27 – 29 апреля с визитом в Москве побывал премьер-министр АНДР Абдельмалек Селлаль, который посетил алжиро-российский бизнес-форум и встретился с некоторыми видными представителями руководства РФ, включая его коллегу Дмитрия Медведева.

Алжирская сторона не скрывала, что она ожидала от данного события заметного расширения торгово-экономического сотрудничества с Москвой и в первую очередь в энергетической сфере.

По итогам поездки А.Селлаля Алжир подписал с Россией целый ряд соглашений. Среди них Меморандум о взаимопонимании в области жилищного строительства, Меморандум о взаимопонимании между алжирским комиссариатом (управлением) по атомной энергии (Comena) и Государственной корпорацией РФ «Росатом», Меморандум о взаимопонимании между Национальным агентством по продвижению и развитию технологических парков (ANPT) и Фондом Сколково; алжиро-российская программа культурного сотрудничества на 2016 – 2018 гг. и договор о сотрудничестве между APS (фактически, выполняет роль официальной пресс-службы АНДР и «Россией сегодня».

Кроме того, министр промышленности и шахт Абдуссалем Бушераб заявил, что продолжаются переговоры, которые должны вскоре привести к заключению соответствующих договоренностей между российской группой «ЕвроХим» с алжирской добывающей группой «Манал» по добыче и переработке полезных ископаемых (особенно фосфоритов).

Также в результате визита А.Селлаля готовятся к подписанию проекты в области машиностроения, в том числе соглашение между компаниями SNVI и «УралВагонзавод» по созданию совместного предприятия по производству и техническому обслуживанию автомобилей.

Еще одно важное направление, по которому продолжаются переговоры – обучение и исследования в горнодобывающей отрасли, являющиеся важными компонентами в двустороннем сотрудничестве по оказанию Алжиру технической помощи.

И, наконец, далее ожидается подписание договоренностей по сотрудничеству в фармацевтике, в сфере производства текстиля и деревообработки.

Однако даже невооруженным глазом видно, что для двухдневного визита деятеля такого уровня подобные результаты представляются весьма скромными. По сути. заключенные с Россией договоры являются второстепенными и даже третьестепенными по важности. В любом случае, по главным интересующим алжирскую сторону направлениям реальных соглашений подписано не было. В частности, речь идет об энергетике.

Следует заметить, что руководство АНДР рассчитывало как минимум получить от российской стороны гарантии выделения инвестиций для развития своей все более стагнирующей энергетической (в первую очередь газовой) отрасли, о чем свидетельствует неуклонное сокращение экспорта алжирских углеводородов на мировой рынок, а в наилучшем результате – заключения многомиллиардных контрактов.

Однако ни того, ни другого не произошло. Пожалуй, единственным реальным серьезным достижением здесь стало заявление самого А.Селлаля о выработке «Нефтегазовыми компаниями «Газпром» и Sonatrach плана сотрудничества, в частности, по разработке сланцевого газа», исходя из «необходимости корректировки цен на энергоресурсы в условиях продолжающегося кризиса, затронувшего экономики обеих стран».

В свою очередь, справедливости ради следует заметить, что и России пока не удалось добиться официального заключения сделки на строительстве в Алжире АЭС. Как известно, основным ее конкурентом здесь являются США, предлагавшие ему «более современный проект менее дорогостоящих и более эффективных, экологичных и защищенных мини-АЭС».

Как бы там ни было, но даже проправительственные СМИ по итогам визита А.Селлаля в Москву не смогли дать данных относительно реальных объемов заключенных контрактов с Россией.

Вопрос – зачем столь высокопоставленному представителю алжирской стороны было тратить целые два дня на, казалось бы, бесплодный визит? Ведь обычно практические результаты таких мероприятий известны заранее, поскольку они готовятся заблаговременно.

Следует особо заметить, что при этом стороны не заключили и новых крупных контрактов по ВТС (военно-техническое сотрудничество), равно как и не заявили о реальных дипломатических прорывах, кроме уже традиционного подтверждения общности интересов по Ливии и Сирии. Тем более, что соглашения такого уровня и по таким направлениям – обычно это уровень глав государств.

Судя по всему, подобная «блеклость» визита А.Селлаля могут объясняться следующими причинами: Алжир не представил России убедительных доказательств того, почему в кризисный период, истощивший денежные резервы обеих стран, Москва должна тратить немалые средства на спасение с одной стороны, своего политического союзника на Ближнем Востоке, но при этом являющегося пока еще серьезным экономическим конкурентом (на газовом рынке ряда европейских стран).

Единственной реальной компенсацией, позволяющей Москве изменить свою позицию, было бы четкое гарантирование сделки Алжира с «Росатомом» и отмена ограничительного законодательства в отношении российских инвесторов. Однако ни того, ни другого сделано не было.

Как результат – стороны «договорились договариваться», не подписав, фактически, ни одного не только «прорывного», но и крупного по международным меркам соглашения, главным образом, лишь ограничившись подписями под декларациями о намерениях.

Однако нельзя исключать, что для Алжира визит А.Селлаля в Москву имел значение «отвлекающего маневра» и был сознательно провокационным в отношении других его партнеров, таких как Катар и США.

Следует напомнить, что в 2014 г. АНДР ратифицировала соглашение с Дохой по разведке, производству и транспортировке газа, но до сих пор эти договоренности не получили реального наполнения.

В числе главных причин стали бюрократические препоны местного чиновничества и нежелание его представителей ослаблять ограничительные барьеры, действующие в отношении всех иностранных инвесторов (это касается сохранения закона «51 + 49», согласно которому зарубежные компании могут вести бизнес, лишь уступив в финансируемых ими проект контрольный пакет алжирскому государству, а также ограничения на распоряжение собственной прибылью и невозможность для них самостоятельно реализовывать добытое сырье и др.), тогда как катарская сторона рассчитывала использовать достигнутые результаты для закрепления своего эксклюзивного положения на алжирском газовом рынке.

Что же касается США, то здесь был целый ряд «камней преткновения». В числе наиболее крупных – проблема конечного выбора победителя в конкурентной борьбе за строительство в АНДР АЭС, реализация договоренностей по добыче в Алжире сланцевого газа и приобретение американских ударных беспилотных летательных аппаратов.

До сих пор четко и внятно ни один из этих волнующих алжирское руководство вопросов не был решен.

Неслучайным в этой связи видится совместное заявление России и АНДР развивать сланцевую энергетику, явно не являющееся приоритетным и, главное, «наработанным» направлением для того же «Газпрома».

Соответственно, демонстрирование претендентам на «дивиденды» из АНДР наличия альтернативы должно, по мнению представителей алжирской стороны, в конечном итоге развернуть одного из них в нужном для нее направлении.

Впрочем, до сих пор такая стратегия не увенчалась достижением серьезных успехов (в том числе когда стоимость энергоресурсов на мировом рынке была выше в разы нынешних показателей) и сомнительно, что она принесет свои плоды в будущем, учитывая уязвимость Алжира от нынешнего кризиса и ограниченность по времени для возможности осуществления подобных манипуляций.

Что же касается России, то никакой катастрофы от нынешнего отсутствия «прорывов» на алжирском направлении нет. Во всяком случае, в таком виде более выгодным представляется сохранение нынешней ситуации, чем заключение сомнительных с точки зрения обеспечения общего российского влияния в мире сделок.

Тем более, что сама ситуация в конечном счете должна неизбежно вынудить алжирскую сторону отказаться от стратегии «перебегания» от одного потенциального партнера к другому, гораздо более вредной для самого Алжира, чем для иностранных конкурентов, борющихся за заключением с ним сделок.

Вопрос лишь в том, будет ли у алжирской стороны время для совершения такого маневра, учитывая всестороннее нарастание у него проблем практически во всех сферах политики и экономики.