжеловесов. Это, как мы уже отмечали, привело к потере партией Б.эс-Себси парламентского большинства. Но, во-первых, не все там так понятно и однозначно укладывается в реальный бунт бывших сторонников. Это было условием сделки с «Ан-Нахдой», которую надо было хорошо закамуфлировать перед избирателями и рядовыми членами партии. Хотя конечно недовольные имеются. И не самим фактом соглашения с исламистами, а процедурой престолонаследия, которую ввел Б.эс-Себси. В этой связи вновь появились разговоры о том, что в скором времени «обиженные» могут организовать собственную политическую а партию. В качестве ее руководителя вновь называют бывшего генерального секретаря «Призыва Туниса» М.Марзука. который во многом даже неожиданно для себя недавно смог собрать на свой митинг три тысячи сторонников. Еще один диссидент — лидер профсоюзного крыла «Призыва Туниса» Т.Баккуш, который потерял в результате перестановок пост министра иностранных дел. Но в любом случае необходимо констатировать, что Тунис, который начинал процесс «арабской весны» в принципе демонстрирует неплохой пример консолидации элит в рамках создания пока устойчивой системы сдержек различных политических сил, включая представителей «старого режима» и исламистов. Причем старые кадры силовиков начали массово возвращаться в спецслужбы и полицию, что безусловно знаменует собой окончание периода «романтического революционного подъема». поскольку кроме него противопоставить что-то более существенное исламистской угрозе со стороны Ливии, эти «романтики» не смогли.

62.81MB | MySQL:102 | 0,499sec