Сделанное несколько дней тому назад заявление официального представителя и советника министра обороны бригадного генерала Ахмеда Асири Саудовской Аравии о готовности его страны принять участие в наземной операции против «Исламского государства» (ИГ) на территории Сирии стало дополнительным обстоятельством, доказывающим осуществляемое Эр-Риядом изменение его политического курса. Это изменение, которое в самом общем плане можно было квалифицировать как поворот (проявляющий себя не только в сфере внешней, но и внутренней политики, включая и ее экономический аспект) от «мягкой силы» к линии на все большее использование элементов «жесткой силы», должен рассматриваться как итог деятельности «младореформаторов», возглавляемых сегодняшней «сильной личностью» Саудовской Аравии – наследником наследника престола и министром обороны принцем Мухаммедом бен Сальманом. Эти элементы многочисленны и многообразны – военные действия в Йемене, усиление противостояния с Ираном, позиция по Сирии (частью которой выступает все более очевидное неприятие режима Башара Асада, поддержка определенных групп оппозиции и настойчивое желание видеть только эти группы представленными в ходе переговоров в Женеве). Наконец, это, в том числе, и попытка выработать новый подход к развитию национальной экономики, предполагающий, в том числе, и развитие процесса приватизации и большей открытости в отношении зарубежных инвестиций.
В контексте положения на Ближнем Востоке ситуация в Сирии в силу понятных и объяснимых причин занимает ведущее место. В этой связи важно и то, как в самой Саудовской Аравии комментируют заявление бригадного генерала А.Асири, что становится ясно, в частности, при обращении к материалам, публикуемым саудовской прессой. В качестве одного из таких материалов должна рассматриваться появившаяся 6 февраля 2016 г. в газете «Аш-Шарк Аль-Аусат» статья ее ведущего обозревателя Абдель Рахмана ар-Рашида «Саудовское наземное вмешательство в Сирии». Итак, каковы же основные положения этой статьи?
А.Р.ар-Рашид ставил, прежде всего, вопросы: «Происходит ли изменение [саудовской] внешней политики? Зачем нам сражаться на удаленной [от нас территории]? Почему мы будем сражаться вместе с [возглавляемой Соединенными Штатами] международной коалицией? Если же мы хотим сражаться, то почему бы не вступить в бой с преступным режимом Асада?». Стоило бы согласиться с автором статьи, — все это очень существенные вопросы, на которые автор считал необходимым ответить.
В отношении первого поставленного им вопроса А.Р.ар-Рашид писал: «Наземное сражение в Сирии – новый поворот [в саудовской политике], поскольку впервые речь идет о саудовской и очень откровенной инициативе, связанной с готовностью участвовать в наземной операции против ИГИЛ (прежнее название ИГ-авт.) в Сирии». Далее он продолжал: «Конечно, ранее проскальзывали намеки о готовности Саудовской Аравии участвовать в операции, но эти намеки не сопровождались четким определением природы ставящихся задач. Тем не менее, в Сирии идет война, а Саудовская Аравия уже год как вступила в международную коалицию, ведущую воздушные операции против действующих в Сирии террористических организаций».
Но тогда «почему сражаться в составе международной коалиции?». Для ведущего обозревателя «Аш-Шарк Аль-Аусат» важнейшей причиной действий в этом направлении выступает «вопрос легитимности». Для того, чтобы начать прямые военные действия в Сирии, Саудовская Аравия, по словам А.Р.ар-Рашида, нуждается в «получении согласия режима Асада, как это делает сегодня Россия». Однако «невозможно себе представить, что Эр-Рияд обратится с такой просьбой, а Дамаск с ней согласится», как невозможно себе представить «и получение согласия Объединенных Наций, как это случилось в отношении Йемена, где саудовские войска действуют на основе резолюции Совета Безопасности». В силу всех этих обстоятельств «только международная коалиция, представляющая собой объединение тринадцати государств, может рассматриваться как легитимная оболочка действий» в необходимом направлении.
Что же, тем не менее, подвигает Эр-Рияд к «борьбе с ИГИЛ в Сирии?». Отвечая на этот вопрос, ведущий обозреватель «Аш-Шарк Аль-Аусат» использует риторику, идентичную российской: «Саудовская Аравия, как и многие государства, знает, что эта организация в будущем направит свои удары против нее. Сотни одурманенных [идеологией ИГ] саудовцев воюют в Сирии. Некоторые из них уже попытались вернуться, чтобы осуществлять террористические акции на саудовской территории. Пропаганда ИГИЛ, — продолжал он далее, — является открыто антисаудовской в той же степени, что и ранее пропаганда “Аль-Каиды”».
Однако самым «чувствительным» вопросом для А.Р.ар-Рашида остается вопрос о том, «почему мы воюем с ИГИЛ, оставляя в стороне режим Асада, который совершил самые страшные в истории региона преступления – убийства и разрушения?». Отвечая на этот вопрос, он писал: «Во-первых, Саудовская Аравия не является государством-соседом Сирии, она отделена от нее территориями Ирака и Иордании. Во-вторых, Саудовская Аравия не может воевать там [против режима] без получения согласия международного сообщества, — в ином случае ее действия будут рассматриваться как агрессия, за которыми последуют серьезные санкции. Та же Турция, — замечал в этой связи ведущий обозреватель «Аш-Шарк Аль-Аусат», — уже ведет борьбу с ИГИЛ в Ираке и Сирии, но не противостоит сирийскому режиму, хотя и имеет протяженную границу с Сирии и располагает значительной армией. … Тем не менее, Турция придерживается международных норм».
Завершая свою статью, А.Р.ар-Рашид писал: «Борьба с ИГИЛ – политическая, а не только военная борьба. Часть этой борьбы – лишить русских и иранцев оснований, ставших предлогом для уничтожения ими сирийской патриотической оппозиции, не имеющей никакого отношения к экстремистским группировкам и боевикам-иностранцам». По его словам, «ослабление ИГИЛ через уничтожение большей части его боевиков укрепит положение сил сирийского сопротивления, против которых ведут совместную борьбу как войска режима Асада и их союзники, так и экстремисты». Наконец, из сказанного им он делал окончательный вывод: «Если поставить заявление бригадного генерала Асири в необходимый контекст, то станет ясно, что Саудовская Аравия готова войти в Сирию при выполнении двух условий – во-первых, наличия международной воли и, во-вторых, в составе широкой военной коалиции».