Визит президента США Б.Обамы в КСА

Проходивший 20-21 апреля 2016 г. визит Барака Обамы в Эр-Рияд завершился, — американский президент провел переговоры с королем Сальманом бен Абдель Азизом, как и встретился в ходе прошедшего в саудовской столице саммита Соединенные Штаты — страны Совета сотрудничества арабских государств Залива (ССАГЗ) с главами (в случае Объединенных Арабских Эмиратов и Омана ‒ вторыми лицами, имея в виду состояние здоровья и президента ОАЭ, и оманского султана) монархий зоны Персидского залива. Этот визит был запланирован давно, — сообщения о его подготовке датируются, по крайней мере, началом марта текущего года. Более того, встреча глав государств ССАГЗ должна рассматриваться как еще один элемент традиционных (и на различных уровнях) консультаций между обеими рассматривающими друг друга в качестве стратегических партнеров сторонами по вопросам постоянно меняющейся ближневосточной политической повестки дня.

Партнерство Соединенные Штаты — страны ССАГЗ (как и его ведущее звено саудовско-американское стратегическое партнерство) не может и не должно рассматриваться как безоблачное. Отношения между обеими сторонами после «арабской весны» 2011 г. приобрели характер, во многом, конфликтного взаимодействия, определявшегося (по крайней мере, со времени второго президентского срока Б.Обамы) последовательным отходом Соединенных Штатов от того, чтобы видеть в Ближнем Востоке в полной мере приоритетный регион американской внешней политики. Для Саудовской Аравии (и ее союзников по ССАГЗ) речь шла о «недостаточной» вовлеченности ее американского партнера в решение внутрисирийского конфликта в той мере, в какой это отвечало бы ее интересам, о «бездеятельности» Вашингтона в связи с развитием ситуации в Ираке и в Ливане. Разумеется, все эти «просчеты» американской региональной политики (содействовавшие, как не раз и открыто говорили в Эр-Рияде) «предопредели» российское «вмешательство» в региональную ситуацию, во многом, что было неприемлемо для саудовской стороны, отбросившего вспять возможность внутрисирийского урегулирования, предусматривающего уход президента Башара Асада, как и расширившего сферу иранского влияния не только в Сирии, но и в Ираке, Ливане и Йемене. Иран, благодаря «благословленному» президентом Б.Обамой соглашению группы «5+1» с Тегераном по иранской ядерной программе вновь ставший эффективным игроком на региональной арене и содействующий еще большей «дестабилизации» положения в зоне Персидского залива и Ближнего Востока, играя на межконфессиональных суннитско-шиитских противоречиях, превратился, как считали в саудовской столице, в силу, стремящуюся к изменению регионального статус-кво и бросающую наиболее опасный вызов безопасности Саудовской Аравии и ее союзников по ССАГЗ. Американское «попустительство» лишь усиливало эту «опасность».

Считая необходимым обеспечить безопасность Залива, Саудовская Аравия усиливала давление на администрацию Б.Обамы, требуя гарантий «укрепления партнерства между Соединенными Штатами и Советом сотрудничества». Обсуждение этого вопроса на встрече американского президента с главами (либо их представителями) государств Совета сотрудничества в июле 2015 г. в Кемп-Дэвиде увенчалось успехом: «Соединенные Штаты, — подчеркивалось в заключительном коммюнике встречи, — заинтересованы в защите стран Совета от внешней агрессии». Второй раунд переговоров по этому вопросу состоялся в августе 2015 г. в Дохе на встрече госсекретаря США Джона Керри и его коллег из стран ССАГЗ. Ее заключительное коммюнике более четко подтверждало обязательства Вашингтона: «В случае агрессии Соединенные Штаты готовы использовать все имеющиеся возможности, включая и военную силу, для защиты государств Совета сотрудничества». В начале сентября 2015 г. король Сальман совершил свой первый зарубежный визит в Вашингтон, где встретился с Б.Обамой. Итогом «саудовско-американского саммита» стало заявление о разработке программы «стратегического партнерства XXI века», выражающей стремление к «углублению многостороннего саудовско-американского сотрудничества». Совместное саудовско-американское коммюнике подчеркивало единство точек зрения в отношении «безопасности и стабильности» Ближнего Востока, источниками угроз которому назывались «действия Ирана» и «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России). Позиции обеих сторон совпали и в отношении внутрийеменской ситуации и урегулирования в Сирии.

Тем не менее, в контексте последующего развития событий в Сирии, Ливане, Ираке и Йемене Эр-Рияд считал необходимым продолжать давление на своего американского партнера. Более того, в саудовской столице все более убеждались в необходимости этого давления, имея в виду не только «все возраставшую агрессивность» иранской политики, но и развитие американо-российского взаимодействия (рассматривавшегося как уступка Москве) по вопросу внутрисирийского урегулирования, включая и «разнообразие» американских заявлений в связи с будущим Б.Асада. Не меньшую роль в обострении конфликтности в отношениях между Эр-Риядом (как и столицами государств ССАГЗ) и Вашингтоном сыграло интервью президента Б.Обамы журналу «Атлантик», содержавшее резкие выпады в отношении положения с правами человека в Саудовской Аравии и проводимой ею внешней политики (включая «недостаточное», по его мнению, участие Эр-Рияда в противостоянии ИГ), а также возможность публикации остающейся секретной части доклада о событиях 11 сентября 2001 г., делающего акцент на возможной причастности саудовского государства к террористическим акциям в Нью-Йорке и Вашингтоне. Новая встреча с (пусть и уходящим) американским президентом рассматривалась в Эр-Рияде как неотложная необходимость.

Стоит ли рассматривать встречи Б.Обамы с королем Сальманом и правителями (либо вторыми лицами) государств ССАГЗ в качестве достигших тех результатов, которые могли бы удовлетворить сторону стран Залива? Отрицательный ответ на этот вопрос, скорее всего, не будет соответствовать истине.

Казалось бы, встреча Б.Обамы в аэропорту саудовской столицы не соответствовала уровню главы государства, являющегося стратегическим партнером Эр-Рияда. Впрочем,  саудовский протокол не предполагает обязательности появления короля на церемонии встречи, хотя, разумеется, из этого протокола и существуют исключения, когда появление короля у трапа самолета (как это было, в частности, в ходе предшествовавшей поездки Б.Обамы в Саудовскую Аравию) призвано подчеркнуть исключительность происходящего события. Но королю Сальману, видимо, было важнее встретить глав стран ССАГЗ ‒ принципиально важного для Эр-Рияда регионального объединения с его собственными внутренними (и, порой, непростыми) отношениями. Если же американского президента встречал принц Фейсал бен Бандар бен Абдель Азиз, то речь не шла лишь о «губернаторе» столицы, но о представителе одной из фракций правящей семьи (являющимся представителем этой фракции в Комитете по принесению клятвы), успешно делающим административную карьеру (кадровый офицер, занимавший ранее посты губернатора провинций Асир и Эль-Касым, не приходится сомневаться, что пост губернатора столицы не станет его последней должностью в иерархии саудовских властных отношений) и внуком «короля-основателя». Последнее обстоятельство ‒ лишнее доказательство последовательного перехода власти в королевстве к «третьему поколению» потомков Ибн Сауда, — почему бы это лишний раз не продемонстрировать американскому президенту, все еще сомневающемуся (как это доказало интервью «Атлантик») в том, что партнер Соединенных Штатов идет по пути многообещающих «внутренних реформ»? Впрочем, это не самое главное обстоятельство, связанное с пребыванием Б.Обамы в Эр-Рияде.

20 апреля 2016 г. он встретился с королем Сальманом бен Абдель Азизом. Сообщение об итогах этой встречи, размещенное на сайте Белого дома, было в необходимой степени пространным.

В нем подчеркивалось, что «обе стороны подтвердили проверенную историей дружбу и глубину стратегического партнерства между Соединенными Штатами и Саудовской Аравией». Сообщение фиксировало точку зрения американского президента в связи с необходимостью «усиления кампании против ИГИЛ9прежнее название ИГ- Г.К.)» и «важности роли Саудовской Аравии» в противостоящей этому террористическому формированию и возглавляемой Соединенными Штатами коалиции. Б.Обама приветствовал «недавно достигнутое прекращение огня» в Йемене и оказываемую королем Сальманом гуманитарную помощь йеменскому населению. Обе стороны «обсудили важность укрепления прекращения огня» в Сирии, подтвердив свою поддержку «переходному периоду без Асада». Обменявшись с саудовской стороной мнениями в отношении Ирака, американский президент «подчеркнул важность стабилизации в регионах, освобожденных от ИГИЛ». Король Сальман и президент Б. Обама подтвердили «значение “арабской мирной инициативы ” 2002 г.», отметив необходимость «справедливого и окончательного урегулирования израильско-палестинского конфликта на основе принципа живущих бок о бок, мирно и безопасно двух государств». Ливанский вопрос был затронут ими в контексте «последовательного укрепления институтов государства» в этой стране.

Вопрос Ирана занял ведущее место в ходе двусторонней саудовско-американской встречи на высшем уровне. Лидеры обеих стран были согласны в том, что «провокационная деятельность Ирана в регионе создает опасные вызовы», подчеркнув, необходимость «всеобъемлющего подхода к деэскалации региональных конфликтов». Американская сторона вновь поставила вопрос о действиях «руководителей государств региона, направленных на лучшее решение политических и экономических чаяний их граждан». Речь шла о правах человека, имеющих, как подчеркивалось в цитируемом документе, «значение для Соединенных Штатов». Выраженная в сообщении об итогах встречи Б. Обамы и короля Сальмана была, конечно же, компромиссна, но, с другой стороны, она едва ли не в полной мере отразила саудовские интересы, имея в виду и американское признание «провокационности» иранской политики, и полную поддержку американским президентом саудовского подхода к путям урегулирования внутрисирийской ситуации.

Открывая саммит Соединенные Штаты — ССАГЗ, король Сальман подчеркивал, что государства, входящие в это региональное объединение «преданы стратегическому партнерству» с Соединенными Штатами. Характеризуя же итоги собственной встречи с Б. Обамой, а также результаты саммита, саудовский монарх говорил о «конструктивных переговорах» и «важности достигнутых в их ходе результатов», вновь заметив, что государства Совета «преданы идее развития исторических и стратегических отношений с Соединенными Штатами, которые служат общим интересам обеих сторон, безопасности и миру в регионе и в мире». Принятое на саммите Заключительное коммюнике во многом отталкивалось от этих положений.

Государства Совета сотрудничества и Соединенные Штаты «подтвердили необходимость двустороннего стратегического партнерства как средства укрепления стабильности, безопасности и процветания региона». Они заявили об «усилении кампании, направленной на разгром ИГИЛ и “Аль-Каиды”, снижении уровня региональных конфликтов и поиске путей к их решению». Суть стратегического партнерства стран ССАГЗ и Соединенных Штатов цитируемое Заключительное коммюнике определяло, в первую очередь, как «укрепление сил стран Залива ради отражения внешних и внутренних угроз, в первую очередь, действий Ирана по дестабилизации ситуации, как и совместных (со стороны ССАГЗ и Соединенных Штатов ‒ Г.К.) действий в интересах ликвидации региональных и конфессиональных очагов напряженности, подогревающих дестабилизацию».

Саудовская пресса, сообщая о принятом на саммите ССАГЗ — Соединенные Штаты Заключительном коммюнике, выделяла, в первую очередь, следующее положение: «Политика Соединенных Штатов будет, что не может подвергаться какому-либо сомнению, реализована через использование всех элементов силы для обеспечения их сущностных интересов в регионе Залива, для отражения и противостояния любой агрессии против их союзников и партнеров, как это было сделано ими в ходе войны в Заливе (освобождения Кувейта от иракских захватчиков в 1991 г. ‒ Г.К.)». В этой связи страны Совета сотрудничества заявили о своем стремлении «глубоко изучить» американские предложения, связанные с двусторонним сотрудничеством в сфере морской безопасности, а также «скорейшим подписанием соглашения о создании всесторонней оборонной системы раннего оповещения против баллистических ракет». Руководители этих стран приняли американское предложение, касающееся подготовки антитеррористических элитных частей войск специального назначения.

Все эти заявления и объявленные меры сотрудничества в сфере обороны были связаны с «иранской опасностью». Конечно же, в цитируемом документе отмечалось (что полностью совпадало с саудовской позицией), что «государства Совета сотрудничества готовы строить отношения долгосрочного доверия и решения разногласий с Ираном». Однако, что вновь совпадало с саудовской позицией, эта готовность была обусловлена тем, что Иран будет «придерживаться принципов добрососедства, невмешательства во внутренние дела и уважения территориальной целостности». Тем не менее, поскольку, как это подспудно вытекало из текста Заключительного коммюнике, Иран не придерживается этих принципов, постольку страны Залива и Соединенные Штаты «будет увеличивать обмен информацией, касающейся Ирана и угроз нового поколения региону», источником которых вновь объявлялся Тегеран. Более того, заявляя о том, что «совместные действия Соединенных Штатов и государств Залива способствовали отказу Ирана от обладания ядерным оружием, что укрепило безопасность и стабильность региона», обе стороны Эр-Риядского саммита считали необходимым подчеркнуть свою совместную заинтересованность в «бдительности в отношении действий Ирана, дестабилизирующих регион». Одним из таких действий называлась «программа иранских баллистических ракет», а также иранская «поддержка террористических группировок» в Сирии, Ливане и Йемене, в первую очередь, «Хизбаллы».

Касаясь же нынешних региональных кризисов, Заключительное коммюнике приветствовало достижение успехов в борьбе с ИГ в Ираке и Сирии. Равным образом это относилось и к «прекращению военных действий в Йемене», а также к началу йеменско-йеменских переговоров в Эль-Кувейте. Стороны, опубликовавшие цитируемый документ, призвали к «большему прогрессу в Ираке», поддержали «правительство национального единства в Ливии в его борьбе с ИГИЛ» и необходимость восстановления «государственных институтов Ливана». Говоря же о палестинском вопросе, Заключительное коммюнике подчеркнуло «необходимость решения израильско-палестинского противостояния на основе справедливого, всеобъемлющего и полного мирного урегулирования, открывающего путь к становлению суверенного и географически связанного палестинского государства, сосуществующего на основе безопасности и мира с Израилем».

Наконец, они призвали к «политическому переходу в Сирии без Башара Асада при сохранении государственных институтов и концентрации на противостоянии ИГИЛ и “Джебхат ан-нусре”». Говоря о «трагедии» сирийских беженцев, лидеры стран Залива поддержали американское предложение о проведении в сентябре 2016 г. «международной конференции высокого уровня» для решения вопросов, связанных с «долгосрочной помощью беженцам».

Эр-Риядский саммит реанимировал подписанное обеими сторонами еще в 2012 г. Рамочное соглашение о сотрудничестве в сфере экономики, торговли, инвестиций и техники. В рамках этого соглашения стороны приняли американское предложение о начале «экономического диалога на уровне министров». Наряду с этим, государства ССАГЗ и Соединенные Штаты пришли к соглашению, что вновь фиксировалось Заключительным коммюнике, о «продолжении координации действий» на уровне министров иностранных дел и обороны. Для реализации этой координации в Вашингтоне будет открыто специальное представительство ССАГЗ.

Итак, итог ‒ визит Б.Обамы в саудовскую столицу и его встречи с лидерами государств ССАГЗ и королем Сальманом бен Абдель Азизом были, вне сомнения, успешны для партнеров американского президента. При этом ни в коей мере не создается впечатления, что эти успехи будут перечеркнуты после смены власти в Вашингтоне, — Саудовская Аравия и ее союзники по Совету сотрудничества, несомненно, располагают всеми необходимыми возможностями и рычагами влияния для того, чтобы сохранить требуемый уровень отношений с их американскими партнерами даже в условиях объективных перемен в приоритетах внешнеполитического курса Соединенных Штатов и предстоящих перемен на вершине американского политического истеблишмента.

62.95MB | MySQL:105 | 0,750sec