«Межгосударственные отношения с Пакистаном представляют проблему для Афганистана, большую, чем, присутствие террористических группировок, таких как «Аль-Каида» и «Талибан», — заявил президент Афганистана Ашраф Гани 22 июля 2016 г. В чем причина подобных жестких слов? Напряженность в отношениях между Кабулом и Исламабадом на сей раз не вызвана обстрелом территорий, очередным пограничным инцидентом или притоком беженцев.
Президент Афганистана обвиняет власти Пакистана в предоставлении убежища боевикам, их медицинском обслуживании в пакистанских больницах, открытом проведении встреч в Исламабаде. Все это, по заявлению А.Гани, вызывает сложности при выстраивании отношений с соседним государством. В подтверждение своих слов он при первом требовании «может предоставить адреса лидеров афганских талибов, проживающих в Кветте» (столица пакистанской провинции Белуджистан).
Движение Талибан Афганистана (ДТА) и Движение Талибан Пакистана (ДТП), «сеть Хакакни» и другие группировки боевиков вновь стали заложниками и/или разменной монетой в отношениях между Кабулом и Исламабадом.
Группировки ДТА и ДТП не являются идентичными, но сходства перевешивают различия. Одно из них – прочные этнические узы, общий образ мышления, единые цели вооруженной борьбы. И афганские, и пакистанские группировки талибов выступают против демократических основ государственности, они религиозно вдохновлены, убеждены, что исламское правление, нормы шариата должно быть введены насильственно. Их методы – теракты с использованием террористов-смертников, они обезглавливают захваченных противников.
Афганские талибы, начиная с 2001 г. сражаются против оккупационных иностранных войск. В последние годы ряды вооруженной афганской оппозиции пополнились «иностранными» группировками боевиков.
В 2014 г. в результате военной операции «Удар меча» федеральной армии Пакистана на Территории племен федерального управления (зона пуштунских племен) большинство группировок боевиков покинули Пакистан и базируются в пограничных провинциях Афганистана. Значительная часть боевиков «сети Хаккани» (афганские пуштуны) в середине 2014 г. вернулись в Афганистан. Группировка, начиная с сентября 2001 г., ведет вооруженную борьбу против иностранных войск, дислоцированных на территории Афганистана. Активность ее значительно усилилась в 2015-2016 гг. на фоне сокращения численности военнослужащих США/НАТО и слабости национальной афганской армии. Проведя очередной вооруженный рейд, они возвращаются на свои базы в Афганистане и Пакистане. Президент А.Гани подвергает критике «сеть Хаккани», которая в свою очередь, поддерживает и координирует действия с ДТА.
Руководство ДТП, находясь в Афганистане, продолжает действовать на территории Пакистана. Основной ее целью являются различные военные объекты (включая школы для детей военнослужащих), сотрудники правоохранительных органов и органов безопасности, политических представителей, старейшин племен и членов антиталибских племенных ополчений.
Согласно материалам пакистанских СМИ лидер ДТА мулла Фазлулла проживает в предместье Кабула (что подтвердил президент А.Гани). Именно ДТП взяло ответственность за теракт в общеобразовательной школе для членов семей военнослужащих в Пешаваре в декабре 2014 г., в результате которой погибли 132 ребенка и 9 сотрудников школы. Теракты продолжились, одним из самых кровавых — в университет в Чарсадде в январе 2016 г.
Генерал Р.Шариф, начальник штаба сухопутных войск Пакистана с официальным визитом посетил Кабул еще в декабре 2014 г. с обращением к властям Афганистана выдать муллу Фазлуллу. Под благовидным предлогом ему было отказано.
В феврале 2016 г. советник премьер-министра по внешней политке С.Азиз признал, что Пакистан предоставляет убежище лидерам афганских талибов (проживают там с семьями) на протяжении последних 35 лет. Таким образом, Исламабад имеет определенное влияние и рычаги воздействия на них с целью убедить присоединить к внутриафганскому переговорному процессу.
И здесь начинается самое важное: во-первых, Пакистан в лице советника премьер-министра по иностранным делам С.Азиза «не может вести переговоры от имени афганского правительства, потому что не может предложить им то, что афганское правительство может предложить» (афганские талибы выдвигают требование контроля над рядом южных провинций); во-вторых, представляется, что после
— ликвидации американским дроном лидера афганских талибов муллы Мансура в мае 2016 г.,
— последовавшего отказа боевиков от переговоров,
— отказа Пентагона софинансировать покупку Пакистаном восьми истребителей F-16,
— отказа президента А.Гани от координации действий с Пакистаном Исламабад пересмотрел свои позиции и отказался от активного «подталкивания» афганских талибов к диалогу. Анализ прессы подтверждает, что Пакистан вновь «использует» афганских талибов, как фактор сдерживания Кабула, в качестве инструмента влияния на внутриполитические события в Афганистане. Официальная позиция Исламабада — он «…не может вести афганскую войну на своей территории».
Вину за неспособность национальной афганской армии эффективно противостоять вооруженной оппозиции власти Кабула перекладывают на Исламабад. Вторя Вашингтону, президент А.Гани выдвинул властям Пакистана три основных требования для восстановления, как он заявил, доверительных отношений:
— незамедлительно принять меры против террористических групп, базирующихся в Пакистане; не проводить различия между группировками «хороших» талибоа (согласны с переговорами) и «плохими» талибами (отказываются от переговоров).
— выполнить мероприятия в рамках Четырехстороннего переговорного процесса (Афганистан, Китай, Пакистан, США), т.е. убеждать афганских талибов сесть за стол переговоров;
— выслать из страны боевиков, отказывающих от переговоров.
В случае, если Исламабад не выполнит афганские требования, Кабул не сможет ему доверять.
Исламабад всегда умел договариваться с афганскими талибами, которые не вели боевые действия в зоне пуштунских племен Пакистана и может предпринять меры по выдворению боевиков, и 4 миллионов афганских беженцев, проживающих в течение 35 лет на территории Пакистана, но тогда вся эта «кипящяя масса» переместится в Афганистан…